Сказание о Юэ Фэе, славном воине Поднебесной - Цянь Цай

– Разумные суждения, – подхватил Чжугэ Цзинь. – Сейчас самое лучшее – выставить табличку об отмене поединков.

– Это нам, богатырям, бояться монаха, да еще битого?! – накинулся на него Цзи Цин. – Ты, бычий нос, настоящий трус! А еще хочешь быть военным наставником! Да я один голыми руками схвачу этого колдуна, чтобы посрамить тебя!

– Правильно, брат, – поддержали его Лян Син, Чжао Юнь и Чжоу Цин, – не пристало нам прятаться от врага!

– Только не горячитесь! – вмешался Ню Гао. – Я тоже поеду и буду прикрывать вас в бою.

Не дожидаясь разрешения Юэ Лэя, пять его старых военачальников вооружились и покинули лагерь.

Чжугэ Цзинь с досады топнул ногой:

– Монах задумал какое-то новое колдовство! Господин юаньшуай, прикажите отменить бой!

– Не могу. Они братья моего отца, приказывать им я не вправе, – вздохнул Юэ Лэй. – Будем надеяться, что все обойдется благополучно. Ведь с ними Ню Гао. На всякий случай пошлем им вслед Лу Вэнь-луна, Гуань Лина, Ди Лэя и Фань Чэна.

А в это время Цзи Цин с братьями появился перед строем.

Завидев противников, Пуфын крикнул:

– Стойте, сунские военачальники! Я с вами драться не буду! Зовите самого Юэ Лэя.

– Ишь чего захотел, недобитый пес! – выругался Цзи Цин, хлестнул коня и ринулся навстречу монаху.

– Погоди у меня, паршивый варвар! – пригрозил Пуфын и взмахнул волшебным посохом. Дубинкой Волчий Зуб Цзи Цин легко отразил удар и сам сделал выпад.

Раз десять сходились противники, и никто из них не мог взять верх. Тогда на помощь Цзи Цину устремились Чжао Юнь, Лян Син и Чжоу Цин. Пуфын незаметно вытащил из поясного мешочка волшебную жемчужину Черного Ветра и подбросил ее в воздух.

Над головами сражавшихся взвилось черное облачко. Потом оно превратилось в грозные тучи, из которых посыпались железные градины величиной с чайную чашку. В мгновение ока Ню Гао выхватил стрелу пронзающую облака и выстрелил. Тучи исчезли, а жемчужина упала на землю. Но спасти братьев Ню Гао все же не успел – четверо отважных уже были мертвы.

Недаром говорится:

Разбиться может глиняный кувшин,

Ударившись о твердый сруб колодца.

Отважный полководец может пасть,

Раз такова судьба у полководца!

Пуфын отправил своих воинов рубить головы убитым, но в это время на него налетели сунские военачальники, и, пока шла битва, сунские воины подобрали трупы и унесли.

Даос вызвал золотое сияние, превратился в невидимку, и Ню Гао не стал его преследовать и приказал отходить.

В сунском лагере все были повергнуты в скорбь. Цзи Чэн-лян горько плакал над телом отца. После щедрых жертвоприношений героев похоронили на высоком холме у подножия гор.

Через два дня Пуфын вновь подступил к воротам лагеря. Цзи Чэн-лян рвался в бой – он мечтал поскорее отомстить монаху.

– Успокойся, дорогой брат! – убеждал его Юэ Лэй. – Волшебник коварен, нам с военным наставником надо подумать, как его победить.

– Не могу жить под одним небом с убийцей отца! – твердил Цзи Чэн-лян, разражаясь горестными рыданиями.

Многие военачальники возроптали:

– Что же это такое, господин юаньшуай? Если мы будем бояться врага, то никогда не освободим императоров. Мы хотим сражаться! Обещаем вам схватить злодея и отомстить за гибель ваших дядюшек!

Юэ Лэю пришлось уступить. Он сам вывел войско из лагеря, чтобы наблюдать за боем. Завидев противника, Пуфын поднял посох, и его воины осыпали сунов бранью и оскорблениями.

Цзи Чэн-лян взмахнул секирой и ринулся в бой. За ним стеной пошли на монаха и братья. Пуфын поспешно отступил, вытащил из мешочка волшебный флажок Черного Ветра и поднял над головой. Через мгновение флажок сильно вытянулся. Монах взмахнул флажком, и над землей пронесся ураган: черные тучи закрыли солнце, вихрем закружилась пыль, поплыл густой туман. Наступила такая тьма, что невозможно стало разглядеть пальцы на собственной руке. Из туч на сунских воинов обрушился крупный град. Люди кричали от боли и тщетно искали укрытия. По знаку Пуфына чжурчжэни перешли в наступление. Войско Юэ Лэя в панике бежало.

Одержав победу, Пуфын собрал воинов и ушел в лагерь.

Отступив почти на тридцать ли, Юэ Лэй приказал остановиться. Подсчитали потери – погибло больше тысячи воинов! Всем военачальникам удалось спастись, но многие были ранены: у кого разбит нос, у кого выбит глаз, у кого рассечена голова.

Юэ Лэй распорядился отправить раненых на лечение и построить на подступах к лагерю заграждения, чтобы уберечься от внезапного нападения врага.

Расстроенный Юэ Лэй говорил военному наставнику:

– Вот беда! Ничего нельзя сделать с этим монахом!

– Не расстраивайтесь, господин юаньшуай, – успокаивал его Чжугэ Цзинь. – Я знал, что на этот раз наше войско потерпит поражение. Но, поверьте, через несколько дней явится мудрец и поможет нам одолеть волшебника!

И верно, через три дня воины доложили:

– Господин юаньшуай, какой-то даос у ворот просит, чтобы его впустили. Называет себя учителем полководца Ню…

Юэ Лэй вместе с Ню Гао вышли встречать даоса и пригласили его в шатер. После обычных приветственных церемоний Ню Тун и Хэ Фын поблагодарили праведника за свое спасение.

– Бедный даос далек от людских дел, и не подобало бы ему прикасаться к мирской грязи, – сказал Бао Фан-цзу. – Но сейчас Поднебесной правит достойный государь, который возвеличил Сунскую империю и послал юаньшуая в поход на север. Злой монах преградил путь победоносному войску, вот я и пришел на помощь.

Юэ Лэй почтительно поднес Бао Фан-цзу печать юаньшуая, грамоту на право командования войсками и сказал:

– Я глупый невежда и понимаю, что незаслуженно получил высокую должность. Какой я полководец, если меня победил безвестный цзиньский монах! Счастье для государя, что вы, учитель, снизошли в наш бренный мир! Прошу вас отныне командовать войском!

– Что вы говорите, юаньшуай! – запротестовал Бао Фан-цзу. – Да разве я достоин такой чести? Я просто хотел рассказать, кто этот цзиньский монах. Он носит шапку Семи Звезд, больше тысячи лет поклоняется Северному Ковшу и за это получил власть над стихиями. Недавно ваши полководцы ранили в бою сына одного из могущественных духов, и теперь монах мстит за него. Одолеть Пуфына можно только с помощью волшебства… Господин юаньшуай, прикажите воинам снова перенести лагерь к подножию гор, и, если монах вздумает затеять бой, я с ним быстро разделаюсь.

Юэ Лэй угостил праведника и тут же отдал приказ перенести лагерь на прежнее место.

На следующее утро Шаньшито и Ляр Синьшань держали совет с Пуфыном.