Азимут между пламенем и порчей - Павел Николаевич Корнев

class="p1">Мимолётный взгляд на полки и витрины сразу дал понять, что самостоятельно нужный состав не получится высмотреть даже случайно, поэтому не стал терять время впустую и сказал напрямую:

— Мне бы краску для волос. Чёрную.

Старикан удивления не выказал и после недолгих поисков выставил на прилавок заполненный каким-то тёмным составом флакон, а затем взялся долго, многословно и крайне нудно втолковывать, как именно следует использовать сию алхимическую «субстанцию».

За время плавания на «Верном» я неоднократно наблюдал за приготовлениями Беляны, и покраска волос не казалась мне такой уж сложной процедурой, но алхимика слушал, не перебивая. Ещё и головой время от времени кивал, хоть и думал сейчас совсем о другом.

— А есть средства для изменения цвета глаз? — спросил, осенённый неожиданной мыслью, когда старик наконец утомился болтать языком. — Которые на печень влияния не оказывают?

— Плохая идея, молодой человек! — покачал головой старик. — Попытка подражать аспирантам…

— Не мой случай, — отмахнулся я.

Алхимик водрузил на нос пенсне, присмотрелся и признал:

— Не ваш. — Он покачал головой. — И даже так прикидываться тайнознатцем с иным аспектом — это самое меньшее дурной тон.

Судя по явственным магическим искажениям, мой собеседник был аколитом, а потому наверняка знал, о чём говорит, я давить на него не стал, зашёл с другой стороны.

— Мне бы свой изначальный цвет вернуть. — Вздохнул и взялся самым бессовестным образом врать: — Одной симпатичной особе интересны зеленоглазые брюнеты, и если покрасить волосы не составляет никакого труда, то как быть с глазами — ума не приложу…

Алхимик поджал тонкие губы.

— Надеюсь, вы не задумали какой-нибудь дурацкий розыгрыш, на который горазда современная молодёжь!

— Конечно же нет! — воскликнул я излишне поспешно, чем немедленно уверил собеседника в его подозрениях на сей счёт. — Никаких розыгрышей! Только для собственного употребления!

Я всё сделал верно, и старика моё заявление всецело удовлетворило, он недовольным скрипучим голосом объявил:

— Состав обойдётся в червонец. Аспиранту его хватит на две седмицы, аколиту со склонностью к определённому аспекту — самое меньшее на три, а то и на целый месяц. Готов он будет завтра ближе к полудню. И вот ещё что… — Старик поправил пенсне и подслеповато сощурился. — Аспект у вас какой? Фиолетовый?

— Тёмно-пурпурный, — поправил я собеседника и уточнил: — А это имеет значение?

Старикан сухонько рассмеялся.

— А как же! С радикально иным аспектом состав работать не будет.

Я кивнул.

— Годится! — И сразу уточнил: — А что с воздействием на печень?

Вполне возможно, мой организм уже восстановился после той гадости, коей в приюте потчевал Грай, но рисковать я не собирался.

— Никакого воздействия! — отмахнулся алхимик. — Я готовлю капли, действующее вещество которых не впитывается в кровь и выводится со слезами.

— Как так? — поразился я, даже не пытаясь скрыть недоверия.

— Принцип основан на преломлении световых волн. Цвет радужек изменений не претерпит — правильней говорить о банальной оптической иллюзии.

Ответ меня всецело удовлетворил, я достал кошелёк и спросил:

— Сколько за всё?

— Одиннадцать целковых, — объявил алхимик и сразу предупредил: — По составам, изготавливаемым на заказ, беру предоплату в полном размере и никак иначе!

Я выложил на прилавок червонец и крупную серебряную монету, получил квитанцию и двинулся в обратный путь. Заглянув в магазин готового платья, забрал уже подшитую одежду и аккуратно сложил её в саквояж, после чего потопал прямиком в гостиницу. И вновь мой путь пролегал мимо клуба «Под сенью огнедрева», и вновь, глянув на витраж, поймал себя на желании сотворить ударный аркан, дабы к чертям собачьим рассадить эту красоту. Но сдержался, конечно же, не стал на неприятности нарываться. И без того проблем с избытком.

В «Небесной лестнице» я первым делом поднялся к себе и переоделся, немного покрутился в костюме перед зеркалом, затем облачился в сюртучную пару. В ней и спустился на ужин, не став светить на людях свой новый наряд. После сытной трапезы начало клонить в сон, чему в немалой степени поспособствовало отступившее нервное напряжение, но поблажек себе я давать не стал и погрузился в медитацию. Оценил состояние узлов-пасынков и попытался их укрепить, затем сосредоточился на проработке входящих меридианов, а под конец опустошил ядро и взялся наполнять его по новой, пытаясь тянуть в себя небесную силу одновременно и быстро, и равномерно.

Уснул в один миг, только голова подушки коснулась, а вот просыпался долго и неохотно, встал так и вовсе откровенно разбитым. И перенервничал вчера, и с упражнениями по саморазвитию переборщил — не сказать, будто дух горел огнём, но магическую броню создавать я не стал, ограничился лишь предотвращающим неожиданные атаки арканом.

Позёвывая, оделся и сходил в уборную, потом спустился на завтрак. Занял небольшой столик на две персоны у окна и никаких разносолов требовать не стал, ограничившись обычным набором блюд, а из напитков вновь попросил принести чёрный чай. Уже даже размешал в овсяной каше кусочек сливочного масла, когда стул напротив занял крепкий дядька с прямоугольной физиономией, прямо-таки требующей своим видом доработки кирпичом.

Разрешения он не спросил, ну а я не предложил ему пересесть на свободное место, коих в ресторане покуда оставалось предостаточно. Просто узнал невежу, вот и выдал на южноморский манер вопрос-скороговорку:

— Чёкак, Седой? — А после зачерпнул ложкой горячую кашу и отправил её в рот.

Что-то сейчас будет…

Глава 11

15−12

Особого эффекта мой вопрос не произвёл. Щека у дядьки дёрнулась, да и только.

Впрочем, так легко сбить его с толку я и не рассчитывал, не был даже уверен, что сумею отбрехаться вовсе, ведь своим вниманием меня удостоил один из немногих охотников на воров, которые орудовали на Заречной стороне, не испрашивая на каждый свой чих дозволения Барона.

Седого там знал в лицо каждый босяк, а на подхвате у него…

Ощутив на себе чей-то взгляд, я посмотрел за окно и точно: за тем обнаружился Людоед. Заложивший руки за спину костолом чем-то неуловимо походил на хозяина, только был раза в полтора шире в плечах и самое малое на голову выше, притом что и сам Седой ни хлюпиком, ни коротышкой отнюдь не был.

Ещё — магические искажения. Защитой не пренебрегли ни охотник на воров, ни его подручный.

Выследили! Влип!

Но виду я не подал, отпил чая и вновь спросил:

— Надочё?

Седой