Черные ножи 4 - Игорь Александрович Шенгальц

Мне все это было видно из окон лазарета, из которого я благоразумно не высовывался.

Сестра Мария так и не вернулась, да и доктора не было на месте, а санитаров я до этого видел лишь издали, и сейчас они тоже отсутствовали. Прочие медработники находились в больничных корпусах, и в лазарете появлялись редко. Поэтому сейчас я остался в полном одиночестве, и при этом оказался внезапно предоставлен самому себе и, конечно, воспользовался случаем.

Замок в кабинете Риммеля был очень простым, я вскрыл его без особого труда за пару минут.

Я уже знал, что увижу внутри — заглядывал в кабинет, когда Хельга находилась на перевязке. Все стандартно: стол, шкаф, пара стульев, кушетка. Но главное — массивный сейф в углу, его я приметил сразу. Он-то и был моей целью.

Не знаю, что я хотел отыскать внутри, но взглянуть хотя бы одним глазком на секреты доктора было интересно. Тем более, в ожидании прибытия рейхсфюрера СС, доктор мог собрать очень любопытные материалы.

Но сначала — сейф. Он был крупным, состоящим из двух отсеков. Нижняя часть была, по сути, высокой подставкой из красного дерева, само же потайное отделение располагалось сверху. Лакированный, он так и притягивал мой взор. Латунная ручка поблескивала на солнце. Сбоку была прикреплена табличка: «J. — C. Petzold. Geldschrankfabrik. Magdeburg» — «Фабрика по производству денежных шкафов Петцольда» — старая фирма, еще конца XIX-го столетия. Шкаф крепкий и надежный, без ключей открыть будет сложно. В то время в ходу были хитроумные замки-головоломки, вскрывать которые дело хлопотное.

Но была у меня одна мысль, и я очень надеялся, что она верная.

Доктор так торопился к лагерфюреру с жалобой на профессора, что бросил все вещи в кабинете. Тем более что сестра Мария должна была остаться в лазарете. А связка с ключами от такого сейфа — явно крупная и тяжелая, если сунуть в карман — будет сильно оттягивать. Риммель вряд ли прихватил ключи, надеясь вскоре вернуться. Скорее всего, он оставил их где-то в кабинете, и если мне повезет, то…

Повезло. Ключи оказались в нижнем ящике стола, отпереть который импровизированной отмычкой проблем так же не составило.

Ключей было три. Два из них для внешних замков и один для внутреннего отделения. Разобраться с тем, в какой последовательности надо открывать сейф, оказалось не сложно. Через минуту я уже повернул ручку и потянул ее на себя. Толстая дверца тяжело пошла на меня. Сам же сейф весил не менее полутонны, и сдвинуть его с места я бы в одиночку не смог. Наверняка, из-за солидности и надежности доктор до сих пор пользовался этой устаревшей конструкцией, хотя мог бы заказать и более современную модель.

Внутри в основном отделении лежали папки с документами. Сверху в двух ящиках, закрывающихся на отдельный ключ, были деньги — в основном пятидесятимарковые купюры Рейха и немного золотых монет — это отделение я проверил первым делом, но деньги и золото меня не интересовали. После приступил к изучению документам.

На каждой папке было выведено свое обозначение: «Мутации гена LRP5», «Мутации 'железного желудка»«, 'Гиперакузия», «Выработка миостанина и фоллистанина»… и еще с десяток папок с названиями, понять которые я был не в силах — слишком специфическая отрасль.

Но общую концепцию я уловил — основной задачей доктора Риммеля было создание «суперсолдата». Об этом я догадывался и прежде, но теперь получил реальные доказательства.

Но не только барокамерами и резервуарами с ледяной водой пользовался доктор в своих опытах. Одной из главных его задач было найти иммунитет от тифа и ряда других болезней. Идеальный солдат не должен болеть ни в каких условиях.

Чтобы этого достичь, нужно было создать вакцину.

Я пролистал несколько папок. Много научных слов вначале, потом таблицы с цифрами, и вот:

«…Для эксперимента отбирали от шестидесяти до восьмидесяти, а порой и до ста двадцати человек. Третью часть из них отделяли от остальных — они составили опытную группу. Остальные получали профилактическую прививку. Подопытной части делали инъекции внутривенно или внутримышечно. Каждая инъекция содержала вирус тифа…»

«…Девяносто пять процентов подопытных ждал смертельный исход. Часты случаи буйного помешательства, горячечного бреда, многие зараженные отказывались от еды. Тех, кто выживал, обследовали повторно…»

«…Подопытных решено было отбирать произвольным образом из числа политических заключенных, уголовников, гомосексуалистов и военнопленных. Национальная принадлежность не важна. Для опытов подходят поляки, немцы и русские военнопленные…»

«…Блок номер 77 стал своего рода инкубатором, где содержатся зараженные…»

«…За 1940–1943 гг. в ходе экспериментов КЦ Заксензаузен умерло 12.942 заключенных…»

«…В связи с этим я прошу передать мне дополнительно двести заключенных в возрасте от восемнадцати до тридцати шести лет. Они должны обладать должным здоровьем и телосложением, чтобы из них вышел материал соответствующего качества…»

Докладные записки, отчеты, цифры, подробное описание различных методов воздействия на человека. Это было куда хуже, чем читать дневники маньяка. Доктор Риммель и его подручные действовали системно и при полной поддержке государства.

Это была империя, которую требовалось уничтожить. Стереть с лица земли и наказать потомкам добить всех, кто чудом уцелел.

Зло вечно, как и добро. И возрождается спустя время. И каждый раз добро вынуждено вновь и вновь вступать в бой. Ради будущего, ради детей, ради жизни.

Последняя папка называлась: «Серия экспериментальных опытов под наблюдением др.Риммеля и проф.Вернера». Папка была пуста. Как видно, опыты еще не успели начаться, а теперь, если и начнутся, то явно без участия профессора.

Дальше листать бумаги я не стал. Ценность этих материалов я прекрасно понимал, но, к сожалению, у меня не было фотоаппарата, чтобы сделать фото с документов. Иначе, переправил бы все это в Берлин, вместе с микропленкой Зотова…

Аккуратно сложив все документы обратно в сейф, я запер его и убрал ключи в ящик стола. Мне было все понятно — доктору Риммелю было еще очень далеко до успеха, хотя он умудрился загубить уже не одну тысячу жизней.

Физическое устранение доктора было бы хорошим ходом. Пока на его место придет новый человек, пока вникнет в суть дела — эксперименты приостановятся. Пример с Вебером был тому подтверждением.

Оставалось придумать, как убить Риммеля, чтобы подозрение не пало на меня. Или плевать? Прибить гада в открытую — на это у меня хватит сил, а потом будь что будет?..

Нет, оставался еще Гиммлер, на которого я тоже имел определенные виды. Решено! Действую, как всегда, по ситуации. А там, как карта ляжет…

Между тем, суета на улице не заканчивалась уже который час.