Король Туле. Биография Кнуда Расмуссена - Курт Л. Фредериксен

пяти дней. 1 октября они вернулись в Линденоус-фьорд, где их ожидал Хольтвед с помощниками.

Таким образом, им удалось пройти вдоль побережья от мыса Фарвель до Ангмагссалика и обратно, проделав расстояние в 2500 морских миль – это как путешествие от Эсбьерга до Лиссабона и обратно. Этот поход доказал, что вдоль побережья можно пройти морем; были сделаны некоторые другие открытия. Археологические исследования оказались плодотворными. Исследования для определения магнитного склонения были тоже вполне продуктивными и прошли согласно плану. Относительно эскимосской фольклорной и бытовой культуры Расмуссен сделал такой вывод:

Установлено, что на всем побережье существуют благоприятные условия для эскимосской охоты – промысла, основанного на древней эскимосской технике, который осуществляется с каяка. Однако земля на этом побережье не представляет никаких возможностей для «белых людей». Ни лисья, ни медвежья охота не поможет покрыть вложений.

То есть заявление «Гренландия для гренландцев» имеет свои предпосылки. Для охотничьих компаний с наемными охотниками – будь то датские или норвежские – здесь нет никаких перспектив. Таким образом, позиция Кнуда Расмуссена созвучна с позицией Эйнара Миккельсена, утверждавшего то же самое. Вместе с тем она вносит свой вклад в дискуссию, кто должен здесь всем править. Гренландия должна быть датской, но с одним важным дополнением: датчане как минимум должны передать право на охоту и промысел морского зверя гренландцам.

Все путешествие было задокументировано фотографиями, были составлены карты. Тот факт, что главный приоритет отдавался изучению водных просторов, лишний раз подчеркивает, что Шестая экспедиция Туле была подготовительной. Она показала, что есть все условия для Седьмой экспедиции Туле.

Эрик Хольтвед вспоминает о последних днях экспедиции в Юлианехобе:

В последующие дни на нас обрушилась какая-то неразбериха: с утра до вечера сыпались приглашения, устраивались танцы, новые приглашения и так далее. Временами все это напоминало настоящий ураган, и я думаю, что в конце концов Кнуд от него устал. Однако празднования в Юлианехобе сменились торжествами в Ивигтуте, откуда мы должны были вернуться обратно на корабле «Юто». Все это достигло апогея на роскошном празднике, где Кнуд произнес длинную, восторженную речь о «старых орлах, которые снова становились молодыми, когда люди вокруг устраивали праздники»[51].

XII

Седьмая экспедиция Туле

1932–1933

Наконец я решился смириться с тем фактом, что в жизни, в особенности во время путешествий, необходимо воспринимать плохие дни как хорошие. И, освободившись от беспокойства по этому поводу, я тотчас упал и заснул.

Кнуд Расмуссен. От Гренландии до Тихого океана

Последние годы жизни Кнуда Расмуссена были отмечены энергичной деятельностью. Если сравнить его фотографии в этот период с более ранними, сразу замечаешь изменения во внешности. Скулы немного впали, что придавало его лицу большую выразительность. Несколько раз он попадал в больницу с различными недомоганиями, а в ноябре – декабре 1925 года у него был выявлен пиелонефрит. Само по себе ни одно из заболеваний не имело серьезных последствий, однако учитывая высокие требования, которые он предъявлял к своей физической форме, налицо был износ организма. Большинство людей в такие периоды уменьшают нагрузку, но Расмуссен, наоборот, ее увеличивал.

Вот что пишет в своих воспоминаниях Эрик Хольтвед:

Весной 1932 года Кнуд попросил меня приехать к нему в Хундестед, чтобы помочь с книгой, работа над которой, помимо множества других обязанностей, тяжким бременем легла на плечи Эмми Лангберг. Это было незабываемое время, и я был просто потрясен, увидев невероятную работоспособность Кнуда и собранный им богатый материал, ожидавший обработки. Одним из первоочередных вопросов на тот момент являлся, разумеется, вопрос о Восточной Гренландии и сбор документов для суда в Гааге, при этом Кнуд вел активную переписку и готовился к Седьмой экспедиции Туле. Последняя требовала сложного переговорного процесса, который отнимал у Кнуда много времени, причем положительные результаты появились только в последний момент. Однако Кнуд не выказывал беспокойства. Высшим проявлением его чувств была едва заметная раздражительность, которая возникала, когда его отвлекали телефонными звонками в самое неудобное время.

По натуре Кнуд был жаворонком. После утреннего кофе он удалялся в свой кабинет, где, расхаживая взад-вперед перед камином, надиктовывал ежедневные письма. У меня было вдоволь работы по утрам, пока Кнуд с Эмми Лангберг решали более серьезные вопросы, от которых он лишь иногда отвлекался, чтобы дать мне совет или наставление, оказывая помощь в пока еще непривычной для меня писательской деятельности. Так обычно проходили наши дни, с приятными перерывами на еду и небольшой отдых.

Несмотря на то что Пятая экспедиция Туле не принесла ощутимых научных результатов, в 1932 году Кнуд Расмуссен заканчивает книгу «Интеллектуальная культура медных инуитов». Еще одним бременем, тяготившим Кнуда в этот период, было написание второй книги, о которой он упоминает в письме к Биркет-Смиту. В 1932 году в серии «Завоевание земли. Все великие открытия» под редакцией Оге Крарупа Нильсена выходит книга Кнуда Расмуссена «Сага о полярных исследованиях». И хотя это произведение вряд ли можно поместить на вершину его литературного творчества, все же оно представляет определенный интерес, поскольку многое говорит о самом авторе.

По структуре это краткое хронологическое перечисление событий, причем заметно, что автор довольно критически настроен к объектам своего повествования.

Вот что он пишет о Кейне, американском полярном исследователе, в честь которого был назван Бассейн Кейна[52]:

По инструментам, саням и другой утвари Кейн понял, в чем нуждались эти люди, быстро сообразив, что если он организует торговлю и предоставит им все необходимое, то взамен сможет приобрести в их лице погонщиков собак и товарищей для своих будущих путешествий. К сожалению, в нем слишком быстро проснулись гордыня и подозрительность, присущая человеку цивилизации, и вскоре, к немалому удивлению эскимосов, на борту его судна появилась полиция, которая стала следить за порядком и выгонять их отовсюду, где присутствие эскимосов считалось нежелательным. Подобное не могло не вызвать недоумение у этих улыбчивых гостей, которые оказались на борту этого странного судна единственно по причине своей природной жажды новых открытий.

Описывая экспедицию Грили, Кнуд Расмуссен отмечает:

При отправлении брать с собой личные вещи не полагалось, при этом офицерам разрешалось иметь при себе 16 фунтов, а матросам только 8. Такое неравенство оказало дурное влияние на дух экспедиции, в которой не следует допускать разделение,