Изобилие - Ezra Klein

экономист Радж Четти и его коллеги в нескольких работах, в США наблюдается структурный спад восходящей мобильности. В 1940 году вероятность того, что ребенок, родившийся в американской семье, будет зарабатывать больше своих родителей, составляла 92 процента. Но у ребенка, родившегося в 1980-х годах, есть лишь 50-процентный шанс превзойти доход своих родителей .(23) За сорок лет американская мечта превратилась из широко распространенной реальности монетку для игры.24

По мнению Четти, мобильность - это продукт места. Ребенок, родившийся в бедности в Сан-Хосе

в три раза больше шансов стать богатым, чем у ребенка, родившегося в бедных районах Шарлотты. Среди детей, переехавших из более экономически стабильного почтового индекса в более богатый район, Четти 1ндс отмечает, что вероятность лучших результатов неуклонно повышается с каждым дополнительным годом, проведенным ребенком в новом городе, причем дети, переехавшие раньше всех, добиваются наилучших результатов .(25)

Команда Четти также обнаружила, что дети, которые в детстве переехали в район с высоким уровнем инноваций, с большей вероятностью запатентуют собственные изобретения, когда повзрослеют. Этот эффект зависит от особенностей местности: "Дети, выросшие в районе или семье с высоким уровнем инноваций в конкретном технологическом классе, с большей вероятностью запатентуют изобретения именно в этом классе", - пишут они.26

Но это зависит от того, смогут ли их родители переехать в высокоинновационные регионы. В прошлом их привлекали более высокие доходы. В настоящее время их отталкивает высокая стоимость жизни. Исследование 2017 года, проведенное Питером Ганонгом и Дэниелом Шоагом, показывает масштаб потерь, когда цены на жилье закрывают города для мигрантов из рабочего класса. С 1880 по 1980 год разрыв в доходах между жителями разных штатов неуклонно сокращался каждый год. Сегодня эта конвергенция почти полностью исчезла.27 По оценкам Ганонга и Шоага, мобильность Америки в середине века обеспечила более трети снижения неравенства доходов в середине века.28 Теперь этого нет. Это тихое разрушение древнего пути к возможностям.

Рассмотрим судьбы уборщиков и адвокатов, пишут Ганонг и Шоаг. Уборщики и адвокаты долгое время зарабатывали больше денег, работая в Нью-Йорке, чем на глубоком Юге. В результате многие из них мигрировали с Глубокого Юга в Нью-Йорк. Но когда стоимость жилья в Нью-Йорке выросла, выгоды от миграции уменьшились, крайней мере для уборщиков. Юристы все еще оставались в выигрыше, но у уборщиков на жилье уходило более 50 процентов их зарплаты .(29) Раньше как высокооплачиваемые, так и низкооплачиваемые работники переезжали из более бедных районов в более богатые. К 1990-м годам более бедные работники стали уезжать из районов с высоким уровнем дохода и от тех возможностей, которые они когда-то предоставляли.

Поэтому неудивительно, что неравенство доходов начало расти в 70-е годы и достигло таких поразительных пиков в последние десятилетия. Мы взяли процесс, ответственный за большую часть марша к конвергенции доходов, и повернули его вспять. Мы превратили мобильность в двигатель неравенства, причем сделали это намеренно, используя политические рычаги, которые сделали жизнь в динамичных городах слишком дорогой для бедных.

Но под "мы" здесь скрываются неудобные виновники. Большая часть вины лежит на либералах - и особенно на той части либерализма, которая начала развиваться в 60-е и 70-е годы.

 

 

Проблема либерализма с газонными знаками

В политологии существует старое утверждение, что американцы "символически" консервативны, но "оперативно" либеральны .(30) Американцы говорят как консерваторы, но хотят, чтобы ими управляли как либералы. Плакат времен "Чайной партии" с надписью "Держите свое правительство подальше от моего Medicare" - пожалуй, самый известный пример этого разделения душ. Американцам нравится как риторика, так и реальность низких налогов, но им также нравятся программы, которые финансируются за счет налогов. Они с восторгом принимают политиков, которые говорят о личной ответственности, но хотят, чтобы в случае их самих или тех, кого они знают и любят, была создана защитная сетка.

Эта динамика так хорошо известна, ее так легко увидеть, что мы не замечаем, как часто она переиначивает реальность. Во многих "голубых" штатах избиратели демонстрируют такое же разделение политических взглядов личности, но в обратном направлении: они символически либеральны, но операционально консервативны.

В большинстве районов Сан-Франциско нельзя пройти и двадцати шагов, чтобы не увидеть разноцветную табличку, провозглашающую, что черные жизни важны, доброта - это все, и ни один человек не является нелегалом. Эти таблички стоят во дворах, зонированных для одиноких семей, в общинах, которые выступают против проектов ePorts по строительству новых домов, которые могли бы приблизить эти ценности к реальности. Чернокожее население Сан-Франциско сократилось во всех переписях с 1970 года. Более бедные семьи - в основном небелые и иммигранты - вынуждены долго добираться на работу, жить в переполненном жилье и оставаться без крова на улице.

Техас оказался самым крупным бенефициаром жилищного кризиса в Калифорнии. Отчасти это объясняется тем, что Техас является зеркальным отражением Калифорнии в вопросах жилья. Городской округ Остин лидировал по количеству разрешений на строительство в 2022 году, выдав 18 новых домов на каждую 1000 жителей . В районах Лос-Анджелеса и Сан-Франциско было разрешено построить только 2,5 дома на 1000 жителей .(31) В наших политических типологиях либералы принимают перемены, а консерваторы держатся за застой. Но при сравнении жилищной политики "красных" и "синих" штатов все обстоит иначе.

Если быть справедливым к Калифорнии, то перемены везде происходят грязно и некомфортно. Любое растущее сообщество, которое любит себя таким, какое оно есть, сталкивается с проблемой. Если больше людей захотят жить в этом сообществе, то застройщики будут строить для них места. Хуже того, они могут построить для них районы. земли, на котором стоит большой дом на одну семью, может превратиться в участок земли, на котором стоит небольшое здание на шесть квартир. Как правило, на продаже домов для шести семей можно заработать больше денег, чем для одной семьи, поэтому застройщику относительно легко предложить семье, живущей там сейчас, хорошую цену за свой дом, снести здание, сложить шесть квартир друг над другом и получить прибыль. Это можно сделать во многих местах одновременно, довольно быстро, и сообщество скоро очнется от того, что само себя не узнает.

Но как остановить людей от продажи домов, которыми они владеют, застройщиков - от строительства на принадлежащей им земле, а людей - от переезда в город, которого они хотели бы стать? Кто придумал эту идею разрезать города на части?

Ответ возвращает нас на сто с лишним лет назад.

В 1800-х годах ни в одном американском городе не было правил зонирования, пишет экономист Уильям Фишель в своей метко названной книге "Правила зонирования! В начале 1900-х годов