Артек. Сквозь столетия - Елена Ольшанская

– Ну, Ярославцев, ну, молодец! – усмехнулся Митя.

Теперь надо, не теряя времени, вернуться на берег. Вдруг парень ещё там! Это шанс найти фамильные часы целыми и вернуться домой.

Клад совсем близко!

Вова Ярославцев с детства обожал искать потерянные вещи. Когда ему было всего четыре года, он нашёл любимый кулон мамы, который она потеряла в куче вещей и уже не надеялась найти. Она, конечно, эту кучу пересмотрела, но даже на детский взгляд Вовки сделала это не аккуратно, а кое-как.

Когда она ушла на кухню пить чай с сушками и переживать потерю кулона, Вова приступил к этим вещам ещё раз. Он тщательно проверил каждую из них и в конце концов кулон обнаружил. За это в качестве приза получил от мамы торт, внушительный размер которого точно соответствовал размеру её радости от вернувшегося украшения. Приз Володе, естественно, понравился, но вовсе не он доставил ему настоящее удовольствие, а сам процесс поиска и результат – найденный кулон.

В детском саду, а потом в школе Володе не было равных. Он мог найти всё, что потерялось недавно, и даже то, что пропало очень давно. Вот только встать на пьедестал любимчика воспитателей, а затем и учителей мешал его индивидуализм. Вова предпочитал предаваться любимому делу в одиночестве и всеми силами избегал участия в массовых мероприятиях. В 2025-м к этому бы отнеслись с пониманием, а сто лет назад такое точно не приветствовалось. Поэтому сейчас, увидев Митю, который решительно шёл в его сторону, он совсем не обрадовался.

В данный момент Вовка был занят важным делом – пытался разобраться в карте, которую извлёк из бутылки, найденной на дне моря. Пока что он ничего не мог понять на рисунке. И тем более не понимал, что написано на обороте – странный текст, похожий на притчу или на заклинание. И слово «Таш-Кент» написано почему-то через дефис.

– Ну и чего там у тебя? Покажи! – небрежно сказал Митя, подойдя к Вове.

– А больше тебе ничего не показать? – Ярославцев недовольно скривился и свернул карту.

– Ну окей, – ответил Митя с деланным безразличием. – А куда идти, ты хоть знаешь?

– Знаю, – ответил Вова, правда, не очень уверенно.

– Ничего ты не знаешь, – усмехнулся Митя, – иначе бы не сидел тут.

– Да всё я знаю, тут понятно, – юный кладоискатель не собирался сдаваться. – Вот прямоугольники, вот стрелочки... куда показывают, туда и надо идти.

– Дай посмотрю, – Митя ловко выхватил карту из рук Вовки и повертел её в руках.

– Ты вообще не туда смотришь, – сказал он, заметив загадочный шрифт на обороте. – Вот здесь подсказка.

– Здесь я пока не разобрался, – ответил Вова, стараясь скрыть неуверенность.

– А я разобрался, – Митя щёлкнул пальцем по надписи. – Тут всё понятно, нам в Каменное село нужно.

– Как ты догадался?!

– Это же элементарно, Ватсон! – сказал Митя, возвращая карту. – Только я тебе этого не скажу. Короче, ты знаешь, где это Каменное село?

– Да, – Вова махнул рукой в сторону горы.

– Ну так и пошли, чего ждём? – Митя бодро зашагал в указанную сторону.

Ярославцев сложил карту и побежал за Митей. Уже не было смысла шифроваться – этот самоуверенный парень точно знал больше, чем он. По дороге Вова поделился с Митей, что Тамара дала ему письмо от своих предков и сказала, что с его помощью можно отыскать клад. Вот так он нашёл бутылку с загадочной картой. А теперь они вместе (ну а что делать!) найдут этот клад и отдадут Тамаре.

Танец дружбы

Пока Митя хитрил перед Ярославцевым, неугомонный Андрей Андреевич зарабатывал себе баллы, а проще говоря, готовился подсидеть директора лагеря Фёдора Фёдоровича и занять его место.

Соловьёв привёл его на площадку, чтобы показать танец, который ребята, по его задумке, должны были выучить и который они с Шишмарёвым назвали «вальс дружбы».

– Молодцы! – похвалил Андрей Андреевич. – Развиваете в детях творческое начало.

– Да, товарищ Птичкин, – сказал Зиновий Петрович. – Хотим придумать для ребят что-то объединяющее, душевное.

Разбившись на пары и держась за руки, дети покачивались в такт музыке, приподнимались на носки, делали обороты, снова соединялись в пару. Выглядело это всё симпатично и мило, но немного скучно. «Динамика нужна!» – сказал бы современный режиссёр-постановщик шоу-программ.

Андрей Андреевич, который хорошо знал этот танец, сразу же понял, что может снова проявить себя с выгодной стороны. Как бы между прочим сказав: «Всё прекрасно, но чего-то не хватает», он вышел в круг и встал в пару с одной из девочек. Проделав уже знакомые всем движения, приостановился, на секунду замер и сказал:

– А теперь одновременно хлопаем в ладоши и меняемся партнёрами.

Зиновий Петрович восхищённо зааплодировал.

– Ну как? Хороший переход получился? – самодовольно произнёс Птичкин.

– Вы не поверите! – воодушевился Зиновий Петрович. – Но я как раз об этом думал!

– У гениальных людей мысли сходятся, – благожелательно отозвался Андрей Андреевич.

Соловьёв взглянул на детей, и ему самому захотелось попробовать обновлённый танец. Потянув Андрея Андреевича за собой, он тоже встал в круг. И вот уже вместе с ребятами главный по лагерю и неизвестный толстяк вовсю отплясывали танец дружбы.

На грани провала

Знаете, как бывает? Только человек думает, что у него всё складывается хорошо, как вдруг – Бумс! – и сваливается что-то не очень приятное. В этот раз неприятность возникла в виде уже известного красного командира Клюева, который неожиданно предстал перед Андреем Андреевичем, когда он делал очередной переход в танце. Вместо того чтобы хлопнуть в ладоши с пионером, Птичкин чуть было не хлопнул по красной накладке на гимнастёрке Фёдора Егоровича. Хорошо, вовремя остановился!

– Ух ты ж! – испугался Птичкин.

– Я смотрю, вы уже вошли в роль? – вкрадчиво спросил Клюев и встроился в круг.

Следующую фигуру Птичкину пришлось танцевать с Клюевым.

– А чего это вы так испугались? – продолжал Клюев голосом, который точно не предвещал ничего хорошего.

– А чего вы подкрадываетесь?

– А кому бояться нечего, тот и пугаться не будет.

– А кому есть чем заняться, тот и подкрадываться не станет.

Пришло время сделать переход в танце, и Птичкин надеялся улизнуть, но не тут-то