Михаил Горбачев: «Главное — нАчать» - Леонид Васильевич Никитинский

реформы регулировались не на уровне законов, а продвигались на уровне отдельных решений правительства, которое назначало «уполномоченные банки», разного рода «спецэкспортеров» и давало разрешения на экспортно-импортные операции и операции с валютой.

По данным Крыштановской, в 2001 году в политическую элиту входило 77 % выходцев из советских элит (в основном среднего уровня) и 23 % «разночинцев», тогда как в бизнес-элите выходцы из номенклатуры составляли лишь 41 %. Однако, замечает она, среди 59 % «бизнес-разночинцев» значительная часть принадлежала к тем, кто в 1988–1990 годах получил статус «уполномоченных», то есть экономические привилегии, выгодами от которых они, несомненно, делились с предоставлявшей их номенклатурой.

Проследим за судьбой высшего слоя новой экономической элиты конца 90-х, взяв для примера три, наверное, самых громких имени олигархов тех лет: Владимир Гусинский, Борис Березовский, Михаил Ходорковский (те из читателей, кто родился ближе к концу 90-х, о двух первых, возможно, даже не слышали).

Владимир Гусинский, будущий создатель медиаимперии. Кто сейчас помнит его в лицо?

1996

[Из открытых источников]

Гусинский (признан иностранным агентом) начинал как типичный цеховик и заработал первоначальный капитал в 1988 году, наладив по договоренности с руководителями московских заводов выпуск модных в то время медных браслетов из электрического кабеля, который купил, кажется, в трамвайном депо. Затем, близко сойдясь с Юрием Лужковым, который в то время возглавлял комиссию Моссовета по кооперативам, а вскоре стал мэром столицы, он занялся недвижимостью: восстанавливал старые дома, расплачиваясь с городом квартирами. Выдававшиеся ему разовые разрешения на приобретение недвижимости (по закону она еще не могла находиться в частной собственности) обосновывались необходимостью решать жилищную проблему, и эта цель в какой-то мере в самом деле достигалась — город оправдывал этим исключение из правил.

Михаил Ходорковский, уже банкир, еще далеко не зэк и не иностранный агент

1992

[Из открытых источников]

Ходорковский, пользуясь связями в комсомоле, организовал при Фрунзенском райкоме ВЛКСМ в Москве Межотраслевой центр научно-технического творчества молодежи. Такие центры НТТМ после законодательного разрешения выросли как грибы: только в Москве их было 47. Ходорковский договаривался с директорами предприятий и институтов, которые заключали с творческими коллективами (часто работниками того же самого предприятия или КБ) договоры на разработку чего-нибудь, что затем внедрялось или нет, но позволяло переводить безналичные деньги предприятий в наличные, чтобы оплачивать работы. Операции с разными видами советских денег и валютой через частный банк «Менатеп» принесли Ходорковскому к 1989 году баснословный по тем временам капитал.

Борис Березовский — гендиректор АО «ЛогоВАЗ». Он сыграет ключевую роль в назначение «преемника» в 1999 году, а вскоре будет вынужден уехать и умрет в Лондоне при неясных обстоятельствах

1992

[Из открытых источников]

Березовский с 70-х годов, будучи доктором физико-математических наук, заведующим лабораторией в Институте проблем управления АН СССР, налаживал связи с заводом АвтоВАЗ, выпускавшим советский автомобиль «Жигули». В 1989 году вместе с руководством завода он учредил совместное с итальянцами (продавшими СССР прообраз «Жигулей» — устаревший «Фиат») акционерное общество «ЛогоВАЗ» для торговли реэкспортными машинами. Его коронной сделкой стала покупка в кредит для последующей перепродажи в салонах ЛогоВАЗа 35 тысяч штук «Жигулей», за которые он расплачивался несколько лет в рассрочку стремительно дешевевшими рублями.

Мы ограничили биографии этих троих периодом, совпавшим с хронотопом Горбачева, когда они делали деньги, а не создавали себе публичную репутацию. Но обратим внимание и на дальнейшую судьбу этих троих, связанную не с коммерческими успехами, а с попыткой занять позиции в публичной политике.

Гусинский создаст медиаимперию и частное телевидение (старое НТВ). Березовский внедрится-таки во власть, став заместителем секретаря Совета безопасности и войдя в ближний круг Ельцина. Ходорковский решит вложиться — и не ради примитивного лоббизма, а с целью создания в стране нормальных представительных органов — в выборы депутатов Государственной думы. У Гусинского отнимут телеканал, недолго продержав в тюрьме, Ходорковского посадят на 10 лет, Березовский будет вынужден эмигрировать в Англию, где погибнет странной смертью. Печальный итог для всех троих будет связан с тем, что короткий период публичной политики быстро закончился, окно возможностей закрылось, а они, в отличие от более опытной «номенклатуры», этот момент проморгали.

Постсоветский средний класс

Эти и многие другие олигархи — а свои такие же разного калибра поднялись в каждом регионе и в каждой отрасли хозяйства — были талантливыми предпринимателями, мгновенно все схватывавшими и умевшими рассчитывать риски. Но первых успехов они могли достичь только в союзе с бывшей советской номенклатурой — теми, кто в рамках действовавших тогда правил мог принимать решения о судьбе собственности и денег. А никаких других денег и никакой другой заслуживавшей внимания собственности в СССР и не было.

«Красные директора», как стали называть руководителей предприятий при Ельцине, в большинстве не были хапугами — они руководствовались желанием спасти предприятия и коллективы в ходе приватизации по Чубайсу и мечтали сделать их процветающими. Но когда, скупив ваучеры, они превратили эти предприятия в свою собственность, оказалось, что производимая ими продукция не может конкурировать с импортом, хлынувшим из Турции и Китая. Иностранные инвесторы что-то не спешили в них вкладываться, на модернизацию оборудования просто не было денег.

Эти новые собственники — партийные секретари уровня обкомов и райкомов (не только первые), директора предприятий и их замы, секретари парткомов и профкомов, ректоры и деканы, начальники и завхозы военных частей и т. п. — вообще не понимали, что делать со свалившейся в их руки собственностью. Но тут им на помощь подоспели «комсомольцы», успевшие за пару лет преодолеть такую дистанцию в понимании рыночной экономики и финансов, какая и не снилась академикам — советчикам Горбачева. У них уже были деньги, которые они были готовы заплатить за сформированные пакеты акций, но их не заботили ни сохранение промышленного потенциала, ни судьба персонала — чаще всего новые хозяева перекупали предприятия под снос, чтобы на их месте воздвигнуть сначала рыночные палатки, а затем торгово-развлекательные комплексы и жилые кварталы для бывших торговцев из тех же самых ларьков.

А это «ваучер» — такой получили все граждане РФ. Но распорядиться ими по уму сумели единицы

1992

[Из открытых источников]

В это же самое время, как возвестил в своем знаменитом докладе «Состояние постмодерна» в 1979 году Франсуа Лиотар, случился «крах великих нарративов», в первую очередь коммунистического. Обетованные зори погасли, идеологических крыльев не стало, жизнь в постмодерне разбилась на «мелкие рассказы», в основном