«Любимые, ждите! Я вернусь…». Фронтовые письма 1941–1945 гг. - Нина Константиновна Петрова

был помощником командира взвода, ст. сержант 28‑го гвардейского кавалерийского полка. Погиб 28 ноября 1942 г. под хутором Рычковский Сталинградской области, похоронен в братской могиле. Когда уходил на фронт, у него было 4 детей. Старшему было 7 лет, младшему 1 месяц. 4 письма семье. Прислала дочь.

24.02.1942 г. Здравствуйте, милая Клава и милые детки Вовочка, Владик, Гала и Ниночка!

Шлю я вам свой огромный привет и пожелаю хорошей жизни.

Во-первых сообщаю, я вам о том, что я не получал от вас ни одного письма, хотя и пишу вам часто. Или письма не доходят, или вы не пишите. Меня очень волнует, когда я не могу дождаться ответное письмо, и не знаю как вы живите, как ваше здоровье. Где живете, Клавочка, я посылал тебе несколько писем и посылал денег, не знаю получила или нет, и когда от вас ни чего не получаешь, не знаешь, что и писать Клава. Посылал две телеграммы, тоже ответа нет, а больше всего меня волнует о детях. Вот когда я уходил на действительную, т. е. по призыву я почти ни о чем не думал, а сейчас душевно живу вами и думаю о вас. Как у меня Вовочка учится, поди уж научился писать, ведь он мне обещал учиться только на отлично, но, Клавочка если, что у него не выходит, ты его не забивай, но и сильно не распускай, а делай ему внушение, что учиться необходимо. Милая Клава, воспитывай всех детей, жив буду и я приду, тогда вновь заживем счастливой семейной жизнью и вновь будем строить счастливое будущее. Клавочка, получишь письмо напиши ответ, лишнего ничего не пиши, а дай знать о себе и семье, и если есть у тебя деньги, то дай телеграмму по-моему адресу, только о здоровье семьи в трех словах. Клавочка, я тебе буду посылать по-немногу денег. Я живу не плохо, здоровье по-старому не плохое. 23 февраля участвовал на конноспортивных соревнованиях, Занял два первых места: по рубке и преодоление препятствий. Конь у меня очень хороший, готовлюсь рубить немцам головы, отомстим немецкой гадине за все их злодеяния, причиненные нашему государству и за все издевательства над мирным жителем. Мы отомстим немецким оккупантам за все и заставим их танцевать под нашу пулеметную музыку, и заставим их песни петь под наши острые клинки.

Клава, живи, обо мне не беспокойся, я живу хорошо, пока жив и здоров, того и вам желаю. Пиши получаешь ли пособие и помогает ли тебе кто и в чем…

Клавочка, если вздумаешь переехать к своим, то пиши мне причины переезда, были ли кто у тебя и чем помогли.

Клавочка, поцелуй всех моих детей от имени папы.

Пока до свидания. Твой Витя.

19.04.1942 г. …Во-первых, сообщаю, я вам о том, что вчера вечером получил от вас два письма за которые очень благодарен и рад, что я имею с вами связь. Я как получил письмо и прочитал, то чувствую, что будто побывал дома одну минутку и с вами разговаривал. Клавочка, я очень жалею о том, что Вову оторвали от школы, но, тебе на месте виднее, я тоже думаю, что ты не противник своим детям и у тебя желание не меньше моего, чтобы выучить своих детей, хотя этим отрывом от школы можно испортить Вову ибо он на будущий учебный год может учиться хуже, но поскольку условия жизни не позволяют, то приходится мириться и если я останусь жив, то все будет поправимо и своих детей воспитаем в таком духе в каком они будут полезны для социалистического общества, а сейчас пока детей поддерживай и не обижай.

Клавочка, сейчас пишу письмо с другой области поскольку нас перебросили в Курскую область и я передаю привет с Курской области. На днях идем в бой. Клава, ты просишь моего совета переехать в деревню к маме, смотри сама если плохо жить в городе и сможешь переехать без затруднения, то дело твое, я от сюда смотрю и советую остаться пока на месте, если не трудно прожить. Клава, ты пишешь, что Мыларников тебя обижает и не отдали сено с Урала, я тебе советую сходить в военкомат и в горсовет обсказать это положение. Сено, которое я косил на Урале, мне отведено лесничими и за работу т. е. сенокошение и уборку оплачено. Я не доволен поведением Мыларникова, который обещал помочь, а вместо того, чтоб помочь, он наоборот обижает, это будет не по-человечески и не будет являться помощью для семьи военнослужащего. Об этом напишу если будет время в военкомат г. Карабаш.

18.05.1942 г. …В настоящее время сижу в окопе на огромном украинском поле. Вокруг нас летают немецкие самолеты, делают бомбежку и сбрасывают парашютистов. Но пока парашютисты спускаются от них получается одно мясо от наших пуль. Но немцы, побывавшие в селах Украины, оставляют одни развалины. Все дома сжигают или взрывают. И когда заходим в села, ужас берет и появляется страшная ненависть к врагу. За это они дорого поплатятся. Красная армия сильна и враг будет разбит…

Клава, пиши… Когда находишься в окопах вместе с товарищами, они получают письма, а я нет, то настроение не то. Прошу пиши о детях, о себе… Как думаешь продержать корову и обеспечить себе на зиму или переедешь в деревню. Пиши все… До свиданья. Писал тебе Витя.

29.08.1942 г. Здравствуй, дорогая Клавочка!

Милые мои детки Вовочка, Владик, Галя и Ниночка!

Шлю я вам свой сердечный привет, пожелаю хорошей и счастливой жизни.

Милая Клава, во-первых, извини меня, что я так долго не писал вам письма. Это причина та, что мы часто в движении и почта наша не всегда сможет нас обслужить. Мы небольшой промежуток находились на отдыхе, сейчас опять вступили в фронтовую жизнь, ведем смертельную борьбу с фашистскими сволочами, всякого сброда: итальянцы, румыны, немцы, которые, оскалив зубы, стараются завладеть югом, но этому не бывать, немцам юга не видать, хотя они и кладут здесь бесчисленные жертвы и технику. Мы все знаем, что враг будет остановлен, разбит, уничтожен нашими руками. Сейчас, когда посмотришь на поле боя и видишь, что оно завалено фашистскими трупами, то самому становится приятно, хотя воздух от них неприятный.

Ладно, Клавочка, я тебе всего не опишу, только ты верь в нашу победу, ибо она скоро наступит и когда я вернусь домой, то все расскажу по порядку, а сейчас я пишу письмо в донских степях у окопа не далеко от меня и Дон, сейчас ожидаем приказа для наступления, после боя напишу еще