История частной жизни. Том 5: От I Мировой войны до конца XX века - Филипп Арьес

собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою. У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне: и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. <…> Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно. <…>. А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лицо твое, чтобы явиться постящимся не пред людьми, но пред Отцом твоим, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.

Нагорная проповедь

НЕСКОЛЬКО ЦИФР, КОТОРЫЕ НЕ РАСКРЫВАЮТ ТАЙНЫ

Религиозная социология — это весьма уважаемая дисциплина, которая дает нам массу информации. Эта информация напрямую не затрагивает проблематику тайны, о которой мы говорим. Тем не менее следует упорядочить отдельные мысли, которые мы собираемся высказать по поводу частной жизни католиков (ограничившись их представлениями и чувством вины); приведем некоторые цифры, которые помогут читателю уловить если не историю веры, то хотя бы историю некоторых практик.

В 1913 году во Франции было 59 000 священников, в 1965-м — 41 000, в 1985-м — 28 000, и большая часть из них старше сорока лет. Предполагается, что к 2000 году их останется 16 000{82}. Исследование, проведенное Институтом Луиса Харриса в 1985 году, позволяет определить место католического духовенства во французском обществе[143]. Работало 19 000 анкетеров, было получено 1700 ответов, опрошены 609 священников. Несмотря на бедность (в среднем их месячный доход составлял 3600 франков{83}), 82% священников говорят, что им достаточно денег («Это дает нам право говорить о бедности»). 63% считают нормальным, что священник осуществляет свою деятельность профессионально. Половина из них живет одиноко («Банка сардин, съеденная в рождественский полдень без сотрапезников, имеет горький привкус одиночества»). Очевиден их политический плюрализм (планы на голосование в 1986 году следующие: правоцентристский Союз за французскую демократию{84} –36%, Социалистическая партия–18%, Объединение в поддержку республики{85} –10%, Коммунистическая партия–2%, Национальный фронт–1%). Вот что говорил священник левых взглядов: «От безусловного уважения существующего порядка я перешел к безусловному презрению к нему». Консерваторы разоблачают «отклонения, упадок, разложение современного общества». В 1980 году обвенчались 215 700 пар, тогда как гражданским браком сочетались 334 300 пар (то есть 64,5%; в 1954 году было 79%). Из семи таинств наиболее впечатляющий обвал претерпела исповедь: в 1952 году 37% французов, называющих себя католиками, никогда не ходили на исповедь, в 1974 году таких уже 54%.

На основании большой анкеты под названием «Ценности времени», если выделить опрошенных в период между 16 марта и 30 апреля 1981 года 1199 французов, можно сделать следующие выводы[144]: 26% заявляют, что не принадлежат ни к какой религии; 10% католиков еженедельно ходят на мессу; 62% французов верят в Бога, 46%— в существование души, 42% сомневаются в реальности греха, 35% верят в загробную жизнь (из тех, кто называет себя католиками, таких 50%), 22%— в реинкарнацию, 27% — в рай, 15% — в ад (среди католиков–77%), 17% — в дьявола. Роль религии в жизни в будущем сократится для 40%, останется на том же уровне для 35%. 37% утверждают, что религия дает им «силу и поддержку», лишь 10% назвали себя «убежденными атеистами». Авторы анкеты настаивают на секуляризации религиозной этики: 11% французов полагают, что детям нужно преподавать закон божий, а 76%— что детей надо учить быть честными. Для 21% различия между добром и злом «не всегда очевидны», а 43% «часто или иногда испытывают угрызения совести». Что же касается нарушения правил, то 28% хотят, чтобы «виновный платил», однако 39% отдают предпочтение предупреждению и перевоспитанию. 27% считают, что «любой человек должен иметь право на сексуальную жизнь без ограничений», для 29% «брак — это изживший себя институт», но 42% считают, что «идеальное количество детей для семьи — трое». Практикующие католические семьи подтверждают свои ответы фактами: разводы в них — исключительный случай, а женщины работают реже, чем в среднем. Выводы А. Жирара и Ж. Штетцеля можно резюмировать так: материализм не является доминирующим в сознании французов; все мировые религии считаются способными таить в себе «истины и фундаментальные значения»; французы не считают свою цивилизацию «носителем вселенского месседжа», они толерантны и ко многому относятся с пониманием.

Беглый социологический обзор протестантизма показывает его сходство с католицизмом[145]. 4,2% французов объявляют свои взгляды «близкими к протестантизму», то есть общее их количество приблизительно равняется 1 800 000 человек: 800 000 считают себя «верующими», из них около 400 000 принадлежат к кальвинистской Реформатской церкви Франции{86}, 280 000 — к лютеранской церкви Аугсбургского исповедания (Эльзас и регион Монбельяр), остальные — к различным евангелическим церквям (баптисты, пятидесятники и пр.). Количество «верующих» не увеличилось на протяжение века, что заставило пастора Андре Дюма написать следующее: «С точки зрения социологии отсутствие прироста сродни износу, вызванному тем, что крестьянский резерв протестантизма иссяк, что различные молодежные движения и объединения взрослых, которых было так много после II Мировой войны, распылились и что вера больше не передается, как раньше, в семьях от родителей к детям и не становится традицией, призванием». Среди верующих преобладают женщины (их 57%, мужчин 43%), это в основном пожилые люди (39% из них старше пятидесяти лет и лишь 13%— молодежь в возрасте от тринадцати до двадцати четырех лет). В заключение своего доклада Р. Мель сообщает, что в среднем «количество практикующих верующих составляет 15%, что среди протестантов немного больше, чем среди католиков, тех, кто еженедельно посещает мессу». К этому в целом утешительному выводу можно добавить такую неоднозначную ремарку пастора Андре Дюма: «Исторический протестантизм во Франции показывает себя всегда готовым породить заметные характеры, однако эти самые характеры не всегда готовы создать единый ярко выраженный народ». Чтобы покончить с цифрами, напомним, что дехристианизация (или по крайней мере внешние показатели, выраженные в числах) не является специфически французским явлением. В Соединенных Штатах за период с 1865 по 1975 год количество семинаристов сократилось с 49 000 до 17 000, число монахинь сократилось на 25%; на 30% снизилось количество практикующих священников, одновременно с этим 45 000 монахинь и 10 000 священников оставляли служение, а часто и церковь.

Статистика регистрирует сильное сокращение религиозной практики, однако ничего не говорит о «частной» жизни верующего. Современный «практикующий» и вчерашний — это разные люди. Еженедельное присутствие на мессе, некогда социальный акт, сегодня является актом веры. Духовенство, которого стало гораздо меньше, также очень изменилось. При