От Рабле до Уэльбека - Оксана Владимировна Тимашева

доисторических животных мерещится мраморная Венера. Ирония и Утопия у него идут рядом. Мечтая о более справедливом общественном устройстве он всегда помнит о том, что «наша земля — капля грязи среди Вселенной», и еще ни одна революция не сумела завершить начатое дело. «Безумие революции, — писал А. Франс в романе «Суждения Жерома де Куаньяра» заключалось в том, что она хотела утвердить добродетель. А когда людей хотят сделать умными, добрыми, умеренными, великодушными, но непременно приходят к тому, что жаждут истребить всех до единого. Робеспьер верил в добродетель и создал террор. Марат верил в справедливость и требовал двухсот тысяч голов. И он добавлял: «Я бы никогда не стал революционером, мне для этого не хватало иллюзий». Анатоль Франс принимал небольшое участие в общественной жизни XX века, как пацифист во время первой мировой войны, как сочувствующий социалистам в двадцатые годы, но его постоянно преследовала мысль об исторической бесперспективности и вечном круговороте, против которых бессильна и культура, и гуманистическая ученость.

Интонация в языке джаза и литературе

Исследуя джазовый век как лингвокультурное явление следует прежде всего выделить особенную культурную компетенцию людей XX века, представленных в художественных произведениях знаменитых англо-американских авторов 20-х годов XX века и подчеркнуть их особенную связь с музыкой, вырастающей на основе особенной интонации негритянских мелодий. Язык джаза уникален: создаваясь как средство негативной аккомодации (негритянская музыка, бросающая вызов), язык джаза за стремительно короткий срок получил широкое распространение, т. к. «поймал» висящее в воздухе напряжение, скрытое негодование, настроился на волну «потерянного поколения» и со временем стал воспроизводиться уже за счет позитивной аккомодации.

Понятие «джазового века» связывают, в частности, с именем Френсиса Скотта Фицджеральда и с его эссе «Отзвуки века джаза» (ноябрь 1925), где он рассказал о «потерянном поколении» и его умении веселиться. Этого писателя признают автором, сумевшим передать ритмы, краски, верования, иллюзии Америки, затеявшей в двадцатые годы, по его словам, «самую дорогостоящую оргию» за всю свою историю. Слово «джаз», отметил он, означало сперва секс, затем стиль танца и, наконец, музыку, которую уже никто не считает неприличной. Когда говорят о джазе, имеют в виду состояние «взвинченности», напряженности, лихорадочности, примерно такое, «какое воцаряется в больших городах при приближении к ним линии фронта». Иными словами, страх и боязнь «конца света», по мнению писателя, понуждают к творческому самовыражению и определенной манере по ведения. В «Отзвуках века джаза» Фицджеральд написал об этом времени: «…Самое необузданное из всех поколений, то поколение, которое в смутные годы войны еще переживало отрочество, бесцеремонно отодвинуло в сторону моих ровесников и бодро вышло на авансцену. Их девочки разыгрывали прожженных львиц. Оно подорвало моральные устои старших, но, в конце концов, раньше времени исчерпало себя, и не потому, что ему не хватало морали, а потому, что ему не хватало вкуса…» (Фицджеральд)

Можно сказать, что Ф. С. Фицджеральд «изнутри» описал то, что с его легкой руки стало обозначаться как «век джаза или джазовый век». Хэмингуэй по тому же поводу В «Празднике, который всегда с тобой» отметит: «Начинался Век джаза. Мир пришел в движение. Мир узнал, что была война и смерть, а значит, это может повториться, и нельзя откладывать на завтра те удовольствия и радости, которые ты можешь вырвать у жизни сейчас. И к черту условности! К черту заповеди и мораль, раз они никого не спасли на полях Первой мировой! Рвущийся на волю технический прогресс уносил из-под ног остатки твердой почвы, а льющееся рекой виски смывало остатки здравого смысла. Нью-Йорк вдруг наполнился девочками, которые пили, курили и до упаду танцевали чарльстон, и молодыми мужчинами, готовыми с ними этот чарльстон танцевать». (Хемингуэй)

Из приведенных цитат можно сделать заключение о генерализирующей интонации (термин В. В. Медушевского, отталкивающийся от понятия из области биологии— целостное, «генеральное» состояние живого существа) в означенный временной период. Смысловая окраска, избираемая пианистом, певцом, любым интерпретатором проходит через разнообразие преломлений, проявляя выдержанность и стойкость.

Перечислим основополагающие стили классического или традиционного джаза.

Новоорлеанский стиль (New Orlean’s style) и диксиленд оформились в Новом Орлеане. Различались они в основном тем, что новоорлеанский стиль, создававшийся неграми, был горячее (hot), чем «белый» диксиленд, подражавший стилю игры черных музыкантов и потому не автономный в стилевом отношении. В дальнейшем серьезные различия между ними сгладились. Коллективная импровизация сопровождается выделением лидирующего голоса. Мелодико-гармоническая структура блюза чаще всего служит основой для импровизационных хоров. В этой среде появился ряд ярких личностей, например, Луи Армстронг и другие. Они показали, что джаз— это искусство солистов. Для новоорлеанского джаз-бэнда (Jazz-band — джаз-оркестр) характерно разделение на секции: ритмическую (банджо, духовой или струнный бас, ударные и фортепьяно), мелодическую (ведущий голос — корнет или труба), контрапунктирующие голоса (кларнет и тромбон). Кун (сооп) — одно из стилевых направлений в джазе 20-х годов. Само слово «сооп», сокращение от «raccoon» («енот»), применялось белыми в отношении негров после Гражданской войны в США. В нем отразилось желание белых несколько сдержать активность получивших свободу негров, чтобы не дать им разбушеваться и стать слишком активными. Свинг (swing) — это определенный ритм, время зрелости джазового искусства. На рубеже 20-30-х годов джаз становится явлением массовой культуры. Основная тенденция этого периода— усиление взаимного влияния, взаимопроникновение негритянской и европейской культур. В джаз пришло новое поколение музыкантов, многие из которых имели, в отличие от их предшественников, более высокий уровень музыкального образования. Основные типы джазовых ансамблей периода свинга — биг-бэнд (big-band) и комбо (combo). Само слово «свинг» появилось в употреблении лишь в начале 30-х годов, когда Дюк Эллингтон провозгласил названием своей композиции «Все, что не имеет свинга, не имеет смысла». Заявление было очень серьезным, в нем была предугадано наступление довольно длительного периода «эры свинга». Как отмечает музыкальный критик А. Козлов, в означенный выше период «вся модная музыка носила танцевальный характер, а танцы имели названия «стомп», «шимми», «чарльстон». Все они базировались на ритме «восемь восьмых». Лишь после того, как в джазе прочно занял свое место контрабас с совершенно другим принципом звукоизвлечения, изменилась сама собой ритмика аккомпанемента. Сменилась вся эстетика исполнительства, эстетика танцев. И про «шаффл» 20-х годов впоследствии совершенно забыли, он отжил свое время. Диапазон музыкальных тем, служивших основой для джазовых композиций в период свинга, был очень широк. Помимо блюзов, в ходу было множество популярных мелодий, в том числе и созданных самими джазменами. Большое значение для распространения и разработки стиля в эпоху свинга имели джем-сейшны (jam-saitiori), своеобразные творческие мастерские музыкантов-импровизаторов. Музыкальное направление «соул» (soul) образовалось от слияния мощного «ритм-энд-блюза» и