Домашний быт русских царей в XVI и XVII столетиях - Иван Егорович Забелин

челяди 109 чел. – по полтине; на Тюремном дворе тюремным сидельцом в польской избе начальным людям и шляхте 60 чел. – по рублю, челядником 6 чел. – по полтине; в Опальной избе начальным людям и шляхте 48 чел. – по рублю, челядником 13 чел. – по полтине; да русским в Заводной 7 чел. – по рублю, для того, что они великому государю здравствовали с новорожденным сыном его государевым, государем царевичем и великим князем Семионом Алексеевичем. А достальным 147, в Барышкине 120, в Холопье 119, в Приказной 4, в женской 53, тюремным сторожем 8 – по полтине человеку. В Стрелецком Приказе колодником 34 чел., в Богадельне, что у Дровяного двора, нищим и увечным старицам 30 чел. – по полтине. Да великий же государь жаловал своим государевым жалованьем из своих государских рук у священника Никиты на дворе расслабленного и, дорогою идучи, нищих бессчетно, а роздано 161 руб 26 алт. 4 ден. Да по его же, великого государя, указу дано стрельцом, которые за ним, великим государем, ходили на Тюремный и на Аглинской дворы, полковника и головы Артамонова Приказу Матвеева пятидесятникам и рядовым 63 чел. – по рублю, а которые в то время стояли на караулах, Артамонова ж Приказу Матвеева стрельцам: у Куретных Ворот 16 чел., по Кремлю у ворот: у Троицких 9, у Отводной башни 4, у Предтеченских 10, у Боровицкого Мосту 5, у Тайницких 8, в Застенке у ружья 2; по Китаю у Неглиненских ворот 24, у Никольских 8, у Ильинских 8, у Варварских 8, у Москворецких 12, у Аглинского двора 34, у Тюремного двора 19 – по полтине человеку. (Всего в расходе 1015 руб. 10 алт.)»[229]

В 1674 г., 4 сентября, по случаю рождения в этот день царевны Феодоры Алексеевны царь Алексей Михайлович указал приказным всяких чинов людям: «которые колодники по всех приказах не в больших винах сидят и в правежах не в больших, и тех колодников, для своей всемирной радости, велел свободить»[230]. На другой день по этому же случаю государь давал стол на нищую братию. «Великий государь жаловал, для своей государской всемирной радости и для новорожденной дщери своей, государыни царевны и великой княжны Феодоры Алексеевны, кормил у себя в Передней нищую братью и милостынею тож жаловал и с государем царевичем и великим князем Феодором Алексеевичем; а носили ествы и питье, по указу великого государя, перед нищую братью стольники государыни царицы, по списку» (дети ближних людей, не старше 15 лет).

На другой же или на третий, а иногда и на четвертый день государь давал обычный чиновный родинный стол патриарху, властям духовным, боярам и прочим чинам. При рождении царя Феодора Алексеевича 1661 г. этот стол был дан на другой день, 9 июня, быть может, по случаю праздника в этот день, в воскресенье, Всех Святых.

Вначале эти столы давались на третий или на четвертый день, не откладывая далеко, но случалось по обстоятельствам и промедление. При рождении царевича Ивана Михайловича 1633 г. стол был дан на шестой[231] день; при рождении царевича Алексея Алексеевича 1654 г. стол дан на восьмой день; при рождении царевны Софьи Алексеевны 17 сентября 1657 г. родинный стол справлялся 1 октября, при рождении царевны Марьи Алексеевны 1660 г. генваря 18 стол справлен 5 февраля, при рождении царевны Феодоры 4 сентября 1674 г. стол справлен 1 октября.

Родинные столы по большей части давались в Грановитой палате, изредка в Золотой. Число присутствовавших бывало неодинаково, смотря по распоряжению государя, но состав гостей мало изменялся. Первым гостем был патриарх с сопутствовавшими ему духовными властями, митрополитами, архиепископами, епископами, архимандритами и игуменами. Затем следовали бояре, в чиновных столах с обозначением мест, обыкновенно три, иногда два человека, два окольничих, а чаще только один; потом два думных дьяка, постельничий, ясельничий; затем дворяне, число которых не бывало одинаково. У родинного стола царевны Ирины Михайловны их было 52 чел., в том числе пятым по списку значился тесть государя, отец царицы, Лукьян Степанович Стрешнев. У родинного стола царевича Алексея Михайловича дворян было 99 чел. После дворян следовали дьяки, число которых также бывало различно. У стола царевны Ирины Михайловны их было 31 чел., у стола царевича Алексея Михайловича – 43 чел. Кроме государевых дьяков, у этих столов присутствовали и дьяки патриарха Филарета, 4 чел.

Так распределялись гости по официальному списку. Здесь бояре и окольничие, согласно местническим счетам, вписывались по именам, что и означало занимаемое ими место, из-за чего и возникали местнические споры. Такой порядок существовал при царе Михаиле. Царь Алексей Михайлович взглянул на родинные столы как на свои семейные празднества и потому всегда указывал гостям-боярам быть без мест, т. е. в списках не поименовывал приглашаемых бояр и, следовательно, не заводил местнических счетов, кому сидеть выше, кому ниже. Однако и в этих случаях сиденье все-таки происходило по старшинству чести каждого лица, в особенности по старшинству приближения к государю. При царе Алексее появились за этими столами чины выше даже и боярских. Это были явившиеся на службе государю татарские царевичи – Касимовский и два Сибирских; к ним присовокуплялся также и пребывавший в Москве царевич Грузинский. По своему царскому достоинству они занимали места после патриарха выше духовных властей.

Само собою разумеется, что этот родинный, как потом и крестинный, столы давались и на царицыной половине для приезжих и дворовых боярынь, которые иногда также местничались, но обыкновенно по государеву распоряжению сидели все без мест, как это отмечено о крестинном столе царевича Ивана Михайловича. Вообще, на царицыной половине соблюдался тот же обычный порядок обрядов по случаю родин и крестин, как и у государя, конечно без особой торжественности.

* * *

После рождения во плоти с благочестивою заботливостию совершалось рождение во Святом Духе, именуемое крещением. «После того, – повествует Котошихин, – бывают у царя крестины, в который день ни прилунится, смотря по младенцову здоровью. А крестит того младенца патриарх, а восприемник бывает первого Троице-Сергиева монастыря келарь старец, а кума – царевна-сестра или свойственная царю и царице». Царь Михаил Федорович крестил своих детей по старому преданию в Чудовом монастыре, чему следовал вначале и царь Алексей Михайлович, потом не однажды отменявший этот обычай и крестивший в 1654 г. царевича Алексея Алексеевича, в 1657 г. – царевну Софью Алексеевну, в 1674 г. – царевну Феодору – в Успенском соборе, а царевну Екатерину Алексеевну в 1658 г., царевну Марью Алексеевну в 1660 г., царевича Феодора Алексеевича в 1661 г., царевну Феодосию Алексеевну – в церкви вмч. Екатерины, что у царицы на Сенях. Царевич Петр Алексеевич был крещен по старому обычаю в Чудовом монастыре. Крестил и погружал в святую купель обыкновенно государев духовник – Благовещенский протопоп. Но бывали случаи, когда крещение совершал сам патриарх. В 1630 г. царевну Анну Михайловну крестил в Чудове патриарх Филарет Никитич; в 1648 г. царевича Дмитрия Алексеевича крестил в Чудове патриарх Иосиф; в 1654 г. царевича Алексея Алексеевича крестил в Успенском соборе патриарх Никон; в 1674 г. царевну Феодору крестил в Успенском соборе патриарх Иоаким.

По какому благочестивому поводу восприемниками