Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр

из них вправе назначать приора больницы Святого Фомы в Саутуарке. Когда Бонифаций отправился за границу, Эмер добился избрания своего кандидата, но представитель архиепископа Евстахий де Ленн отлучил нового приора от церкви на том основании, что Бонифаций не подтвердил его назначение, и заключил его в тюрьму во дворце архиепископа в Мейдстоне. Не желая сдаваться, брат Эмера, Гийом де Валенс, послал вооруженных людей освободить узника. Они разграбили и сожгли дворец, захватили Евстахия в плен, избили его и бросили в сельской глуши.

Ссора высветила соперничество между двумя политическими группировками. Алиенора и Пьер Савойский пришли в ярость из-за действий Эмера, но Генриху были нужны и Лузиньяны, и савояры, чтобы противостоять растущей враждебности Симона де Монфора и баронов, поэтому монарх был полон решимости обойтись справедливо с каждой из сторон. 4 ноября, когда Алиенора приняла сторону Бонифация, король разгневался, лишил ее контроля над землями и права на «золото королевы». Затем он отослал жену в Гилфорд, а оттуда в Винчестер, куда двор должен был переехать на Рождество.

Вернувшись в том же месяце в Англию, архиепископ Бонифаций был настолько взбешен случившимся, что в сопровождении провансальского духовенства ворвался в больницу Святого Фомы и напал на незадачливого помощника приора, назвав его предателем, чем спровоцировал нечестивую драку между савойской свитой архиепископа и монахами. Однако, когда монахи пожаловались королю, Генрих отказался принимать меры в отношении архиепископа. Бонифаций отлучил епископа Эмера от церкви, который тут же объявил отлучение недействительным. Генрих попросил Пьера Савойского вмешаться, но тот отказался и был на короткое время удален от двора. Казалось, что друзья короля и королевы вскоре вступят в открытый конфликт.

Ссылка Алиеноры продлилась пятнадцать дней, в течение которых она была вынуждена дважды просить у Генриха денег. Королева поддерживала связь с Бонифацием и Пьером и отправила письмо с выражением поддержки Евстахию де Ленну. 18 ноября, в интересах установления мира между враждующими группировками, Генрих пригласил Алиенору присоединиться к нему в Кларендоне; спустя десять дней он вернул жене право на «золото королевы», и супруги вместе провели Рождество в Винчестере.

Исполняя волю Генриха, Алиенора старалась примирить архиепископа Бонифация с епископом Эмером и наладить отношения между партиями соперников. На Новый год, раздавая подарки, она вручила украшенные пояса Гийому де Валенсу и Жоффруа де Лузиньяну, а сама получила от Эмера золотую утварь. Ее подарком королю был хрустальный кубок, а Генрих преподнес жене пояс с драгоценными камнями. К январю 1253 года, когда король взял Алиенору в Вестминстер на праздник святого Эдуарда, а затем в Виндзор, между супругами вновь воцарилось согласие.

Примерно в конце февраля или в начале марта Алиенора зачала ребенка. Это событие предположительно ознаменовало примирение между королевой и Генрихом после долгого разрыва, исходя из допущения, что у супругов не было детей в течение восьми лет. Однако часто утверждается, что между 1247 и 1260 годом Алиенора родила Генриху четырех сыновей – Ричарда, Иоанна, Вильгельма и Генриха. Все они были якобы похоронены в Вестминстерском аббатстве, за исключением Генриха, которого похоронили в лондонской церкви Темпл. Их имена, даты и место погребения указаны в датированных началом XIV века вставках в хронику «Flores Historiarum» («Цветы истории»), которая охватывает период от Сотворения мира до 1326 года. Вставки выполнил монах из Вестминстера, что придает им некоторую достоверность, поскольку он, по-видимому, знал, кто похоронен в аббатстве и входит в поминальный список.

Тем не менее современные историки ставят под сомнение существование умерших сыновей, поскольку рождение, жизнь и кончина других детей Генриха и Алиеноры были подробно задокументированы, однако ни в одном из источников той эпохи, за исключением «Цветов истории», нет упоминаний об этих четырех мальчиках. В то время, когда они якобы умерли, Генрих и Алиенора не проявляли признаков горя и не соблюдали траур. Более того, Матвей Парижский в трех работах перечисляет детей Генриха: Эдуарда, Эдмунда, Маргариту, Беатрису и Екатерину. О других детях ничего не сказано. В «Генеалогической хронике английских королей» (Royal MS. 14b VI), составленной в начале 1270-х годов и ныне хранящейся в Британской библиотеке, есть посмертное изображение Екатерины наряду с портретами Эдуарда, Эдмунда, Маргариты и Беатрисы. Однако ее предполагаемые братья, которые, несомненно, заслуживали больше внимания как отпрыски мужского пола, отсутствуют.

Архивы часто не приводят данные о рождении и смерти недолговечных королевских детей. Возможно, Ричард, Иоанн, Вильгельм и Генрих умерли при рождении или же были слишком малы, чтобы их удостоили упоминанием. После рождения четверых детей за шесть лет было бы логично допустить, что Алиенора родила еще четверых за восемь лет между 1245 и 1253 годом. Если четверо младших сыновей являются вымыслом, можно задать вопрос, почему между рождением детей был восьмилетний разрыв. По одной из версий, между супругами наметилось длительное отчуждение, вызванное оппозицией Алиеноры и Лузиньянов, однако за эти восемь лет королевская чета поссорилась всего четыре раза, что не говорит о серьезном разрыве, который помешал бы исполнению супружеского долга. Если Алиенора не производила на свет еще четырех сыновей, у нее могли быть неучтенные выкидыши или мертворождения.

Принимая во внимание конкретную информацию в хронике «Цветы Истории», допустимо предположить, что Ричард, Иоанн, Вильгельм и Генрих прожили слишком мало, и потому их не упоминали летописцы. К 1265 году королевский штат детской прислуги увеличился до тридцати человек – спустя много времени после того, как старшие дети Генриха выросли, и когда в детских покоях находился только один младенец королевских кровей, а именно дочь лорда Эдуарда. Это позволяет сделать осторожный вывод, что в 1250-х годах для ухода за младшими сыновьями Генриха супруги привлекли больше прислуги.

Несколькими годами ранее, когда пожар в Вестминстерском дворце уничтожил оригинал Великой хартии вольностей, Алиенора опрометчиво заявила, что грамота не имеет юридической силы. 13 мая 1253 года, нуждаясь в содействии магнатов для повышения налогов, Генрих был вынужден обновить документ. В тот день в Вестминстерском дворце бароны и епископы обступили монарха, держа в руках зажженные свечи, и архиепископ Бонифаций призвал гнев небес на любого, кто не соблюдает положения хартии. Затем бароны швырнули свечи на пол, погрузив зал во тьму, чтобы души тех, кто нарушил Великую хартию вольностей, «точно так же угасли, смердели и дымились в аду». Основательно напуганный, Генрих с готовностью поклялся соблюдать хартию как «человек, христианин, рыцарь и монарх, коронованный и помазанный на царство».

К 1253 году Гасконь пребывала в состоянии анархии. В прошлом году, когда Симон де Монфор удалился во Францию, некоторые гасконские сеньоры попросили Альфонсо X Кастильского заявить права на герцогство, чтобы окончательно оттеснить