И пришел Солнцеликий - Алекс Войтенко

собой стол. Так же установленное на высокий каменный постамент, оно оказалось достаточно ровным и удобным для любой нужды. С некоторых пол, Рамазон чувствовал себя уже гораздо увереннее, чем в самом начале.

* * *

Ацальпиоками с самого детства полностью оправдывала свое имя настолько, что все знающие ее люди, от удивления качали головой, удивляясь прозорливости ее матери. Ведь на языке Чибча это имя означало не что иное, как — Любопытная сероглазая цапля подстерегающая добычу. И хотя она оправдывала свое имя от и до, но ее нельзя было назвать слишком удачливой, хотя бы потому, что ее мать вскоре умерла родами, пытаясь подарить своему мужу сына, да и отец ненадолго пережил свою супругу, став жертвой питона. По законам племени, девочку должна была забрать на воспитание наиболее зажиточная семья, приходящаяся ей пусть дальними, но родственниками, но и здесь ничего хорошего не вышло, и в итоге, она оказалась в доме Ануака — жреца чернобрового. Впрочем, ее здесь не обижали и относились если и не как к родной дочери, то как-то очень близко к этому понятию.

А все дело в том, что как правило жрецы и их жены, остаются бездетными. Да, разговаривая с богами, и донося до людей их волю, они практически ни в чем не нуждаются, но с другой стороны и боги видимо из ревности делают так, чтобы их жрецы, служили только им, не отвлекаясь на семейные невзгоды. Хотя в тоже время, приветствуя принятых в семью подкидышей. Одно время, даже считалось, что бог глазами принятого ребенка, следит за чистотой помыслов своего жреца, не давая ему совершать непотребного.

Вот и сейчас. Пока внизу решают вопросы о том, почему гневается бог, и чем его задобрить, чтобы и не прогадать с подношением, и вместе с тем не дать слишком много, Ацальпиоками решила, посмотреть, что же представляет собой новое божество, и быстренько поднявшись на гору, спряталась среди ветвей акации и стала ожидать появления Солнцеликого.

Первое, что сумела разглядеть девочка, так это золотую птицу — Священного Кондора, который и принес Чури-Инти на гору бога. Тогда внизу, во время камлания Абитагижига, она хоть и успела разглядеть парящую в лучах солнца золотую птицу, но в тот момент, Кондор находился слишком высоко, и потому она даже не представляла, что тот будет столь огромным, как это было сейчас. Похоже, что хотя Солнцеликий и победил Чернобрового, но схватка все же была тяжелой. Одного взгляда было достаточно на то, чтобы понять, что Священный Кондор сильно пострадал в схватке. Сейчас он выглядел уже не таким грозным, как некоторое время назад, и даже как показалось Ацальпиоками, нуждался в ласке, поддержке и лечении. Одна пара крыльев лежала несколько в стороне, нижняя пара хотя и находилась при нем, но было видно, что и они сломаны. Клюв Кондора тоже казался каким-то побитым, и в нем отсутствовали палицы — макуауитль из голубого небесного металла которыми он и поверг с горы огромного медведя.

Ацальпиоками, стало так жалко некогда грозную птицу, что ей очень захотелось подойти поближе и погладить ее ладонью, а возможно и прошептать ей слова утешения из «Свода божественной мудрости». И девочка уже было решилась на этот шаг, как вдруг заметила самого Солнцеликого занимающегося каким-то делом, неподалеку от своей птицы.

Нельзя сказать, чтобы Солнцеликий показался Ацальпиоками красивым. Нет. Скорее он был необычен. Во-первых, своим огромным ростом. В сравнении с ним, все мужчины деревни, казались девочке если и не детьми, то скорее подростками. Вдобавок ко всему, его довольно развитое тело с рельефно выступающими мышцами явно указывало на то, что перед ней находится воистину само божество, а не какой-то там мужичок, случайно занявший место бога, или просто ставший его аватаром. А когда Солнцеликий поднялся во весь рост, и солнечные лучи упав на его затылок пробились через его золотистые пряди, Ацальпиоками от неожиданности упала на колени, и склонилась в глубоком поклоне, признавая в этом мужчине настоящего бога солнца. Казалось само светило, спустилось с небесного свода, став продолжением тела Солнцеликого. Лучи солнца, пробиваясь сквозь достаточно сильно заросшее золотистым волосом лицо, делали его нестерпимо ярким, таким, что казалось, будто именно он и то, что росло у него на голове, и было лучами солнца.

Девушка подняла голову, и вдруг встретилась с взглядом своего божества. Причем, судя по всему, Солнцеликий сам не ожидал этой встречи, из-за чего из его рук выпала какая-то вещь, похоже, больно ударившая его по ноге. От неожиданности тот вздрогнул, что-то воскликнув, а девочка сама не ожидая от себя подобного рассмеялась. Через мгновение она испугавшись своей дерзости, подумала, что своим смехом могла оскорбить свое божество и потому постаралась как можно быстрее покинуть это место, чтобы не стать причиной нового гнева Солнцеликого.

Несколько дней девочка была сама не своя. За что бы, она не бралась, все сыпалось из ее рук, потому, что в мыслях он была далеко от самой себя, переваривая снова и снова встречу с божеством. Приемная мать давно заметила ее состояние, но ждала, пока девочка сама признается ей в том, что с нею происходит. И если бы это был обычный парень из ее деревни, наверное, так бы и произошло. Здесь же все было иначе, и Ацальпиоками, просто боялась вызвать гнев причем, не столько приемных родителей, сколько божества, посмев взглянуть на него иначе.

В один из вечеров, когда братья-жрецы, уединились в одной из комнат, обсуждая дальнейшие шаги, в отношении поселившегося на горе божества, для лучшей связки слов и мыслей попивая кукурузное пиво, женщины семьи уединились в другой комнате, занимаясь рукоделием. Ацальпиоками, как обычно в последние дни, выглядела несколько рассеянной, и потому после того, как несколько раз уколола свои пальцы костяной иглой, ее приемная мать не выдержала и спросила.

— Кто он? Из чьей семьи? И вообще, что с тобой происходит дочка? Неужели этот молодой человек, настолько самовлюблен, что не обращает на тебя никакого внимания, и поэтому ты мучаешься все эти дни? Ведь я же вижу, как у тебя из рук валится все на свете. Расскажи мне о нем, и мы вдвоем решим, как нужно будет правильно поступить, чтобы все произошло как ты того хочешь.

Девочка, едва услышав слова своей приемной матери, вначале покраснела как спелый арбуз, а затем уткнувшись в рубашку которую она порывала орнаментами горько расплакалась. Старшая женщина, тут же отложила в сторону своё шитье, и придвинувшись вплотную к девочке, обняла ее, прижала к себе и