Вечный Китай. Полная история великой цивилизации - Адриано Мадаро

Хуанпу остается неизменным, хотя джонки с их огромными парусами, напоминающими летучих мышей, почти исчезли. Но любовь шанхайцев к прогулкам никуда не делась, и теперь у них появился еще один повод любоваться рекой: фантасмагорические здания Пудуна, начиная с колоссальной телевизионной башни прямо напротив отеля «Мир», стали узнаваемой достопримечательностью и одновременно предметом гордости. Но это еще не все.

Шанхаю суждено продолжать расти, превращаясь в мегаполис с населением более 50 миллионов человек, а обширная территория дельты Голубой реки станет домом для 300 миллионов жителей.

Когда в 1979 году Дэн Сяопин, вернувшись к власти после взлетов и падений, запустил программу реформ, чтобы к 2000 году превратить Китай в «сильную и процветающую страну», никто не мог предвидеть столь необычайного возрождения.

Модель, которую представляет собой Пудун, значительно отличается от модели Шэньчжэня. Здесь воля китайского капитализма была приведена в движение. Идея превратить Пудун, а значит, и Шанхай, в национальный и международный финансовый центр, с явными намерениями доминировать над всем Дальним Востоком, отнюдь не является преувеличением.

Триста миллионов китайцев, обитающих в окрестностях Шанхая, и первоначальные инвестиции центрального правительства в 60 миллиардов долларов, направленные на то, чтобы Пудун начал функционировать на полную мощность, хотя и являются воплощением главной цели, в совокупности представляют собой значительный риск. Однако истинное богатство этого района не заключается исключительно в его впечатляющей индустриализации и способности превращать сырье в конкурентоспособную продукцию; настоящее богатство кроется в сельском хозяйстве и легендарном плодородии земель. Та самая благодатная земля из литературных воспоминаний – это как раз Голубая река. Достаточно взглянуть на нее, чтобы увидеть: тщательно и восхитительно возделанная, напоенная водой, аккуратно заселенная, испещренная дорогами и полная кипучей жизни.

В 2000 году Китай занимал двенадцатое место по объему экспорта, и предсказывалось, что к 2010 году он будет обладать самой богатой экономикой в мире, а сохраняя такие темпы, к 2020 году станет самой богатой страной Азии и бросит вызов Соединенным Штатам, возможно, даже превзойдет их. Это был не просто прогноз, а своего рода пророчество. И оно почти сбылось.

Прогнозы развития мировой экономики были представлены в научном исследовании, проведенном двадцать лет назад влиятельным журналом The Economist, который собрал группу ученых, в основном американцев, для анализа китайского экономического чуда.

Шанхай действительно стал «головой дракона», как его окрестили в конце прошлого века. Возможно, именно в этом и заключается та самая «желтая опасность», которой когда-то так опасалась Европа, пропитанная фашистско-нацистскими идеями капитализма?

Если рассказать эти шутки китайцам в Шанхае, они сперва сделают вид, что не понимают юмора, а затем, после недолгих раздумий, подмигнут с улыбкой и дадут совет, отнюдь не вежливый, а весьма прагматичный: «Объединяйтесь с Китаем, приезжайте и инвестируйте в Шанхай, деловую столицу XXI века».

Учитесь у Шэньчжэня

Когда без четверти полночь 1 июля 1997 года я наблюдал, как от пирса Ванчай отплывала королевская яхта Britannia, на борту которой находились принц Уэльский Чарльз[293], губернатор Крис Паттен со всей семьей и бывшие британские колониальные чиновники, все жители Коулуна молча и сгорбившись ожидали свершения этого отчасти пугающего события. Никогда прежде я не видел в Гонконге на небольшом клочке земли между сушей и морем такого скопления людей, как в ту ночь. Все гонконгцы собрались там, переживая исторический момент возвращения под крыло Китая и восстановления суверенитета. Когда Britannia отчалила от причала и британский флаг «Юнион Джек» был спущен, чтобы на той же мачте взвился флаг Китайской Народной Республики, напряжение сковывала жуткая тишина. Через пару минут все было готово, и внезапно взрыв фейерверков возвестил о том, что колонии Гонконг больше нет. И только после этого из огромной толпы вырвался ликующий крик.

Китай обещал Гонконгу полвека капитализма. Что будет после? Пекин намекает, что пятидесяти лет должно хватить, особенно для перемен. Где именно эти изменения произойдут, по эту или ту сторону Ло Ву, границы с Гонконгом, не уточняется. Но есть все основания полагать, что изменения затронут обе стороны.

А пока сам Китай меняется, перекраивая свою экономическую модель и изобретая нечто совершенно новое. Поэтому бурные протесты гонконгской молодежи в 2019–2020 годах вызывают недоумение.

Противодействие с помощью настоящей городской партизанской войны поправкам к специальному закону, согласованному в 1984 году между Китаем и Великобританией о возвращении Гонконга, который с 1 июля 1997 года перестал быть колонией, кажется чрезмерным. Особенно учитывая тот факт, что в течение пятидесяти лет Гонконгу гарантировано сохранение капиталистической системы, а сразу после возвращения в состав Китая там было введено право голоса, которого британцы лишали жителей на протяжении полутора веков. Напротив, в Гонконге и соседнем Макао, бывшей португальской колонии, проводится уникальный в мире эксперимент по сочетанию социализма и демократии.

Ясный анализ истоков протестов представил молодой политолог Ван Ивэй, профессор Университета Ренмин в Пекине и директор Школы международных исследований. Несмотря на то, что Гонконг уже почти четверть века является не британской колонией, а «особым регионом» Китая, он фактически остается под влиянием Великобритании, которое теперь переплетается с американским.

В Гонконге проживают и работают 400 000 граждан с британскими паспортами, а также группы местной элиты – настоящие политические и экономические лобби, одновременно имеющие канадское, британское, австралийское или иное гражданство.

Очевидно, что в этой сложной и трудно управляемой ситуации некоторая часть населения фактически выступает в роли агентов продолжающейся скрытой колонизации со стороны Великобритании. Профессор Ван задается вопросом, почему китайцы, работающие в Великобритании или международных организациях, не могут получить гражданство Гонконга, обрести местную идентичность и, следовательно, занимать государственные должности.

По мнению Ван, перед Китаем еще стоит задача восстановления полного суверенитета над Гонконгом. Формула «одна страна – две системы» не должна акцентироваться на «системах» в ущерб «стране». В то же время американцы своим грубым вмешательством лишь усугубляют ситуацию, поддерживая бурные протесты, в основном финансируемые Цай Инвэнь[294], новым президентом Тайваня, известной своей сепаратистской позицией.

Цель Цай Инвэнь, согласно теории профессора Вана, – сотрудничать с США, чтобы расколоть Гонконг и объявить о провале политики «одна страна – две системы», подстрекая гонконгцев и тайваньцев к борьбе за отделение от Китая и, как следствие, за независимость.

В этом вопросе китайский политолог выражает четкую позицию и выдвигает смелый тезис. Британская колониальная система не прекратила свое существование с возвращением суверенитета Китая, а стала придатком американской гегемонистской системы. Судебная и гражданская система Гонконга продолжала пользоваться британскими привилегиями и ценностями.

В начале 2015 года Конгресс США принял закон о правах человека и демократии