Царь собственной персоной - Роман Баданин

Путин не пользуется уже десятилетия, а если этот прицеп и существовал, то должен был давно сгнить от ржавчины. Прицеп «Скиф» стал очередной шуткой в современном русском языке, но дело-то было нешуточным. Президент государства год за годом скрывал свои реальные доходы, нагло отшучиваясь выдуманным автоприцепом. Так пропаганда нарисовала Путина еще и евнухом-бессребреником, человеком, которому не нужны деньги, который на Пасху ходит в церковь, а на Крещение окунается в прорубь, который ратует за семейные ценности, но детей и жены как будто не имеет вовсе, наконец, человеком, который в свободное время ездит на природу в старенькой палатке на колесах. Путина сделали святым или как минимум блаженным. В сентябре 2014 года фонд «Общественное мнение» провел интересный социологический опрос: 36 % россиян назвали Путина своим моральным авторитетом31. Мало того, что Путин победил в этом опросе с громадным отрывом, — он получался праведнее самой церкви, ведь глава русского православия патриарх Кирилл набрал всего 1 %. Консерватизм стал подаваться как государственная идеология России. Слово, которое раньше использовалось как бранное, стало встречаться в речах российских пропагандистов, а в 2013 году в очередном послании парламенту Путин уже и сам скажет о своем курсе: «Конечно, это консервативная позиция».

Любопытно, что кремлевская пропаганда преуспела не только внутри России, но и вовне. Десятки западных политиков и экспертов встретили Путина как вождя нового консерватизма, как политика, искренне верящего в традиционные ценности. У Путина есть взгляды, иногда несовременные и порочные, но глубокие и искренние. Этими взглядами объясняли все что угодно: противостояние с Америкой, войны в Украине и Сирии, сближение с Китаем и гонения на политических оппонентов.

Смысл этой книги в том, чтобы рассказать вам шокирующую правду: у Путина нет взглядов. Как и много лет назад в истории со скрытой съемкой генерального прокурора, вместо взглядов у Путина холодный расчет, аморальные мотивы и корыстный интерес, которые он маскирует громкими словами и красивыми жестами. Эта книга — о ценностях наоборот.

Часть первая

ВЕРА И ВЕРНОСТЬ 

1. Помазание на царство

Как офицер КГБ «обрел Бога»

Не будет ошибкой сказать, что современная Россия ― не очень религиозная страна. После победы большевистского переворота в 1917 году новые власти на протяжении десятилетий терроризировали церковь, взрывали храмы, расстреливали и ссылали священников, а собственность религиозных организаций изымали в пользу государства. Несмотря на жесточайшие кары, советские люди поначалу неохотно расставались с религией своих предков: во время переписи населения СССР 1937 года, то есть в самый разгар репрессий, свыше 55 миллионов советских граждан назвали себя верующими людьми32. С их стороны это признание было немалой смелостью, потому что даже такого ничтожного повода хватало, чтобы отправиться в ГУЛАГ (Иосиф Сталин, как известно, засекретил результаты той переписи).

Во время Второй мировой войны, понимая потенциал религии как фактора, способного сплотить нацию перед лицом опасного врага, Кремль оттаял по отношению к церкви. В самый драматический момент войны, когда нацистская Германия наносила Красной армии первые сокрушительные поражения, прорываясь к Москве, Сталин обратился к согражданам, как пастырь обращается к прихожанам: «Братья и сестры!» В 1943 году, сразу после кровопролитной битвы под Курском, Сталин впервые в советской истории встретился с иерархами Русской православной церкви и разрешил им, опять же впервые в истории СССР33, избрать патриарха, то есть признанного светскими властями вождя РПЦ. Жест был красивым, ведь у православных не было патриарха даже при Романовых: русские цари боялись умаления своей власти властью церковной. Но на деле поступок Сталина был именно что жестом, не более. Во-первых, послабления коснулись в основном Русской православной церкви, господствующей в стране. Остальных христиан, особенно молодых протестантских изводов, а также представителей других конфессий сталинская «оттепель» затронула в куда меньшей степени. Во-вторых, церковь никогда вновь не стала по-настоящему независимой от государственной власти. Кремль и КГБ курировали церковную жизнь, наводняя ряды священнослужителей своими агентами и «сексотами» (то есть секретными сотрудниками, как называли информаторов, завербованных спецслужбами).

Одним из таких агентов в позднесоветское время был Александр Григорьев. В 70-х он работал в ленинградском комсомоле, молодежном крыле коммунистической партии, и учился в Высшей школе КГБ, потом служил советником по безопасности в оккупированном советской армией Афганистане. Затем начальство командировало Григорьева агентом под прикрытием в православную церковь. Из интервью одного из бывших боссов Григорьева известно, что тот служил (удобно, что слово «служить» в русском языке относится к работе как шпиона, так и священника) в РПЦ под прикрытием священнического сана вплоть до 1991 года34. Архивы об этом периоде карьеры Григорьева до сих пор засекречены, а из публикаций в прессе следует, что среди прочих заданий в церкви «отец Александр» курировал Алексея Ридигера, митрополита Ленинградского и Новгородского, впоследствии патриарха РПЦ Алексия II35. Материалы о сотрудничестве патриарха со спецслужбами также закрыты. В 1991 году, после распада СССР, некоторые из документов КГБ — по недосмотру или умышленно — на короткий промежуток времени оказались достоянием гласности36. В одной из бумаг, в частности, перечислялись кодовые имена священников — агентов КГБ. Сопоставив второстепенные детали, журналисты предположили, что фигурировавшие в бумагах агенты «Дроздов» и «Михайлов», скорее всего, были действующим и будущим патриархами Алексием II и Кириллом (в миру Владимир Гундяев, преемник Алексия на посту патриарха)37. Оба продвигались внутри церкви похожим маршрутом: еще в советское время работали в зарубежных миссиях РПЦ (а выезд за границу без ведома КГБ был тогда невозможен), потом занимались вопросами собственности церкви, что тоже традиционно относится к сфере интересов «конторы». Ни Алексий II38, ни Кирилл никогда не отвечали на вопрос о своей работе на спецслужбы. Как и Александр Григорьев никогда публично не признавался, что служил под видом священника.

Зато про него точно известно, что он дружил с Путиным. В какой-то момент их совместной карьеры в ленинградском КГБ Путин и Григорьев делили кабинет и общались вне работы.

В первой официальной биографии президента России — книге «От первого лица»39 — есть снимок молодых Путина и Григорьева. Они сняты в неформальной обстановке, где-то в деревне сидят возле поленницы свеженаколотых дров.

kremlin.ru

Коллеги сблизились настолько, что в 1983 году Григорьев стал свидетелем на свадьбе Путина и Людмилы Шкребневой, единственной официальной супруги президента. Григорьев был для Путина старшим товарищем: он был выше по званию и