Девушка из Монтаны - Грейс Ливингстон Хилл

молодой человек почти сломился под внезапным ударом. Мать была ему очень дорога. Когда он уезжал, она была довольна и счастлива. Конечно же, он должен немедля к ней вернуться. Но что делать с девушкой, которая за эти два дня обрела в его лице… Он поколебался – как назвать их отношения? Ах да, «покровительство» – пока что сгодится и такое слово.

Он взглянул на нее, увидел, что никакой загар не в состоянии скрыть ее бледность, и вышел на платформу, чтобы все ей рассказать.

Глава 8. Разлука

Она приняла новость с беспримерной стойкостью. Просто сказала, что ей очень жаль, и все. Он должен уехать. Оставить ее. Она понимает, что поездом он доберется к матери быстрее, чем верхом. По его взгляду она поняла, что он уже принял решение. Ну конечно же, ему надо ехать. А там будет та леди! Его мать и леди! Леди пожалеет его и полюбит. Что ж, все правильно. Он был добр к ней. Светлый ангел, которого Господь послал ей на помощь, а теперь, когда она в безопасности, ангел должен вернуться на небеса. Вот как она думала.

Он вернулся в станционный зал, осведомиться о прибытии поезда. Поезд опаздывал на час. У него был всего один короткий час, чтобы все устроить. Денег у него с собой было совсем немного. Естественно, никто не берет с собой целое состояние, когда отправляется на однодневную охоту. К счастью, у него был обратный билет до Филадельфии. Так что об этом беспокоиться не следовало. Но девушка! У нее, конечно, денег не было. И куда она может отправиться? Он понял, что так и не задал ей самых важных вопросов. Поспешил обратно, объяснил ей ситуацию.

– Поезд опаздывает на час. Нам надо продать лошадей и выручить деньги на билет на Восток. Другого выхода нет. Куда вы собираетесь поехать?

Но она замерла в седле. Она считала, что только так можно продемонстрировать, что она достойна его уважения.

– Я с вами не поеду, – тихо произнесла она.

– Но вы должны! – нетерпеливо ответил он. – Разве вы не видите, что другого пути нет? Мне надо ехать этим поездом, чтобы поскорее добраться к матери. Иначе я могу не застать ее в живых, – у него сжалось горло при этой мысли.

– Я понимаю, – по-прежнему тихо сказала она. – Вам надо ехать, а я отправлюсь верхом.

– Но почему, хотелось бы знать! Неужели вы не видите, что я не могу оставить вас здесь одну? Эти злодеи могут появиться в любую минуту. На самом деле, это хорошая мысль – сесть на поезд и убраться из этих ужасных краев как можно скорее. Мне жаль, что вам придется расстаться со своим конем, ведь вы к нему очень привязаны, но, возможно, нам удастся продать его кому-то, кто вернет его, как только мы вышлем нужную сумму. Понимаете, у меня недостаточно сейчас средств, чтобы купить вам билет. Я бы и сам не мог бы добраться, если б у меня не было обратного билета. А денег за двух лошадей несомненно хватит вам на дорогу.

– Вы очень добры, но я не должна ехать.

Она сидела, такая прямая, с решительно сжатыми губами. Сейчас она выглядела так, как когда подстрелила птицу.

– Но почему?

– Я не могу путешествовать с вами в одиночку. Там, откуда вы, так не принято. Мне сказала та женщина с ранчо. Она сказала, что вы понимаете, что девушки так не поступают, и что вы не станете уважать меня, если я поеду с вами. Она сказала, что это неправильно и что вы это сами знаете.

Он сердито, нетерпеливо смотрел на нее, в то же время испытывая смущение оттого, что ей пришлось ему об этом говорить.

– Чепуха! – воскликнул он. – Это экстренный случай. О вас надо позаботиться, а я тот, кто это может сделать.

– Но ведь так не принято среди тех, с кем вы живете?

Она смотрела на него прямым ясным взором, и он вынужден был согласиться.

– Тогда я не могу ехать, – решительно заявила она.

– Но вы должны! Если вы не поедете, то не поеду и я.

– Вам необходимо ехать, а мне – нет. Будете так говорить, я от вас убегу. Сбежала от одного, сбегу и от другого. Кроме того, вы забыли о леди.

– Какой леди?

– Вашей леди. Которая ездит в экипаже без лошадей.

– Да черт с ней! – вскричал он совсем не по-благородному. – Вы понимаете, что до поезда осталось меньше часа, а нам столько еще предстоит сделать? Нет смысла тратить время на эти разговоры. Если вы доверитесь мне, я сам все сделаю и отвечу на все вопросы уже в поезде. Дорога каждая минута. В любую минуту эти люди могут выехать из-за угла. Вся эта болтовня об уважении… Да я уважаю вас больше любой женщины, которую когда-либо знал! И мое дело – позаботиться о вас.

– Нет, не ваше это дело, – храбро ответила она. – И я вам не позволю. Я для вас никто, и вы это прекрасно знаете.

– Вы – все… В смысле, вы сами понимаете, как много значите для меня. Вы же спасли мне жизнь!

– Да, а вы спасли мне. Это замечательно, но и все.

– Да разве этого недостаточно? Господи, да из чего вы сделаны? Сидите здесь, когда еще так много надо успеть, злодеи вот-вот появятся, и при этом настаиваете, что вас не надо спасать! Уважение! Сомневаюсь, что лев в прериях проникнется к вам уважением! Вы сделаны из стали и драгоценных камней, вы храбрая, как… Хотел было сказать, как мужчина, но вы смелая, как ангел. Вы чисты, как снег, правдивы, как синее небо, тверды, как скала, и даже если бы я не уважал вас ранее, то зауважал бы теперь. Я уважаю вас, почитаю вас, я… Я молюсь за вас, вот! – закончил он почти криком.

И отвернулся, чтобы скрыть свои чувства.

Глазами, полными слез, она взглянула в его глаза, когда он снова повернулся к ней.

– Спасибо, – просто произнесла она. – Ваши слова… Они доставили мне много радости. Но я не могу с вами поехать.

– Вы твердо уверены? – в отчаянии спросил он.

– Да.

– Тогда я тоже остаюсь.

– Но вы не можете! Вы должны ехать к матери. Со мной нельзя оставаться. Что она подумает? Мать – это все… Вам надо поспешить. Чем я могу помочь?

Он бросил на нее взгляд, который она потом помнила многие годы. Казалось,