Круг Дней - Кен Фоллетт

— Мне стыдно говорить с тобой, — сказала Лали. Бейз научил её языку скотоводов.

Джойа подумала, что нет смысла винить девушку за то, что сделало её племя.

— Мой народ и твой народ причинили друг другу много зла, — сказала она.

— Я нашла новое племя.

— Я рада. Что стало с твоей матерью?

— Я не знаю. — Лали погрустнела. — Она настояла, чтобы мы разделились. Она сказала, что у молодой женщины в одиночку будет гораздо больше шансов найти дом.

«Гида, вероятно, была права, — подумала Джойа, — но каким же мучительным, должно быть, было это расставание».

— Эти люди, моё новое племя, не верили, что я умею говорить на языке скотоводов, поэтому они заставили меня поговорить с тобой, чтобы доказать это, — сказала Лали.

— Что ж, считай теперь ты доказала.

Несколько других лесовиков заговорили с Лали. Она выслушала, а затем сказала Джойе:

— Они хотели бы знать, что вы делаете в этой долине. Вы берёте ветки с деревьев и кладёте их на землю. Теперь вы обтёсываете камень. Эти действия кажутся им загадочными.

— Мы собираемся отнести этот большой камень к Монументу.

Лали недоверчиво уставилась на неё.

— Они этому не поверят.

Джойа пожала плечами.

— Я их не виню. Это будет очень трудно.

Лали повернулась к остальным, которые теперь сгрудились вокруг неё, и заговорила на языке лесовиков. Они изумлённо вскрикнули.

Последовало недолгое обсуждение, затем Лали снова повернулась к Джойе.

— Они говорят, что он слишком большой, чтобы его сдвинуть.

— Он очень большой, но мы его сдвинем.

Лали перевела. После оживлённых пересудов она спросила:

— Зачем вы хотите это сделать?

— Наш деревянный Монумент сожгли, и мы хотим отстроить его в камне, который не горит.

Лали смутилась. Ведь это её племя причинило ущерб Монументу. Она перевела, а затем спросила:

— Зачем вам такой большой камень?

Джойа на мгновение задумалась, а потом ответила:

— Чтобы угодить богам, и чтобы люди замирали от изумления.

Соплеменники одобрительно загудели. Им понравилось то, что они услышали. Вскоре лесовики разошлись, оживлённо обсуждая то, что узнали.

Сефт принялся выравнивать другую сторону камня. Они с Джойей хотели, чтобы камни выглядели гладкими, для большего контраста с другими, менее совершенными каменными кругами. Часть этой работы можно было бы проделать, пока камень будут перемещать.

Она подняла глаза и увидела двух человек, приближающихся с юга. Подойдя ближе, она узнала Скаггу и его сестру Джару. Она тихо выругалась. Они пришли сюда только для того, чтобы создавать проблемы, в этом не было сомнений.

Хоть они и были похожи, она отметила, что большие глаза больше шли Джаре, но никак не ему.

Приветствие было в его духе:

— Чем вы тут, дурачьё, занимаетесь?

Сефт оставался спокоен.

— Здравствуй, Джара, здравствуй, Скагга. Рад вас видеть. Можете помочь обтёсывать стволы. Нам нужно много веток. Берите пару топоров с кремневыми лезвиями и за работу.

Скагга не ответил, а медленно обошёл гигантский камень и стоявших рядом людей. Обходя, он сказал:

— Вы, наверное, думали, что спрятались здесь. На самом деле почти вся Великая Равнина знает, где вы.

— У нас нет причин прятаться, — сказала Джойа. — Что вы здесь делаете, если пришли не помогать?

Скагга завершил свой обход, посмотрел на Джойю и сказал:

— Неужели ты считаешь, что сможешь перетащить этот огромный камень к Монументу?

— Поживём — увидим, — ответила Джойа.

— Это невозможно! — глаза Скагги выкатились из орбит.

— Если ты прав, — сказал Сефт, — то будешь выглядеть умным, а я, напротив, глупцом. Вот уж ты порадуешься.

— Нет, нет и нет, — сказал Скагга. — Это нужно прекратить. Посмотрите на всех этих скотоводов, что тратят здесь время впустую. А многие из них, судя по хижинам, вообще тут жить обосновались! И никто из них не делает ничего на благо своих соплеменников.

— Всё как мы и боялись, — сказала Джара. — Это выходит из-под контроля. Чтобы сдвинуть этот камень, понадобится бесчисленное множество людей. У вас тут соберутся толпы, помогая вам пытаться сделать невозможное. А тем временем дома их полезная работа будет заброшена. Старейшины такого не предвидели.

«Значит, вот какой будет линия атаки, — заключила Джойа. — Они скажут, что я вышла за рамки того, что разрешили старейшины».

— Они недолго будут отсутствовать на своей работе, — сказала она.

— Что ж, тогда как долго? — потребовала Джара.

Джойа пошла ва-банк.

— Четыре дня, — сказала она. — День, чтобы добраться сюда. День, чтобы погрузить камень на сани. Два дня, чтобы дотащить сани до Монумента.

— Невозможно! — сказал Скагга. — Если вы вообще сможете его сдвинуть, он будет застревать по двадцать раз на дню. Половине ваших людей это надоест, и они уйдут домой. А ты будешь упрямо продолжать, день за днём. Это обернётся катастрофой.

Сефт отложил свой каменный молот и повернулся к Скагге.

— Ты не думаешь, что я обо всём этом подумал? — сказал он. — Ты здесь всего несколько мгновений и уже вообразил себе какие-то трудности. Я думаю об этом больше года, и я знаток своего дела, так что я предвидел гораздо больше проблем, чем те немногие, что ты себе нафантазировал. И я нахожу для них решения, одно за другим, а не просто визжу о том, что что-то невозможно сделать.

Джойа была впечатлена. Сефт нечасто вступал в споры. На самом деле, он всячески старался избегать конфликтов, возможно, из-за своего жестокого детства. Было интересно увидеть, каким грозным он мог быть, когда хотел.

Ни Скагге, ни Джаре нечего было ему ответить. После паузы Скагга очень решительно произнёс: «Вот мы и посмотрим!», повернулся и пошёл обратно той же дорогой, какой пришёл. Джара помедлила, возможно, размышляя, где ещё им предстоит провести ночь, а затем последовала за ним.

Когда они удалились на достаточное расстояние, Джойа произнесла:

— Спасибо, что поддержал меня.

Сефт пожал плечами.

— Конечно.

— Мы действительно сможем уложиться в четыре дня? Как ты думаешь?

— Что ж, — сказал Сефт, — раз уж ты озвучила срок, нам придётся постараться.

*

Джойа вернулась в Излучье по пятам Скагги и Джары, подозревая, что тот созовёт собрание старейшин, как только вернётся домой, и зная, что она должна быть там, чтобы защитить себя.

Кефф был разражён, и не скрывал