Хранитель Света - Аня Амасова

у крыльца почтовый мешок. С таким огромным мешком не сразу заметишь, что за дверью лежит распластавшая крылья птица – рухнувший от усталости почтальон. Слетевшая при падении фуражка обнажила вспотевшую лысину.

– Воды! Скорее воды! – командным голосом распорядилась Джен. – Лесис, брысь с кресла! Это тебе не трон! Тащите скорей почтальона, бедняга грохнулся в обморок. Да аккуратней! Так, сажайте сюда… Ну куда ж ты льешь-то? Он же не растение, а птица! Ну да ладно, вроде и так помогло… И отбуксируйте в комнату мешок! В нем наверняка полно лыр!

И так как Лесис и Коготь разом бросились выполнять приказы, в результате небольшой суеты произошло несколько мелких столкновений, было разлито полчашки воды, оказался разбитым графин и безвозвратно исчезли первые страницы рукописи пятого тома «Истории Тысячегорья»… Больше всех пострадали графин и фуражка. Кондор был усажен в кресло и зачем-то сверху полит водой, однако дышал и выглядел вроде живым, разве что мокрым и еще более скорбным, чем обычно.

Почтовый мешок застрял в двери и сопротивлялся усилиям двух пар лап, подобно судну, идущему против течения. Но все же сдался и, будучи втянут в дом, вальяжно расположился в центре гостиной. Железный Коготь бросил восхищенный взгляд на кондора-почтальона, уже подающего признаки жизни. Как он вообще сюда долетел? С таким-то грузом?

– Ну, вскрывай же! – торопила Джен, дергая Когтя за рукав камзола.

Она сияла от радости. Сердце ее колотилось часто-часто. Это ж сколько в таком мешке поместилось писем? Представить только: и каждый отправитель желает получить образование пирата! Откуда только прознали про ее пансион? Ведь даже дорог здесь нет! Видно, слухи в Тысячегорье разносят выводок болтливых зайцев и стая общительных беркутов.

Лязгнул металл, и указательный коготь помощника капитана с громким треском рассек почтовый мешок. Из прорехи вывалилась гора конвертов и мелких пакетов.

– Да-да-да! – пританцовывала Джен, бросаясь то к одному, то к другому посланию и прижимая по очереди к груди.

Если в каждый из них вложено хотя бы по лыре, – а лучше по две! – у нее появятся деньги! Она сможет заплатить Дечиманкеле за новый часовой механизм! За ремонт маяка! О, с такими деньгами ей удастся починить хоть дюжину маяков! А еще – надо восстановить шахту, где раньше добывали уголь… И дороги – ох, сколько надо расчистить и отстроить дорог… Но главное – порт! И собственный флот. Учебные корабли… И не забыть обустроить в бухте солеварню!

Дальше мечты Джен устремились к тому далекому будущему, когда Тысячегорье становится промышленным центром Кошачьего моря. Ей виделся пока не существующий Тысячегорский флот, капитанов которого она собралась обучать, возрожденные маяки, восстановленные шахты, торговля с соседними странами – углем и топливом, железной рудой, лесом, поваренной солью…

– А зачем тебе раковины моллюсков? – вернул ее из грез Железный Коготь.

Он уже вскрыл один конверт и с удивлением разглядывал содержимое. Помимо исписанных каракулями страниц из конверта высыпались мелкие ракушки.

Джен вопросительно уставилась на Лесиса:

– Ты же говорил, что лыры – деревянные с дырками. А это какой-то кальций с перламутром! И дырок нет. Это лыры?

Бывший тиран Тысячегорья сморщил нос и отрицательно помотал головой.

– Так а в других-то конвертах что? – Джен исступленно накинулась на кучу писем и бандеролей.

Коготь и Лесис последовали ее примеру.

Что только не высыпалось из конвертов! Еще ракушки. Рисунки. Зернышки риса. Кусочки редкого мха. Засушенные травы. Вязаные носки. Колечко. Сережки. Сухие древесные грибы. Из одного пакета выкатилась художественно расписанная тарелка. Из другого – глиняная чашка. Из третьего – цветастый шейный платок…

И чем меньше оставалось запечатанных писем, тем мрачней и растерянней становилась Джен. И как же невыносимо для Когтя было видеть ее такой! Рухнувшие надежды Дженифыр – это еще больнее, чем собственные разбитые мечты. Может, он и не сумел бы выразить это словами, но ощущал: между тем и другим – тысячи морских саженей! Ну вот что у него разбилось? Какой-то мизерный частный сад, призрачный замок, мираж. А у Джен? У нее там сейчас взрывается и оседает хлопьями пепла огромный продуманный мир.

За полчаса они вскрыли всю почту, но дырявых деревяшек наскребли лишь пригоршню, да и те большей частью были сломаны пополам…

– Ты же не думала, что кто-то выложит состояние? – нежно спросил Коготь. – Ради чего? Ради бессонных ночей на вахте, ворчания боцмана и мозолей на лапах?!

– Не знаю, что я думала… А почему нет? Я-то оставила тетушкин пансион! Разбила копилку! Отдала золотые монеты глупому боцману… Ради мозолей на лапах и сломанных когтей. – Джен устало опустила последний конверт: но и в нем вместо лыр лежал лист бумаги со множеством одинаковых рисунков. – А это вообще что такое?!

– Почтовые марки, – раздался чей-то голос.

Оказалось, кондор-почтальон пришел в себя и, отыскав на кресле сухое место, давно наблюдает за странной троицей.

– Марки? – переспросила Джен. – На что они мне?

– Наклеивать на конверты, – пояснил почтальон.

– Я и так знаю, что марки наклеиваются на конверты! Я спрашиваю: на что они мне сдались? Да еще и в таком количестве! Я же не знаю никого в Тысячегорье!

– А по объему входящей корреспонденции так и не скажешь, – проворчал кондор и занялся ремонтом фуражки.

Лесис тоже с интересом разглядывал марочный блок:

– Может, это марки для оплаты налогов? Или благотворительные марки на поддержку маяка? Дай-ка сюда… О, какой раритет! Эти марки – для писем, уходящих за горы, – поймав иронично-насмешливый взгляд Когтя, с вызовом произнес: – Да! Филателией я тоже увлекался! Круг моих интересов значительно шире, чем у заурядного обывателя вроде Вас!.. Так вот, о чем я? За все время моего пребывания в Тысячегорье, а пробыл я здесь изрядно, такие марки не выпускались. Связи-то с внешним миром нет! Корабли не ходят, драконы не летают… Удивительно! Неужели в наших краях вновь появилась международная почта? Но как? На воздушных шарах?

На последнем предположении почтальон наконец закончил чинить фуражку и, нацепив ее на лысину, не без гордости произнес:

– Почтовый кондор к вашим услугам! Кстати, единственный! «Аэрокондор» – международная почта Тысячегорья.

Джен подозрительно поглядывала то на марки, то на почтальона:

– Что, и в Тортагу могу отправить?

– В Тортагу, в архипелаг Морских Котиков, хоть в Нижнее Кошачье, – подтвердил почтальон. – Я, конечно, буду страшно ворчать, но все равно обращайтесь… Точно! Я ведь не рассказывал здесь