Кинжальщики. Орден низаритов без легенд и мифов - Вольфганг Викторович Акунов

что между ними постоянно возникали конфликты. По иронии судьбы, в то самое время, когда на Западе православная Римская империя (или, по-гречески, «Ромейская Василия», то есть «Римское царство») одерживала блестящие победы над «варварами» (в Северной Африке – над германцами-вандалами, в Италии – над германцами-остготами), персы одолевали и теснили «ромеев» на Востоке, совершая глубокие вторжения в Ромейскую Василию и даже овладев однажды Святым Градом Иерусалимом, захватив на время главную святыню всех на свете христиан – Истинный Крест.

На протяжении первых лет VII века сасанидская Персия и «Византия» постоянно пребывали в состоянии военно-политического «клинча». Успеху ислама немало способствовало совпадение по времени процесса его формирования с периодом ожесточенных ромейско-персидских войн (в ходе которых обе стороны активно использовали наемные арабские отряды, набиравшиеся военного опыта как у ромеев, так и у персов). Ибо, в то самое время, когда мусульманская вера складывалась и утверждалась на Аравийском полуострове (считавшемся до тех пор, в общем-то, периферией мировой политики, «задворками обитаемого мира»), две традиционно враждебные друг другу сверхдержавы упорно истощали друг друга в бесконечных взаимных нашествиях и долгих, изнурительных осадах городов. К тому моменту, когда, после смерти пророка Мухаммеда от горячки в 632 году, сплоченные вооруженные силы ислама двинулись с Аравийского полуострова на «многобожнический» Север, соседние с арабами государства пребывали в состоянии полнейшего взаимного истощения от вооруженных конфликтов предыдущих десятилетий. И это истощение способствовало невероятным успехам пассионарных приверженцев новой, победоносной исламской религии. Войска провозвестников новой веры, вырвавшись, словно яростный самум, из Аравийской пустыни, стремительно ворвались в ромейскую Сирию (по-арабски – Шам), а затем – и в ромейскую Палестину (по-арабски – Филастын) – Землю Воплощения. Захваченные врасплох, «византийские» защитники этих древних земель – колыбели христианства – были разбиты «муслимами» наголову.

Вероятно, весь христианский мир испытал невероятный шок при известии о захвате мусульманскими воителями удерживаемого ромеями некоторое время города Дамаска (или, по-арабски – Димашки). Правда, утрата столицы Сирии побудила «византийцев» к нанесению контрудара. Восьмидесятитысячное войско наследника римских императоров, выступив из Константинополя, прошло через ромейскую Малую Азию, с намерением изгнать исламские войска с имперской территории. В 636 году две армии – христианская и мусульманская – сошлись близ реки Ярмук в Палестине. В самый критический момент разгоревшегося сражения ромейские войска были ослеплены песчаной бурей, дувшей им в лицо. Воспользовавшись смятением «византийцев», воины ислама под командованием военачальника Халида ибн аль-Валида, в отчаянном порыве обрушились на «многобожников». Под неистовым напором мусульман железный строй ромеев начал гнуться, дрогнул…и наконец, распался. «Троебожники» бросились врассыпную. Поражение ромеев (или, по-арабски – «руми») было полным и сокрушительным. Последствия этого сражения оказались крайне важными для дела ислама и крайне тяжелыми для Ромейской Василии…

Вскоре после победы при Ярмуке мусульмане овладели капитулировавшим перед их неоспоримой мощью Святым Городом Иерусалимом. После падения аль-Кудса наступление воинства правоверных казалось некоторое время попросту неудержимым. Отняв Палестину и Сирию у «Византии», исламские войска направили острия своих мечей и копий на другую сверхдержаву – Персию-Иран. Правившая Эраншахром на протяжении нескольких столетий династия Сасанидов оказалась не более способной сдержать мусульманский напор, чем «Византия». Мусульмане нанесли персам два сокрушительных поражения в битвах при Кадисии – в 637 и Нехавенде в 642 году. Иранская держава Сасанидов пала. Эраншахр был завоеван ратоборцами преемников пророка веры в Единого Бога и включен в состав быстро растущей новой, Исламской державы – Арабского халифата, хотя в нем под покровом внешней покорности, продолжали тлеть очаги сопротивления (в том числе и религиозного) светскому и духовному владычеству завоевателей-арабов (или, по-персидски – «тайев»).

Однако на этом процесс мусульманских завоеваний вовсе не закончился. В руки воинов ислама перешел приверженный монофизитской ереси – христологической доктрине, постулирующей лишь одну, божественную, природу (естество) Иисуса Христа – и потому не слишком лояльный православной «Византийской» империи ромейский Египет, превратившийся в арабский Миер. Затем мусульманские войска, опустошив по дороге ромейскую Малую Азию, в 637 году подошли к самому Константинополю (по-арабски – Кустантинийе), но взять его не смогли, по причине чрезвычайной мощи стен ромейской метрополии, да и неопытности арабов в осадном деле. Из захваченного ими Миера мусульмане вторглись в Северную Африку (или, по-арабски – Ифрикию), включив эту обширную территорию, веком ранее отвоеванную «византийцами» у осевших там германцев-вандалов, в состав исламского мира. Оттуда воины ислама перешли через отделяющий Африку от Европы узкий пролив, известный с античных времен как Геркулесовы столбы (современный Гибралтар), высадились в Испании, разгромили и завоевали существовавшее там со времен поздней Римской империи царство германцев-вестготов. Мусульманские войска отделяло от современного пролива Ламанш, разделяющего Францию и Англию, менее трехсот километров, когда их казавшееся неудержимым продвижение было остановлено в 732 году п. Р. Х. германцами-франками во главе с Карлом Мартеллом в битве при Пуатье.

Эта серия одержанных мусульманами головокружительных побед совершенно изменила лик земли, расстановку геополитических сил и ход мировой истории. Казалось, ничто не в силах остановить рост и развитие ислама. Откровение, полученное Мухаммедом, привело к совершенно непредсказуемым результатам для всей Ойкумены. На то, чтобы стать государственной религией Римской империи, христианству понадобилось более трехсот лет. Мусульмане же всего за три четверти века создали грандиозную державу, простиравшуюся от границ Индии на Востоке до Франкии-Франции на Западе. Однако у ислама было и одно слабое место, угрожавшее стабильности самих его основ. Пророк Мухаммед был, вне всякого сомнения, выдающимся человеком, положившим начало сотворению мира ислама. Но Аллах призвал этого выдающегося человека, бывшего всего лишь смертным, как и все дети Адамовы, к себе. Кому же надлежало теперь стать его преемником?

Отсутствие ясного и четкого ответа на данный вопрос послужило причиной возникновения последующих многочисленных, приводивших к большому кровопролитию, расколов, нанесших исламу тяжелые раны, не заживающие до сих пор. Разгоревшиеся после смерти Мухаммеда яростные споры о его преемстве привели к фундаментально противоположным точкам зрения, и к возникновению, на их основе, соперничающих между собой внутриисламских движений, чьи приверженцы рассматривали себя в качестве борцов за истинную (по их убеждению) веру, за «правильную» форму ислама. Не последнее место среди этих соперничающих между собой движений занял со временем и орден низаритов, чье возникновение было напрямую связано с цепочкой событий, которые будут описаны далее.

Сначала пророк Мухаммед решил назначить своим преемником, или наместником – «халифом» – Абу Бакра ас-Сиддика… Тот был избран халифом в Медине, но умер вскоре после своего избрания. Абу Бакра сменил новый халиф – Омар (Умар) ибн аль-Хаттаб, при котором начался поистине блестящий период исламских завоеваний, вкратце описанный нами выше. Омар учредил особую коллегию выборщиков, которым надлежало избрать ему преемника, после смерти Омара.