Черные ножи 4 - Игорь Александрович Шенгальц

— Тут еще пять общих могил, на днях выкопали, — пояснил Виндек, — вот и воняет падалью…

Грузовики просто сбросили содержимое кузовов на землю, развернулись и уехали.

— Взялись! Раз-два!..

Если бы мы были с Виндеком вдвоем, то тут он и кончил бы свой земной путь. Но рядом, матерясь и таская тела, были и другие капо. А всех убить я бы не сумел, даже будь при мне мой нож.

Вот бы мне автомат… или хотя бы наган, а еще лучше пулемет с одной из вышек. Но это я размечтался…

Когда наполнили первую могилу, сложив убитых до самого верха одного на другого, Виндек скомандовал:

— Бери ведро и лопату!

Чуть в стороне стояли массивные чаны с негашенной известью. Мы пересыпали ее в ведра и засыпали тела в ямах — так от них меньше смердело, а после уже присыпали землей.

— Прежде пробовали сжигать, — пояснял Виндек, — выкапывали яму, сверху клали большую решетку и кидали трупы, снизу разводили сильны огонь… но жара не хватало, и потом копаться в этой каше никому не хотелось. Проще закапывать: известь гасит почти все запахи, а тела мумифицирует… глядишь, и через сто лет сохранятся!

Закончили поздно. Я не чувствовал рук, спину ломило, плюс — не ел с самого утра. Но, зайдя в барак, просто рухнул в постель, не чувствуя ни малейшего аппетита. Умом я понимал, что мне нужна энергия, иначе тут не выжить, но так и не смог заставить себя встать и пожевать хотя бы кусок хлеба. При одной мысле о еде к горлу подкатывала волна тошноты, и я еле сдерживался.

Капо же, ворча на начальство, заставившее их трудиться так долго, заварили чай и устроили себе шикарный ужин.

Хлеб, большой шмоток сала, каша с тушенкой. Отвратительный толстый немецкий лук со склизкой начинкой — другого в Германии не водилось. И несколько бутылок шнапса, появившиеся на столу, словно по мановению руки. Заиграла негромко пластинка, кто-то подкинул угля в печку, стало жарко.

Хорошо жили гады и предатели, не хуже, чем на воле. Вольготно себя чувствовали, сытно ели, пили, сладко спали.

— Шведофф, иди пожри чего-нибудь! — Виндек, уже слегка разговевшись, подошел ко мне и потрепал за плечо.

— Не голоден!

— Ну, как знаешь. Хотя, на твоем месте, я бы набрался сил. Тебе завтра предстоит особая работа!..

Он отошел, не пояснив толком, что именно задумал. «Особая работа» — звучало опасно. Я все боялся, что меня заставят лично участвовать в казнях, тогда бы я сдался сразу, выйдя из заданной роли. Но Виндек, полагаю, не знал, что мной заинтересовался Крюгер и обещал забрать в свое ведомство. Впрочем, надеяться исключительно на это тоже было глупо. Штурмбаннфюрер уже вполне мог позабыть о нашем мимолетном разговоре. Значит, моя задача — напомнить ему о себе! Производство фальшивых денег крайне занимало меня. Плюс — рядом находилась зона «А», в которой я планировал побывать еще раз. Мне нужно было обязательно поговорить с Яковом Джугашвили и настроить его на нужный лад. Кроме меня, этого никто не мог сделать.

Устав слушать гомон разгулявшихся капо, я вышел на улицу. Ночная прохлада приятно ударила в разгоряченное лицо.

На крыльце курили несколько капо, шумно общаясь между собой. Обсуждали, само собой разумеется, сегодняшние поиски профессора и случившийся по этому поводу обыск, который так ничего и не дал.

Мнения разделились, некоторые полагали, что Вебера в принципе уже давно не было на территории лагеря, другие же считали, что все это являлось лишь очередной проверкой, и никакого профессора не существует в принципе.

Я отошел чуть в сторону, до самого торца барака, подальше от разговоров. Тут было тихо, лишь ночной ветерок чуть тревожил лицо.

Подумав, что грех не воспользоваться случаем, и раз все равно всеобщий обыск уже завершился, я, пользуясь темнотой, прошел к тому строению, где прикончил «повара». Там все было, как я и оставил. Даже чан валялся на земле, перевернутый. На него никто не обратил внимания при поисках.

Пошарив в тайнике, я нашел микропленку, потом достал и нож.

Верну ее Зотову завтра. Пользуясь влиянием генерала Маркова, лучше отдать ее кому-то другому, кого посылают в Берлин или ближайшую округу — таких полно в лагере.

Мое внимание привлекла необычная группа, несмотря на поздний час, прогуливающаяся неподалеку,

Двое мужчин в гражданской одежде: костюмы, шляпы, кашемировые пальто, туфли. Их сопровождали трое эсэсовцев с автоматами, и явно не с целью защиты, а в качестве надсмотрщиков. То есть передо мной все же были узники, а не случайные гости Заксенхаузена.

Странно, подобного в лагере я еще не видел и даже не представлял себе, кто из узников может обладать такими привелегиями, чтобы гулять где вздумается и когда вздумается, пусть и под охраной. Даже Яков Джугашвили, содержавшийся в относительно хороших условиях с разрешением на прогулки рядом с бараком, не мог бы похвастаться столькими свободами.

Эти люди явно стояли на особом счету у местного начальства, и мне тут же захотелось выяснить, кто они такие.

Пользуясь темнотой и прикрываясь стеной барака, я приблизился на такое расстояние, чтобы это не выглядело слишком подозрительным, если меня все же заметят, но при этом до меня доносились обрывки разговора.

Говорили на украинском. Я не слишком хорошо знал этот язык, но общий смысл беседы уловить, конечно, мог.

— УПА опять активизировались, — высокий мужчина с густыми бровями был взволнован. — Бьют всех, до кого могут дотянуться, и красных, и немцев. Говорят, рейхсляйтера Лютце ликвидировали, хотя по официальным данным он погиб в автокатастрофе.

*УПА — украинская повстанческая армия.

— Ну, а я что могу сделать? — негромко ответил второй, среднего роста, с короткой, но аккуратной стрижкой.

— Нужно принимать предложение Штольце! Возглавь УПА! Иначе, рано или поздно, все это плохо кончится.

— Господин полковник ничего прямо мне не предлагал, — отмахнулся его собеседник, — одни намеки, но этого недостаточно. Андрий Атанасович, мне нужны гарантии!

— Какие могут быть гарантии? — тот даже возмутился. — Лишь честное слово.

— Этого недостаточно. Я лучше останусь здесь.

— Конечно, у тебя условия содержания отличаются от прочих. Даже жена приезжает раз в неделю — курорт, а не лагерь!

— Ты же знаешь, Андрий, я сиживал и в других местах. Нет, даже не уговаривай. Без гарантий и слова самого