Сказания о Тёмной Реке - Чжоу Мунань

цветы. Внезапно она резко повернула голову и узрела чрезвычайно худого мужчину, облачённого в белые одежды, восседающего между ней и Патриархом. В руке он держал белый носовой платок, которым прикрывал рот, и слегка кашлял. Когда же он опустил платок, тот оказался испачканным кровью.

— «Чун Ю!» — воскликнула Бай Хэхуай, споткнувшись и едва не упав.

— «Ещё не умерла?» — послышалось тяжёлое дыхание Чун Ю из-за кареты.

Патриарх задумчиво погладил меч Спящего Дракона, который держал в руке.

— «Слишком поздно, он уже здесь», — с улыбкой произнёс Патирарх.

— «Он?» — Бай Хэхуай, подняв глаза на занавес, увидела, что пятна крови превратились в ужасающе прекрасные алые цветы. Внезапно она обернулась и заметила невероятно худого мужчину в белых одеждах, расположившегося между ней и Патирархом. В руке он держал белый носовой платок, которым прикрывал рот, и тихо покашливал. Когда он опустил платок, она увидела, что тот был испачкан кровью.

Се Фаньхуа, испустив вздох, произнёс: «Патриарх, вы занимали эту должность на протяжении долгих лет. Ныне, когда вы получили ранение, не будет ли благоразумнее вам отойти от дел и наслаждаться оставшимися годами жизни, в то время как кто-то в расцвете сил возьмёт на себя решение этих сложных вопросов?»

«Кто-то в расцвете сил — ты имеешь в виду этого юношу, Се Ба?» — тихо спросил Патриарх.

«Глава нашего рода Се посвятил себя Тёмной реке на протяжении многих лет. Естественно, он — наилучший выбор», — невозмутимо ответил Се Фаньхуа.

«А если я откажусь?» — голос Патриарха стал глубже.

«Если Патриарх откажется, то Фаньхуа будет вынужден проявить неуважение», — Се Фаньхуа слегка склонил голову.

Бай Хэхуай, спрятав руки в рукавах, сжала две серебряные иглы, готовая нанести удар в любой момент.

Патриарха, казалось, не смутил вызов Се Фаньхуа; он продолжал слабо улыбаться, поглаживая рукоять меча Спящего дракона: «То, чего ты желаешь, — это всего лишь мой меч Спящего дракона».

Се Фаньхуа поднял взор, и в его взоре сверкнула жажда. Он устремил свой взор на Спящего Дракона, искусно высеченного на рукояти меча. «Лишь тот, кто владеет мечом Спящего Дракона, является подлинным властелином Тёмной реки!» — молвил он с убеждённостью.

— «Раз уж ты знаешь это, то тебе следует также обратить внимание на то, у кого сейчас меч Спящего Дракона», — внезапно поднял голову Патриарх. — «Пока я держу меч Спящего Дракона, я по-прежнему контролирую Тёмную Реку!»

В этот миг глаза спящего дракона внезапно распахнулись, излучая золотистый свет!

Се Фаньхуа ловко уклонился в сторону, и меч Спящего дракона пронёсся всего в нескольких дюймах от его шеи. Он немедленно присел, тряхнул рукавами, чтобы обнажить два чёрных коротких клинка, и бросился вперёд, намереваясь контратаковать Патриарха. Однако в следующее мгновение его фигура внезапно исчезла, вновь появившись за спиной Патриарха.

Бай Хэхуай удивлённо заморгала, опасаясь, что ей показалось.

— «Призрачный клинок!» — сердито воскликнул Патриарх, взмахнув запястьем, чтобы отвести два чёрных лезвия в сторону мечом Спящего дракона, а затем нанёс удар в грудь Се Фаньхуа.

Се Фаньхуа был поражён: как может столь могучая сила исходить от человека, находящегося на пороге смерти? Он поспешно покинул карету, но перед уходом бросил благовонную палочку, которая приземлилась между Бай Хэхуай и Патриархом.

— «Вперёд!» — воскликнул Патриарх, взмахнув рукой, и Меч Спящего Дракона вылетел из кареты. С грохотом, подобным звуку разрываемых струн, все шёлковые нити, окружавшие карету, были рассечены Мечом Спящего Дракона. Ассасины из Тени паука незамедлительно покинули защиту Небесной Сети и отступили, чтобы охранять карету.

— «Благовония, притягивающие души?» — серебряные иглы Бай Хэхуай мгновенно вылетели наружу, разрубив благовонную палочку пополам. Однако, как ни странно, даже после того, как она была разделена, оставшаяся часть продолжала гореть.

— «Вернись!» — Патриарх схватил Меч Спящего дракона и взмахнул им, чтобы превратить благовонную палочку в порошок.

Удар меча Се Фаньхуа отбросил его на несколько десятков шагов в сторону. Опираясь на свои клинки, он смог остановить падение и подняться, чтобы заговорить. Однако вместо слов из его рта вырвался лишь кашель, и он горько улыбнулся, признавая: «Как и ожидалось от Великого Старейшины».

Из кареты раздался гневный окрик: «Убирайся!»

Се Фаньхуа сделал знак рукой, и все послушно отступили.

Чун Ю поспешно повернулся, чтобы поднять занавес: «Патриарх...»

— С Патриархом всё в порядке! — Бай Хэхуай удержала занавеску. — Чун Ю, найди четырёх человек, чтобы они внесли карету во двор!

Чун Ю на мгновение задумался, затем кивнул: «Хорошо!»

Бай Хэхуай с облегчением вздохнула и повернулась, чтобы взглянуть на Патриарха. Меч Спящего дракона вернулся в ножны, и дракон на его рукояти снова закрыл глаза. Лицо Патриарха было бледным, а губы слегка дрожали: «Се Фаньхуа не смог бы самостоятельно заполучить Благовония, притягивающие душу. Должно быть, семья Му предоставила их ему».

Бай Хэхуай, замерев в оцепенении, припомнила, как Патриарх повествовал ей о своей семье Му. Она не могла и вообразить, что за этим покушением на убийство кроется тень этой семьи.

Схватив серебряную иглу, она вонзила её в чело Патриарха, произнеся: «Благовония, привлекающие душу, не столь могущественны, но, Патриарх, не применяйте свою внутреннюю энергию!»

Патриарх сделал глубокий вдох и вытянул указательный палец, с кончика которого потек фиолетовый пар, наполняя вагон странным ароматом.

Бай Хэхуай, не теряя ни мгновения, извлекла из-под своей мантии пузырёк с лекарством. Она приняла одну таблетку, а затем, не колеблясь, бросила другую в рот Патриарху. Её изумление было неподдельным: «Внутренняя энергия Патриарха столь могущественна, что способна нейтрализовать действие благовоний, притягивающих душу».

— Я из семьи Му и хорошо знаком с этими благовониями. Поэтому освободиться от их воздействия не составит труда. Однако после приёма таблеток я не смогу использовать свою энергию в течение двенадцати часов. Возможно, именно этого и желала семья Му, — произнёс Патриарх, откидываясь на спинку стула, и его лицо слегка порозовело.

Выйдя из кареты, Чун Ю внимательно огляделся вокруг, чтобы убедиться, что за ним не следят убийцы. Удостоверившись в безопасности, он направился к воротам внутреннего двора.

Чун Ю трижды постучал в ворота, после чего изменил ритм и силу ударов. Сначала он три раза резко постучал, затем три раза легко, и наконец, один раз с большей силой.

Ворота медленно отворились, и за ними показался сгорбленный старик с морщинистым лицом. Он пристально посмотрел на Чун Ю и с загадочным выражением лица спросил: «Ключ?»

В этот момент меч Спящего дракона вылетел из кареты и с силой вонзился