Черные ножи 4 - Игорь Александрович Шенгальц

Ответ на свой вопрос я получил в помещении морга. Часть вчерашних трупов уже успели убрать, зато добавились новые. Ровно восемь тел, беспорядочно брошенных, как сломанные детские игрушки, на пол.

Видно, опыты доктора Риммеля опять прошли неудачно, и вот результат.

Наверное, у каждого человека наступает такой момент, когда он перестает адекватно воспринимать действительность, чувства его притупляются, и он уже не может сопереживать так же, как делал бы это в естественном состоянии.

Вот и у меня разум очерствел, эмоции перегорели одна за другой, отключившись, как лампочки в последовательной цепи, и все, что я мог — констатировать очередной факт, отправив его в копилку памяти с пометкой «не имеет срока давности».

Проституток в коридоре уже не было, и в лазарете царила тишина. Осторожно пройдя мимо кабинета Риммеля, я прислушался, но в этот раз голосов за дверью не услышал. Если доктор и был внутри, то молча занимался своими делами. Проверять я не стал, не хотелось попадаться ему на глаза.

Время постепенно близилось к полудню, и я решил пересидеть оставшееся время в кладовке, а потом вернуться в свой барак. Сегодня в лазарете я ничего нового все равно не узнаю. Но не успел этого сделать.

Дверь, ведущая на улицу, распахнулась и в коридор буквально влетела сестра Мария. Увидев меня, она призывно замахала руками.

— Шведофф, ты-то мне и нужен! Срочно за мной!

Я подбежал и вновь вытянулся, как солдат перед генералом.

Мария с удовольствием оглядела мою фигуру и приказала:

— Найди профессора Вебера и скажи ему, что доктор Риммель ждет его все утро. Профессор где-то на территории.

— Как он выглядит? — спросил я, предчувствуя нехорошее.

— Среднего роста, одет в бежевый костюм. Скорее всего, он в одной из подсобок, вчера он планировал ставить некие опыты. Профессор вечно забывает о времени, и явно заработался.

Предчувствия меня не обманули, профессор — это явно тот самый «повар», которого я прикончил ночью, и чье тело уже должно было сгореть в печи крематория. Так что вряд ли я сумею его отыскать, но приказ есть приказ, и я выскочил из лазарета и бодрой рысью рванул к воротам.

Из борделя, мимо которого я как раз пробегал, санитары на носилках вынесли завернутое в простыню тело. Следом вышли девушки. Кто-то негромко плакал, другие смотрели равнодушно. Эсэсовцы-охранники ухмылялись, глядя на девиц и делали им недвусмысленные знаки.

Носилки чуть дернули, и из-под простыни высвободилась изящная женская рука, безвольно свесившаяся вниз.

Марла появилась последней и приказала санитарам:

— Тащите ее сразу в крематорий…

Одна из девиц заметила меня и негромко пояснила:

— Хельга повесилась.

Глава 12

Никакого профессора Вебера, разумеется, я не нашел. Да особо и не искал, лишь проверил морг и убедился, что тело там отсутствует. Значит, я был прав, и те, кто работали ночью в крематории не стали проверять труп профессора, а сожгли его не глядя, как тысячи и тысячи заключенных, уничтоженных в Заксенхаузене.

Но в том, что «повара» будут усиленно искать, я не сомневался. Он был важной фигурой и прибыл в лагерь с определенной целью, а уж эксперименты с мылом проводил в, так сказать, свободное личное время…

Заодно я убедился, что мои тайники с пленкой и клинком никто не тронул. Надо бы сообщить Зотову о месте, где лежит пленка. Если со мной что-то случится, он найдет способ ее достать — в этом я был уверен.

Для вида я заглянул на склад, потом в ремонтные помещения, прошелся по индустриальному двору, интересуясь у каждого встречного, не видели ли они человека в бежевом костюме. Но все лишь пожимали плечами. Профессора никто не встречал, ни вчера, ни, разумеется, сегодня.

Разве что Марио, выглянувший со склада, сообщил, что похожий человек брал у него вчера ведро и черпак, которые он до сих пор не вернул.

Мне навстречу попался Виндек. Увидев меня, он сильно удивился.

— Шведофф? Ты что здесь делаешь, дырка в жопе? Ты где должен быть?

— Сестра Мария отправила меня отыскать одного человека, но он как в воду канул. Должен быть где-то на территории.

— Что за человек? — подозрительно прищурился Виндек.

— Профессор Вебер. Его с самого утра ожидает доктор Риммель.

Виндек задумался, потом тоже покачал головой.

— Не видел такого. Странная история. Если он гражданский, то не может ходить там, где ему вздумается. Даже с разрешения господина доктора. Хотя, если лагерфюрер Кайндль позволил, то… а ты смотрел в зоне «А»? Может, его туда занесло?

Место, о котором он говорил, находилось в отдельной части внутреннего периметра, и содержались там самые ценные пленники, чином не младше подполковника. Представить, что профессор оказался в зоне «А», было сложно, но мне требовалось потянуть время, как можно дольше. Поэтому я поблагодарил Виндека и отправился к нужным баракам.

На «трассе» очередные бедолаги разнашивали новую партию сапог, и их капо сегодня особо зверствовал. Мало того, что он нагрузил каждого мешком с песком, так еще и бежал рядом, подгоняя палкой.

— Шевелитесь, неблагодарные свинья! — азартно кричал он по-русски. — Только трудясь в поте лица вы имеете право на тарелку похлебки!

Люди едва передвигали ноги, и я видел, что некоторые из них уже на грани.

— Господин капо! — громко позвал я надзирателя, давая людям немного отдыха.

Тот подошел ко мне, нахмуренно разглядывая.

— Кто таков? Русский что ли?

— Советский. Шведов.

— Земляк, значит. Ну-ну… Моя фамилия Хлынов. Так что надо то?

«В аду твои земляки», — подумал я, но вслух сказал другое:

— Ищу человека в бежевом костюме и, очевидно, пальто или плаще. Не встречал такого?

— Я тут с самой утренней поверки, чертей этих гоняю, — он небрежно махнул рукой в сторону заключенных, перешедших на более размеренный шаг, — но никого похожего не видел. Важный господин?

— Профессор, — пожал я плечами. — Инспектирует что-то в лагере.

— Он бы тут без охраны не появился. Впрочем, всякое бывает…

Поблагодарив его кивком головы, я пошел дальше, к самым дальним баракам, за которыми в летнее время был разбит сад, где выращивали свежие овощи к офицерскому столу. Справа находились два корпуса дезинсекции, но туда я даже не стал соваться.

Побродив там для вида, я вернулся обратно, миновав столовую, из которой доносились не слишком аппетитные ароматы готовящейся еды. Напротив столовой была прачечная, но оттуда пахло еще