Дракон из черного стекла - Джим Чайковски

исчез из виду, зайдя на посадку на дальней стороне замка. План состоял в том, чтобы разделить внимание королевских легионов, которые уже высыпали из казарм. Второй корабль приземлился поближе к Легионарию, в котором располагалась основная часть королевских войск.

Остальные пять волнокрылов должны были оставаться в небе, обеспечивая поддержку с воздуха и продолжая вести перестрелку с уцелевшими башнями.

Однако целью группы был не захват замка, а лишь удержание этой территории – достаточно надолго, чтобы попытаться осуществить задуманное. Имела значение только одна цель.

Которая ярко сияла бронзой.

Тихан приготовился действовать, и на помощь ему пришел Фрелль. Та’вин уже открыл дверь в мастерскую, и его бронзовое тело тут же залило пульсирующим голубым сиянием. Фрелль втиснулся туда вслед за ним. Когда оба вышли, Тихан прижимал к груди хрустальный куб маяка, держа его за две медные ручки, приваренные к бокам.

Фрелль последовал за ним, поправляя шнурки и лямки у него на плечах, на которых за спиной у та’вина висела какая-то негромко гудящая громоздкая штуковина – коробчатая путаница медных трубок вокруг хрустального резервуара, в котором пузырился золотой эликсир. Тихан извлек его из своей «букашки», которую это приспособление помогало питать энергией. Только теперь оно выполняло новую функцию.

Тихан повернул металлический клапан у себя на плече, и голубое мигание маяка расплылось до более ровного свечения. Затем он накинул сверху свой плащ, чтобы скрыть его.

– Готов? – спросил Фрелль.

– Посмотрим, – отозвался Тихан, озабоченно сузив глаза – а может, даже и в сомнении, что для бывшего Оракла из Казена было крайне нехарактерно.

– Пошли! – поторопил их Рами с противоположного конца мастерской.

Клашанский принц схватился за дверную ручку, повернул ее и сильно толкнул от себя. Отвалившись от корпуса, люк ударился об утоптанную землю двора, где под ливнем дрожали глубокие лужи.

Первым наружу выскочил Рами, следом за которым посыпались и все остальные, сразу окунувшись в хаос битвы. Буря в небе соперничала с войной на земле. Гром соревновался с пушечными залпами. Молнии расчеркивали небо среди серебряных копий, пронзающих облака. Хлестал дождь, дул порывистый ветер.

И сквозь все это проносились пылающие горелками волнокрылы.

Совсем рядом воины клашанского Щита набрасывались на любого, кто приближался к ним, не сумев распознать скрытую угрозу, пока не было уже слишком поздно. Где-то вдали мчались всадники, нацелившись на другой приземлившийся корабль.

Фрелль крикнул, указывая на какую-то дверь – совсем узенькую, размером чуть больше бойницы для лучника:

– Туда!

Дверь вела в кухню. Этот вход был отмечен на плане как самый удобный путь в Цитадель Исповедников. Шпионы Глаза Сокрытого уже донесли, что школа Тайнохолм, расположенная за стенами замка, после их предыдущей экскурсии была наглухо закрыта. Все входы в нее были заварены, забаррикадированы и хорошо охранялись.

Единственным оставшимся способом добраться до Цитадели Исповедников был путь через Вышний Оплот.

Под прикрытием шума битвы двинувшись туда, они прихватили с собой эскорт из восьми бойцов Щита во главе с бравым командиром по имени Гил. Канте кивнул этому громадному детине, жалея, что они не прихватили с собой целый батальон. И всё же все знали, что их лучшим оружием остаются быстрота и скрытность. Всё, что от них требовалось, – добраться до Элигора, подчинить этого бронзового бога своей воле и скрыться вместе с ним.

Каждый следующий шаг обещал быть намного трудней предыдущего.

Чтобы облегчить им задачу и еще сильней разделить королевские легионы, они предусмотрели еще один рубеж обороны и нападения. Когда Канте и все остальные промчались мимо ворот в стене, из-за массивной железной решетки, закрывавшей проем, донеслись яростные крики и лязг стали. Армия Ллиры уже нанесла удар снаружи, осадив территорию замка, что еще больше отвлекло халендийские силы от битвы внутри его стен.

«И от нас».

Нужная дверь оказалась запертой на засов изнутри, но двое бойцов Щита вскинули топоры и благодаря крепким спинам и еще более крепкой решимости быстро пробили толстое железное дерево. Образовалась дыра, достаточная для того, чтобы Тихан смог просунуть в нее руку и отбросить засов. Здоровяк Гил с поднятым мечом ринулся туда первым, но никто не попытался оказать ему сопротивление.

Когда путь был свободен, все они один за другим протиснулись в узкий проход.

Канте оглянулся на сражение снаружи, хотя и знал, что настоящая битва развернется внизу. Глубоко вздохнув, он направился вслед за остальными, надеясь вскоре опять вернуться сюда.

Уже в компании покоренного бронзового бога.

Глава 62

Стоя в стратегическом зале Кровавой башни, Аалийя развернула несколько свитков с посланиями, содержащими первые сообщения о ходе сражений на южном побережье Халендии. Почтовые вороны летали быстро, но сообщения все равно отставали от реальных событий на четыре или даже пять колоколов. Крыло Пераш и Парус Гаррин уже передали их содержание, и все же она сочла своим долгом самой прочитать их, зная, сколько крови уже пролито.

Покончив с чтением, Аалийя лишь мрачно вздохнула. Крыло потеряло два больших линейных корабля и несколько кораблей поменьше. У Паруса дела обстояли еще хуже – наверняка потому, что жестокий шторм сделал морское сражение еще более опасным.

«И это лишь самое начало конфликта…»

Согласно полученным сообщениям, Халендия перебросила к побережью значительную часть своих сил – и по морю, и по воздуху, чтобы отразить нападение. Не исключено, что короля Микейна даже обрадовала возможность наконец-то поквитаться со своим давним врагом, особенно после того позорного поражения на подступах к Кисалимри прошлой зимой. Отдельные стычки случались и после, но это было первое действительно крупное сражение.

Аалийя слишком хорошо знала Микейна. Дипломатия и необходимость обхаживать союзников наверняка вызывали у короля Халендии скрежет зубовный. Кровь и пушечная пальба были гораздо ближе ему по духу.

И все же, несмотря на все эти трагические потери, вовлечение в конфликт столь крупной халендийской группировки позволяло достичь как раз того, на что они и рассчитывали: оттянуть от Вышнего Оплота как можно больше вражеских сил, чтобы повысить шансы Канте и его спутников добраться до Элигора.

Начало их вылазки было приурочено к последнему колоколу Вечери. А тем временем прозвенел уже первый колокол нового дня. Терзаемая нехорошими предчувствиями, Аалийя посмотрела на север.

«Ну как они там?»

Она с нетерпением ждала вестей, хотя из Азантийи путь для почтовой вороны еще более неблизкий. Клашанским войскам было приказано связывать противника боем всю первую половину дня – если удастся продержаться так долго. Несмотря на свою полную уверенность в правильности выбранного пути, Аалийя все равно переживала о том, сколько горя и потерь принесет это кровопролитие. И молилась, чтобы результат стоил всех этих