Круг Дней - Кен Фоллетт

23

Иногда Сефт чувствовал себя виноватым, потому что не добывал еду. Он знал, что это чувство было неразумным. Он выполнял необходимую работу, как и дубильщики вроде Ани или мастера по кремню вроде Эла. Когда он поделился этим чувством с Ниин, она сказала:

— Ты, наверное, самый ценный человек в общине. Все со своими проблемами всегда идут за помощью к тебе.

И всё же иногда ему казалось, что он не имеет права есть пищу, которую другие положили в его миску.

Однако он не позволял себе по этому поводу переживать. Он был счастлив, особенно когда вспоминал, какой была его жизнь до того, как он пришёл в Излучье. Теперь ему так везло, что он порой ловил себя на надежде, что это не сон.

После Ниин и детей человеком, которого он любил больше всего, была Джойа. Это чувство не было романтическим. Она нравилась ему, потому что была умной, доброй и смелой. Вскоре после того, как она стала Верховной Жрицей она попросила его встретиться с ней у Монумента. И он сразу же отложил все дела и пошёл на встречу.

Они стояли, разглядывая наспех восстановленное сооружение, и она, наконец, произнесла:

— Мы теряем уважение, и текущее состояние Монумента одна из причин этого.

Он был рад, что она стала Верховной Жрицей. Элло была довольна тем, что имела и поэтому оставляла всё как есть. Джойа была другой. Она всегда искала, что можно улучшить. Ещё до того, как стать во главе, она изменила то, как жрицы пели и танцевали, сделав всё действо более драматичным.

— Пришло время заняться камнями, — сказала она теперь.

Он был взволнован. Они годами говорили о строительстве каменного Монумента. Теперь, когда она стала Верховной Жрицей, они могли это сделать. Или, по крайней мере, попытаться.

Он начал ходить вокруг, разглядывая брёвна, и Джойа пошла с ним.

— Ты хочешь, чтобы он был точь-в-точь таким как был? — спросил он.

— Да, так и должно быть. Именно так мы считаем дни. Ничего нельзя менять, кроме материала.

— Значит, камни встанут в те же ямы, где сейчас столбы?

— Да.

— Нам придётся выкопать ямы шире и глубже, но это легко. А что насчёт добровольцев? Нам понадобятся толпы людей, чтобы притащить камни сюда из Каменистой Долины.

— Я собираюсь обратиться к людям на следующем Обряде Середины Лета и пригласить добровольцев. Я воззову к их жажде приключений. Я скажу им, что это и священная миссия, но также и продолжение праздника. Думаю, мы соберём двести человек, которые нам нужны. И на следующий день отправимся в Каменистую Долину.

Джойа впервые открыла этот план Сефту, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы его осмыслить. Он гадал, как люди отреагируют на её призыв. Она была исключительно обаятельна и убедительна, и ему оставалось только верить в неё.

Но он подумал о другой загвоздке.

— Если это сработает, мы отвлечём многих сильных молодых мужчин и женщин от их обычной работы.

— Я на это и надеюсь!

— Боюсь, нам понадобится согласие старейшин.

Лицо Джойи стало упрямым, и он подумал, что она сейчас возразит, но она ничего не сказала.

— Подумай сама, — сказал Сефт. — Если старейшины наложат запрет, кто-то из молодых людей может и ослушается, но другие побоятся вступать в спор. И тогда у тебя может не хватить людей на то, чтобы сдвинуть камень.

Джойа неохотно кивнула.

— Ты прав, — сказала она. — Такой большой, такой важный для всех проект не может начаться со столкновения между нами и старейшинами. Они должны быть на нашей стороне с самого начала.

— Я так и думаю.

— Хорошо. Я поговорю с матерью.

Возвращаясь в Излучье, Сефт чувствовал, что этот день может стать поворотным в его жизни. Чем больше он думал об этом, тем сильнее ему хотелось перестроить Монумент в камне.

Каменных кругов было много. Один из самых больших находился на дальнем берегу Северной Реки, в деревне под названием Шахты, где было много кремневых рудников. Но круг в Шахтах, как и большинство каменных кругов, состоял из необработанных валунов, выстроенных в грубое кольцо. Это было ничто по сравнению с тем, каким станет Монумент, если Джойа добьётся своего.

Она твёрдо сказала, что перестройка должна следовать образцу существующих брёвен. Камни будут стоять в идеальном круге, на равном расстоянии друг от друга, и каждую пару будет соединять точно подогнанная перекладина. В центре будет овал из отдельно стоящих пар, каждая с перекладиной. Это будет нечто поразительное и уникальное.

«Строительство, вероятно, займёт остаток моей жизни», — с чувством обречённости понял Сефт. Но зато его каменный Монумент будет стоять вечно.

Он кивнул сам себе, подходя к дому, и подумал: «Вот это было бы дело».

*

Кефф открыл собрание.

— Трава зелёная, ручьи снова текут, и коровы телятся. Помолимся Богу Земли, чтобы он сохранил эту погоду и никогда больше не насылал на нас засуху.

С этим все согласились.

— Но упадок нашего Обряда Середины Лета очень плох для нас. Я надеялся выменять несколько молодых бычков у людей с севера, чтобы влить новую кровь в наше стадо. Но никто не привёл быков на обмен. И при этом мы слышим, что на пиру у земледельцев было многолюдно.

— Я тоже об этом слышала, — сказала Ани. — И я согласна с Кеффом, что для нас это катастрофа. Наши четыре ежегодных Обряда всегда приносили нам большую пользу. Мы могли обменивать то, чего у нас в избытке, например, говядину и кожу, на то, чего нам не хватает, например, кремни и глиняную посуду. Мы постоянно улучшали наше стадо, сводя наших коров с быками из других мест. И точно так же, на Гуляниях, мы укрепляли кровь нашего собственного народа. — Она огляделась. — Будет очень плохо для нас, если мы позволим этим обычаям угаснуть.

— Давайте будем реалистами, — сказала Джара. — Возможно, нам просто придётся пережить период трудностей. В конце концов люди поймут, что нападение лесовиков не повторится, забудут о нём и вернутся к нам.

— Или они могут продолжить ходить на пир к земледельцам, потому что к тому времени сложится такая традиция, — возразила Ани. — Людям нравится то, что знакомо.

— Может, нам нанять лесовиков, чтобы они напали на пир земледельцев, — предложил Скагга.

Это была глупая идея, и