Случайности в истории культуры. Совпадения и неудачи, открывшие путь к шедеврам - Святослав Алексеевич Иванов

свято место пусто не бывает, и на смену сброшенным с корабля современности классикам должны прийти новые авторитеты, более близкие мятежному духу. Так в наши персональные пантеоны проникают всевозможные Джимы Моррисоны, Жан-Люки Годары и Фриды Кало.

Впрочем, в нашем сознании у «навязанных» классиков и ярких «контркультурщиков» гораздо больше общего друг с другом, чем с простыми смертными. Судьба гения (будь то мужчина или женщина) непременно испещрена страданиями, он обязательно несет тот или иной крест: унижение, зависимость, политическая борьба, вселенская тоска, внутренние демоны, ранняя смерть. Но есть у каждого из них своя башня из слоновой кости, своя «каморка, что за актовым залом». Убегая туда от мирских невзгод, гений берется за перо, кисть, кинокамеру или «изгиб гитары желтой» – и творит нечто бессмертное.

Сотворив бессмертное, не жалко и умереть.

(Однажды я ответил на объявление модного издания, искавшего рассказы для публикации, и получил от редактора ответ: «…написано неплохо, но <…> не Сэлинджер». Ну как вам сказать… После смерти Сэлинджера никто не Сэлинджер. Но уже построена в сознании какая-то стена, ограждающая Сэлинджеров от не-Сэлинджеров – эффективнее, чем любая пограничная служба.)

В легендарной анимации «Фильм, фильм, фильм!» Федора Хитрука был очаровательный сценарист, к которому во время работы прилетала крылатая муза – и тогда-то он начинал интенсивно печатать. А потом муза исчезала, сценарист закуривал, и сигаретный дым превращался в петлю… Надо понимать иронию, заложенную в эту сцену Хитруком и его соавтором Владимиром Головановым, которые хорошо были знакомы с творческой работой. Как однажды сказал писатель Майкл Шейбон:

Было много писателей-саморазрушителей, ангелов-бунтарей, но писательство – это в первую очередь ежедневная работа[7].

Так и с любым творчеством – если ждать музу, как письмо из Хогвартса, она никогда не прилетит. Всегда есть риск уподобиться тому персонажу «Чумы» Камю, который говорил всем, что пишет роман, но на деле годами искал правильную формулировку его первой строчки.

Средневековый жанр агиографии (жития святых), как правило, предполагал, что святой не просто добродетелен – он переполнен Божьей благодатью изначально. Как это принято с самим Спасителем, рассказ о жизни святого может начинаться еще до его рождения. Его дальнейшая кротость, великодушие и чудотворство предвещены невероятными знамениями, а значит, предопределены.

Выдающимися людьми не становятся, а рождаются.

Подобная установка перекочевала и в современную культуру – от томов серии «Жизнь замечательных людей» до YouTube-документалок, скажем, о Курте Кобейне. Родился тогда-то, в такой-то семье, жили скромно, был он самый обычный мальчик – а все-таки не самый обычный. Массовая культура вообще любит вундеркиндов: крылатая муза навещает юношей – и это вам не жук лапкой потрогал, сразу все начинает получаться!

Впрочем, природа таланта воспринимается не обязательно как божественная: со времен Фауста в процесс вмешивается и нечистая сила. Был в 30-е годы XX века великолепный блюзмен Роберт Джонсон – достаточно молодым он навострился великолепно играть на гитаре и петь, а потом и умер в 27 лет, положив начало легендарному «Клубу 27». Ну не могло такое случиться само по себе! Быстро сложилась легенда, что как-то раз ночью Роберт вышел на перекресток, провел деловую встречу с дьяволом – и в обмен на собственную душу получил невероятный талант.

Любое искусство призвано развлекать людей – так что и судьбы творцов по инерции воспринимаются как развлекательный продукт. По факту эти жизни состоят преимущественно из ежедневной кропотливой работы – но это далеко не так интересно. Куда интереснее, когда человек заключил сделку с чертом или просто от рождения был не таким, как все.

Большей частью своего успеха выдающиеся писатели, художники и музыканты обязаны собственному трудолюбию, а значит, все более-менее здоровые (и желательно молодые) мужчины и женщины имеют шанс войти в их число – вот полезная мысль, которой не учат на школьных уроках литературы. Радищев, Крылов, Пушкин, Гоголь и все остальные, вплоть до Шолохова, смотрят на учеников сверху вниз, как большие начальники в небесном совете директоров. Так и забудешь, что актеры в блокбастерах и авторы музейных холстов – абсолютно такие же homo sapiens, как и мы с вами, со своими страстями и страхами, со своими дурными чертами характера и хроническими болезнями.

Их успех не был предопределен и неизбежен. Да, по большей части они не лентяи – но и среди простых смертных много трудоголиков. Да, они талантливы – но в каждом из нас есть какой-нибудь талант. Есть лишь одно небольшое отличие, которое все-таки их от нас отделяет.

Им чудовищно повезло.

Еще автор изначальной статьи о «Темной стороне радуги» Чарли Сэведж объяснял данный феномен через известный гипотетический образ:

Синхронизация была либо намеренной, либо космическим совпадением – музыкальным эквивалентом эффекта «бесконечное количество обезьян с бесконечным количеством печатных машинок создают полное собрание сочинений Шекспира».

Похожие идеи циркулировали в философской мысли со времен Аристотеля, но сегодняшняя формулировка восходит к французскому математику Эмилю Борелю; в одной своей работе он заявил, что вероятность нарушения законов статистической механики – ниже, чем вероятность того, что миллион бесконечно печатающих обезьян наберут на машинке все книги на свете.

Со временем в «теорему о бесконечных обезьянах» проник Шекспир: иногда – с «полным собранием сочинений», иногда – конкретно с «Гамлетом», а иногда это вообще «Война и мир» Толстого. Так или иначе образ достаточно впечатляющий: если бесконечное число обезьян будут бесконечно печатать, рано или поздно они в точности воссоздадут уже известный нам гениальный текст.

Вселенная необъятна, да что там Вселенная – на одной только нашей планете живут миллиарды людей, с каждым из которых каждый день происходят десятки и сотни маленьких событий. В сумме их так много, что, вероятно, может случиться абсолютно что угодно, если оно не нарушает фундаментальных законов физики.

Причем происходит это самое «что угодно» необычайно часто. Согласно британскому математику Джону Литлвуду, чудеса (то есть события с вероятностью один к миллиону) происходят с каждым человеком приблизительно раз в месяц. Нужно только уметь их замечать.

Книга, которую вы держите в руках, или читаете на экране, который тоже держите в руках, или слушаете в аудиоверсии, что, конечно, не обязывает вас что-либо держать в руках… Так вот, эта книга посвящена таким вот чудесам. То есть случайным, маловероятным, на первый взгляд второстепенным событиям, которые как раз и отделяют «гениев», чьи портреты затем вешают, например, в кабинетах литературы, от рядовых homo sapiens.

Бывало так, что гениальная идея приходила в голову вместе с упавшим на эту голову яблоком. Бывало так, что легендарное произведение создавалось просто потому, что кому-то