Вячеслав Молотов. От революции до Перестройки. - Александр Владленович Шубин

что СССР выполняет свои поставки в срок и даже раньше»[703]. Однако и после этих оптимистических заявлений разногласия продолжали нарастать настолько, что 25 ноября на встрече с Молотовым Шнуре заявил, «что по основным вопросам хозяйственные переговоры зашли в тупик…»[704]

И. фонд Риббентроп провожает В. М. Молотова на вокзале в Берлине. 14 ноября 1940. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1614. Л. 18]

О визите к Гессу Молотов вспоминал: «Гесс очень скромно себя внешне держал. Скромный такой кабинет, больничный. В геринговском, наоборот, были развешаны большие картины, гобелены… Спрашиваю у Гесса: „Есть ли у вас программа партии?“ Знаю, что нет. Как это – партия без программы? „Есть ли у вас устав партии?“ Я знаю, что у них нет устава партии. Но я все-таки решил его немного пощупать… Я дальше подкалываю: „А есть ли конституция?“ Тоже нет. Но какая высокая степень организации!»[705]

В кратком отчете Сталину 14 ноября Молотов подвел итоги переговорам: «Обе беседы не дали желательных результатов»[706]. Согласовали текст коммюнике. Решили, что «Обмен мнений протекал в атмосфере взаимного доверия», а не «в дружественной атмосфере»[707].

После отъезда Молотова Риббентроп считал, что можно пойти на уступки русским, и дело пойдет, но Гитлер уже принял решение[708]. Из этого следует, что необратимая неудача визита Молотова в Берлин была результатом не только советской позиции, но именно субъективного отношения к ней Гитлера. Если Риббентроп и согласная с ним часть германского руководства была настроена на раздел сфер влияния с СССР по крайней мере до победы над Великобританией, Гитлер был готов терпеть СССР только в качестве вассала. Он был настроен уже совсем не так, как во второй половине 1939 года, и раздел мира не мог состояться также, как и раздел Восточной Европы.

После отъезда Молотова Геббельс написал в дневнике: «Все дальнейшее зависит от Сталина. Его решение пока еще заставляет себя ждать»[709]. В Берлине всерьез относились к своим предложениям. Может быть, Молотов не был уполномочен на них соглашаться? Молотов в Берлине демонстрировал раздражение германской позицией и обидно дерзил. Но насколько при этом он отражает позицию Сталина? Вдруг советский канцлер своевольничает?

Сталин с карандашом в руках читал стенограммы бесед Молотова с германскими руководителями. Он подчеркнул, видимо с удовлетворением, слова Гитлера о важности личных факторов в политической жизни, о необходимости совместных действий наших народов, о том, что Германия уже получила достаточно территории и нуждается прежде всего в сырье, о возможности выхода в «свободное море» (то есть, к океанам), о возможности нового визита Риббентропа в Москву, чтобы урегулировать разногласия по Балканам. Возражения Гитлера на советские претензии по Финляндии Сталин тоже подчеркнул, но явно без удовольствия. На полях он написал: «Против экономич[еских] интересов Герм[ании] в Финл[яндии] не возражаем». А рядом с рассуждениями фюрера о необходимости учитывать территориальные интересы Германии оставил помету: «Тогда пусть Германия откажется от кусочка Литвы» (в январе удастся решить этот вопрос). Историк В.А. Невежин пишет о реакции Сталина: «Очевидно, А. Гитлер зашел настолько далеко в своих разглагольствованиях о наличии у СССР и Германии неких „общих интересов“, что при чтении отчета о беседе 13 ноября „откровения“ фюрера вызвали настороженность И.В. Сталина. В.М. Бережков и В.Н. Павлов, в частности, зафиксировали следующую мысль фюрера: „Я считаю, – говорит Гитлер, – что наши успехи будут больше, если мы будем стоять спиной к спине и бороться с внешними силами, чем если мы будем стоять друг против друга грудью и будем бороться друг против друга“. Против этого абзаца слева на полях Сталин написал красным карандашом: „Намек на наши войска у границ?“»[710] Гитлер опасается советской военной мощи, видит ее нарастание и не успокоится, пока не избавится от Красной армии у своих границ, в тылу своего противостояния с Великобританией. Либо он сплавит Красную армию на юг, в направлении британской Индии, либо война неизбежна. Во всяком случае, Молотов отлично справился с задачей выведать намерения Гитлера.

7. Балканы и мир

Первая мировая война началась с того, что был разрублен тугой «Гордиев узел» противоречий великих держав на Балканах. В 1940–1941 годах он снова затягивался все сильнее. Для Гитлера это было продолжением войны с Великобританией, но участие в балканских делах СССР усложняло ситуацию и показывало, что компромисс с Москвой на условиях фюрера невозможен. Для Молотова Балканы были тем регионом, который позволял выявлять намерения потенциального противника и влиять на них дипломатическим путем, оттягивания момент военного столкновения.

В конце ноября Германия стала оформлять свою сферу влияния без учета мнения СССР. К Тройственному пакту присоединилась 20 ноября Венгрия, 23 ноября – Румыния, 24 ноября – Словакия. Германия продемонстрировала, что готова содействовать возвращению Болгарии территорий, потерянных в 1913–1919 годах: 7 сентября 1940 года Румыния вынуждена была уступить ей Южную Добруджу.

Давление на Болгарию решено было усилить. Сразу после возвращения из Берлина, 19 ноября, Молотов направил в Софию предложение заключить пакт о взаимопомощи, а 25 ноября Генеральный секретарь НКИД СССР А. Соболев посетил болгарского премьер-министра Б. Филова и предложил заключить пакт о взаимопомощи с Болгарией. СССР, таким образом, тоже начал действовать без согласования с Германией. Сталин и Молотов надеялись в случае успеха поставить партнеров перед фактом. Вы говорили, что важно узнать мнение Болгарии? Сейчас и узнаем.

Думая, что советско-германские отношения все еще крепки, болгары могут дрогнуть. Но этого не случилось. 30 ноября был получен ответ: «Болгарское правительство благодарит советское правительство за дружественные чувства, проявленные в отношении Болгарии, но не видит необходимости принятия в данное время гарантии СССР, так как никто не угрожает Болгарии»[711]. Это были отговорки. Вскоре Болгария вступит в Тройственный пакт.

Обсудив со Сталиным предложения Гитлера и Риббентропа, 25 ноября Молотов сообщил Шуленбургу, что «СССР согласен принять в основном проект пакта четырех держав об их политическом сотрудничестве и экономической взаимопомощи, изложенный г. Риббентропом в его беседе с В.М. Молотовым в Берлине 13 ноября 1940 года и состоящий из 4-х пунктов, при следующих условиях:

1. Если германские войска будут теперь же выведены из Финляндии, представляющей сферу влияния СССР, согласно советско-германскому соглашению 1939 года, причем СССР обязывается обеспечить мирные отношения с Финляндией, а также экономические интересы Германии в Финляндии (вывоз леса, никеля).

2. Если в ближайшие месяцы будет обеспечена безопасность СССР в Проливах путем заключения пакта взаимопомощи между СССР и Болгарией, находящейся по своему географическому положению