Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин

подьячие, романею, ренское и бастр в кубках, накрыв чарками с запасными кружками для дополнки; мед красный в воронке (сосуд с тонким горлышком), а белый – в серебряной кружке. Кроме того, со столом патриарх послал к царице и царевичам и царевнам на 12 блюдах яблок, по 15 каждой особе. Стол в Преображенском принимали перед царицыными хоромами на крыльце. На другой день после пира государь приходил к патриарху с боярами челом ударить за праздничный стол.

Часть вторая

Мой покойный родитель, автор этой книги, намеревался приступить в начале января 1909 г. к печатанию этого сочинения, вполне им оконченного, но требующего некоторых дополнений и окончательного пересмотра для печати. Смерть не дала ему выполнить заветное желание при своей жизни напечатать эту книгу. Он скончался 31 декабря 1908 г. Сознавая себя очень слабым и как бы предугадывая близкую кончину, отец высказал мне свое желание и поручил после своей смерти передать для окончательной подготовки к печати как это сочинение, так и другой свой почти оконченный труд – 2-ю часть «Истории города Москвы», Ивану Мемноновичу Тарабрину – ученому секретарю Императорского Российского исторического музея, вполне уверенный в добросовестном, внимательном и точном выполнении этого дела Тарабриным; таково было мнение моего отца. Только через год после его кончины я могла исполнить его желание. Составление инвентаря громадной библиотеки отца и собрания его рукописей, а также передача их и архива в полном его составе в Исторический музей отняли у нас целый год. С глубоким чувством признательности вспоминаю я, с какой трогательной готовностью и как бы с благоговением принял на себя этот труд Иван Мемнонович. Текущие дела музея, медленная мозаичная работа над дополнениями не давали возможности редактору работать с желаемой скоростью, и потому издание этой книги замедлилось. Вполне разделяя мнение моего отца, я также крепко верю в добросовестное, внимательное и точное выполнение вверенного мною по просьбе отца труда и приношу глубокоуважаемому Ивану Мемноновичу Тарабрину мою сердечную благодарность, а также благодарю Императорский Российский исторический музей за предоставление редактору из своих библиотек книг, необходимых для указанных автором дополнений.

Мария Забелина

4 мая 1915 г.

Глава I

Родины. Крестины. Именины

Родины. – Царское и общественное значение этого события. – Церковные и бытовые порядки по поводу царских родин и крестин. – Торжественные столованья. – Всеобщие дары новорожденному и крещеному. – Церковные и бытовые порядки по поводу царских именин. – Дары в именины, в Велик день, дары вообще[219].

Родины являлись радостным событием не только у царя в дому, но и в общей жизни народа, особенно когда подавал Бог ожидаемого наследника царству. В актах того времени это событие иначе и не называлось, как государскою всемирною радостью, конечно, главным образом с государевой точки зрения. Но и в действительности патриархальные родительские основы нашей старинной жизни очень естественно делали эту государеву радость общею радостью всего русского мира, радостью общенародною. В известном смысле царские родины были событием государственного порядка, возбуждавшим в народе общее внимание к государеву счастию. Мир-народ – в известной мере искренно, в известной мере официально – принимал это счастие так же близко к сердцу, как и сам государь-отец.

Многочисленные вестники от царя, объявлявшие повсюду, по всем городам и селам, государеву радость, затем повсеместные обычные заботы о дарах для новорожденного дитяти, частию очень добровольных, а частию и вынудительных, – все это служило обозначением, что государева радость водворялась по всем краям государства, что она была всемирна в гражданском смысле.

Когда приспевало время, государыня царица весьма часто выходила на богомолье, служила молебны, поднимала к себе в хоромы чудотворные иконы, раздавала милостыню… Подробности по этому предмету помещены в книге «Домашний быт русских цариц в XVI и XVII столетиях».

Есть известия, что, когда наступало время родин, царица служила в своих хоромах молебен с водосвятием и садилась на место. Нам неизвестно, какое значение или какой бытовой порядок означал этот обряд, но официальная запись по этому поводу говорит следующее: в 1628 г. марта 30-го (следовательно, за 18 дней до рождения, апреля 17-го, царевны Пелагеи Михайловны) «у г. царицы Евдокии Лукьяновны в хоромах пели молебен и воду святили, как она, государыня, села на место. И государыня пожаловала крестовым дьяком Ивану Семенову с товарищи, 6 чел., полтину» (Дополнения к Дворцовым разрядам[220]. С. 501).

В 1673 г., августа 14-го, за 8 дней до рождения, августа 22-го, царевны Наталии Алексеевны, таким же образом села на место царица Наталья Кирилловна, причем Крестовая комната государыни была наряжена в следующем порядке: «Августа в 14-й день, в четверг, за час до света в Крестовой наряжена постеля, вшед в Крестовую на левой стороне у дверей скамья липовая, положено на нее: ковер золотной большой кизылбашской, постеля лебяжья, взголовье лебяжье ж; на нее пуховик – пух чижовой, бумажник да взголовье чижовое, подушка атлас червчат. От стены положено сголовье бумажное, наволоки новые камчатые лученчатые, одеяло атлас золотной, по червчетой земле; гривы и каймы атлас по серебряной земле, испод пупки собольи с пухом. Да в запас положено в ногах одеяло камка кизылбашская по белой земле травки золоты; грива атлас золотной, испод пупки собольи, опушка Горностаева. А накрыта постеля – было сукно скорлат червчет, сшито в полтора полотнища. Да в запас приготовлен ковер меншой, золотной кизылбашской, а лежал по указу в Казенной избе. Лавки наряжены полавочники бархат рытой; взяты полавочники из Истопничей палаты… И того ж дни в пятом часу дни великая государыня царица изволила сесть на место…»

Котошихин[221] рассказывает о самом времени родин следующее: «Как приспеет время родитися царевичу, и тогда царица бывает в мыльне, а с нею бабка и иные немногие жены; а как родится и в то время царю учинится ведомо, и посылают по духовника, чтоб дал родильнице и младенцу и бабке и иным при том будучим женам молитву, и нарек тому новорожденному младенцу имя; и как духовник даст молитву, и потом в мыльню входит царь смотрити новорожденного; а не дав молитвы, в мыльню не входят и не выходят никто. А дается новорожденному младенцу имя, от того времени, как родится, счотчи вперед, в восьмой день, которого святого день и ему то ж имя и будет».

Так следовало исполнять по церковным правилам. Но в жизни этот расчет наблюдался не всегда. Наречение имени царевне Ирине Михайловне 1627 г. (род. 22 апреля) последовало не на 8-й, а на 13-й день, мая 5-го. 1652 г. – царевне Марфе Алексеевне имя наречено на шестой день, 1 сентября. Царевна Софья Алексеевна родилась 1657 г.