Азимут между пламенем и порчей - Павел Николаевич Корнев

той маячила крытая черепицей крыша двухэтажного особняка — в Среднем городе таким размахом никого было не удивить, а вот по местным меркам я лицезрел самый настоящий дворец. Как-то разом заколебался даже.

Не к кому-нибудь иду, а к самому Барону! И не он меня вызвал, я без приглашения заявился. Пусть и не босяк давно уже, но всё же, всё же…

Пришлось взять себя в руки и подавить постыдную неуверенность. Вскинул голову, двинулся дальше, чуть ли не печатая шаг, но здесь это смотрелось не слишком уместно, поэтому заставил себя расслабиться.

Баста! Не на войну иду! И не голову в пасть льву сунуть намереваюсь!

Не с чего нервничать — как ни крути, услугу Барону оказал, его заказ выполнив.

Успокоило меня это соображение? Чёрта с два!

Особняк Барона единственный стоял непосредственно на берегу реки — возвели его на достаточно высокой насыпи, что позволяло не опасаться половодья, в домах же напротив проживали его ближники.

Только свистни и сразу полсотни головорезов набежит.

Так говорили.

Но огляделся сейчас и счёл эти россказни изрядным преувеличением. Ясно и понятно, что случайного люда тут днём с огнём не сыщешь, а в спину пальнуть из подворотни или со второго этажа много ума не надо, но прям полсотни головорезов и ухарей? Байки!

Власть Барона держалась в первую очередь на его авторитете, поэтому кормить эдакую прорву дармоедов не было ровным счётом никакой нужды. Его собственная ватага делом занята, а не главаря дни и ночи напролёт караулит.

Я ещё раз оглядел чистенькую улицу и опрятные дома, сообразил, что просто тяну время, и двинулся к воротам, у которых вышагивал на ходулях привратник в бриджах, надетой на голое тело ливрее и с нахлобученным на макушку цилиндром. Лицо его было раскрашено под череп, и сейчас в отличие от прошлой нашей встречи я предельно отчётливо уловил исходящие от ряженого акробата магические искажения. Для лишённого ядра адепта они были слишком сильны, но и в аспиранты привратник совершенно точно не выбился. Глаза — обычные.

Вышагивавший на ходулях подручный Барона тоже распознал во мне тайнознатца, поскольку от дурацких пантомим воздержался и прямо спросил:

— Чего надо?

Краешком глаза я приметил, как колыхнулась занавеска в окне дома напротив, но значения этому не придал, и сказал:

— Мне бы к Барону.

— Да ты что? — глумливо рассмеялся размалёванный аколит. — Прям к самому Барону?

Я совладал с раздражением и не без труда, но всё же удержался от угрозы засунуть весельчаку в задницу одну из его ходуль, а то и обе сразу, покачал головой.

— Можно и не к нему самому, если кто-то другой головы принимает.

Привратник мигом бросил лыбиться, пристально глянул на мой саквояж и деловито уточнил:

— Кого приволок?

Я расстегнул саквояж и достал из него ёмкость, после этого усмехнулся.

— Пламена! Узнаёшь?

— Он, — подтвердил глянувший на банку с высоты своих ходуль привратник и шумно выдохнул. — Чтоб я сдох, если это не он!

Измалёванное белилами лицо приняло какое-то очень уж озадаченное выражение, и зубоскалить этот вредный тип больше не стал — вместо этого ловко попятился к воротам и небрежным взмахом руки заставил распахнуться тяжеленную на вид створку. Не толкнул — задействовал магию.

— Жди! — предупредил он и скрылся за оградой, а вернулся буквально пару минут спустя. Я за это время только и успел, что банку с головой в саквояж убрать да повнимательней к соседним домам приглядеться.

— Заходи! — разрешил привратник и даже придержал отторжением начавшую затворяться створку.

Медлить я не стал и шагнул за ворота с едва ли приличествовавшей солидному человеку поспешностью. Интересно же, чёрт побери! Среди босяков какие только слухи об этом месте не ходили — я на этих байках, можно сказать, вырос! Но совсем уж откровенно вертеть головой по сторонам не стал, просто не преминул окинуть взглядом двор и постройки.

На бандитское логово обиталище Барона нисколько не походило, и вместе с тем до дворянской усадьбы тоже не дотягивало — жилище преуспевающего купчишки, да и только. Возвышавшаяся над оградой крыша принадлежала центральной части особняка — та имела два этажа в высоту, а с обеих сторон к ней примыкали одноэтажные пристрои. Правый отвели то ли под конюшню, то ли под каретный сарай, левый определённо был жилым. Площадку у ворот замостили брусчаткой, дальше раскинулась окружённая деревьями лужайка со вкопанными в землю камнями, небольшим прудиком и беседкой.

У бокового крыльца стояла троица мордоворотов: двое были вооружены винтовками, третий оказался слабеньким тайнознатцем, вероятней всего — адептом. Пялились охранники на меня совершенно беззастенчиво, при этом глядели с несомненным превосходством, будто на лёгкую добычу.

Это заставило собраться и подобраться, но виду я не подал и преспокойно двинулся по тропинке к парадному крыльцу, где уже замер слуга. Впрочем — нет, судя по оттопыренному карману и отвисшей поле пиджака, всё же не слуга, а охранник. Сто к одному, у него там револьвер. Да и защитный амулет простому слуге без надобности, а чувствую — фонит.

Ещё один тип, столь же подтянутый и жилистый, обнаружился в прихожей — глянул он на меня остро и оценивающе, но обыскать не попытался, принял шляпу, предложил пройти в соседнее помещение. За мной эта парочка не последовала, а стоило лишь шагнуть в просторную светлую гостиную, и кто-то из них притворил дверь.

В глаза сразу бросились картины, резная мебель, позолоченная люстра, камин и стоявшие на его малахитовой полке медные часы, но глянул на них лишь мельком и сразу сосредоточил всё своё внимание на восседавшем во главе длинного стола пожилом мужчине — крепком и кудрявом, одетом дорого и броско. Пальцы унизывали перстни с цветными камушками, в расстёгнутом вороте желтела цепь толщиной в мизинец, и если касательно самоцветов я ничего сказать не мог, то золото опознал сразу. И ещё в самый первый миг принял крепыша за тайнознатца, потом только сообразил, что плотные магические искажения создают его многочисленные амулеты.

Прежде мне видеть Барона не доводилось, но я ни на миг не усомнился, что лицезрею сейчас именно его.

— День добрый! — первым поприветствовал всех, а когда ответа не последовало, не стушевался и подошёл к пустому обеденному столу. Вокруг того стояли стулья с гнутыми спинками, и раз уж предложения сесть не получил, то сдвинул один из них в сторону, выставил перед собой саквояж и вынул из него ёмкость с залитой алхимическим раствором головой.

— Принимайте!