И пришел Солнцеликий - Алекс Войтенко

Если Ацальпиоками освоит чтение даже с половиной той скорости, с какой это получалось делать у него самого, то как минимум на несколько месяцев он сможет окунуться в относительную тишину, и это было прекрасно.

Подойдя к своей жене, он произнес.

— Сегодня я имел разговор с главой нашего пантеона.

— С Самим Апу-Инти — Богом Солнце⁈ — Ацальпиоками произнесла несколько труднопроизносимых слов на своем языке, выражая благоговение. Рамазон, прекрасно понимая, что не сможет их повторить даже под пыткой, просто важно кивнул головой.

— Да, именно с ним. — И продолжил. — Он, увидев, как моя супруга быстро и хорошо освоила божественное наречие, повелел мне научить тебя читать, на нашем языке, чтобы потом, дать тебе Божественные навыки целительства и врачевания.

Рамазон не слишком понимал разницу между двумя этими понятиями, но звучало это достаточно торжественно и грозно, и потому Ацальпиоками тут же прониклась, и упав на колени, тут же зашептала «Слова благодарения младшего к старшему, из Свода Божественной Мудрости». Интересно где находится этот «Свод» чтобы хоть краем глаза взглянуть на него, подумалось Рамазону. С трудом дождавшись, когда из уст жены выльются последние слова этого самого свода. Все же пятнадцать минут словоизвержения то еще испытание, особенно когда понимаешь только предлоги. Рамазон вручил жене книгу и начал первый урок.

Оказалось, что научить жену читать проблема гораздо большая, чем просто говорить. Вначале пришлось долго объяснять, что такое — Рама, и почему ее мыла именно — Мама, а не кто-то другой. И так было на каждом шагу. В конце концов, Рамазон просто не выдержал и сказал, что у них, наверху, совсем другие правила социалистического общежития, чем здесь в племени Чибча. Что мытье Рамы Мамой, вполне согласуется с ее небесным положением.

— И вообще, ты хочешь научиться читать, или будешь рассуждать о том, почему Мама не следует обычаям твоего племени, а делает все сама? Я ведь могу просто доложить своему руководству о том, что моя ученица оказалась бестолковой, и пусть они посоветуют мне, кого именно взять из деревни, для передачи ей необходимых знаний.

И дело пошло. Пусть тяжело, со скрипом, со срывами на объяснения, на непонимание нюансов и на возмущение, слишком простому алфавиту. По мнению Ацальпиоками, боги вообще должны были владеть таким алфавитом, который был бы недоступен простому смертному. На что Рамазон ответил, что еще выше есть и другие боги, которые являются родителями нынешних. Вот как раз их манера письма, настолько сложна для понимания, что недоступна даже многим местным богам. Там каждое слово обозначается своим символом, и чтобы хоть как-то понимать их нужно знать написание хотя бы… Рамазон на мгновение задумался какую цифру можно назвать, чтобы супруга поняла его мысль, но та видимо догадавшись о затруднении мужа спросила.

— Столько, сколько на небе звезд?

— И даже больше, чем ты сможешь увидеть. — Ответил Рамазон. А звезд на здешнем небе высыпало столько, что Рамазон, мог часами разглядывать звездное небо поражаясь их количеству, и к своему удивлению, не находя ни единого знакомого созвездия, даже тогда, когда держал в руках учебник астрономии, что имелся среди книг. Вроде и попадалось что-то знакомое, но все же сильно отличалось от картинок, представленных в книге. Чуть позже, он прочел заметку о том, что фотографии имеющиеся в книге, и расположение звезд, например несколько сотен лет назад, сильно отличаются. Именно поэтому, некоторые созвездия, хоть и называют старыми именами, но соединить звезды, чтобы получилась картинка похожая на старую, уже получается с трудом. По всему выходило, что высыпающие на небосвод звезды, встанут в знакомые созвездия еще очень не скоро. И это навевало тоску, по прежней жизни.

Еще большей проблемой оказалось объяснение картинок. Для русского ребенка были вполне понятны картинки изображающие оленя, кабана, карася или щуку. Ацальпиоками же смотрела на диковинных для нее зверей выпученными глазами, досконально расспрашивая Рамазона, о каждой новой картинке. И то, что казалось ему очень простым, в итоге вылилось в то, что времени на что-то другое, просто не оставалось. К тому же по роду своих занятий Рамазон не был учителем, и просто не знал методик обучения, и потому порой еле сдерживал себя, чтобы не взорваться от очередного вопроса жены. До него просто не доходило, как обычный простой вопрос или пример показанный в книге, и буквально разжеванный до мелочей, никак не доходит до казалось бы умной женщины.

И ведь, она была уже грамотной, то есть умела читать на своем наречии. Пусть несколько коряво, но вполне сносно изображала символы своего алфавита. А здесь вроде бы и символы более простые к запоминанию, а все равно, что-то, но не получается. А главное Рамазон не знал, с какой стороны подойти к тому, чтобы объяснить жене более доходчиво и правильно.

Но дело так или иначе, пусть со скрипом, с долгими разговорами и объяснениями все же продвигалось, и когда Ацальпиоками наконец без подсказок прочла самостоятельно о том, что «Мама, наконец-то, мыла раму». Рамазон облегченно вздохнул. И как ему показалось, дело сдвинулось с мертвой точки. И пусть после этого объяснений стало еще больше, пусть приходилось подбирать какие-то местные понятия и обозначать ими первые буквы слов, пусть к концу дня его язык был не способен не только говорить, а даже просто ворочаться во рту, Рамазон был рад, и уверен, что в итоге все получится.

Еще большим удивлением для него стало то, что много позже, когда супруга уже довольно сносно, пусть и по слогам читала написанные в букваре строки, она призналась в том, что те, самые первые три слова она не прочла, а просто произнесла по памяти. После того, как Рамазон долго вдалбливал ей эти слова, запомнить их было не так уж и сложно. Но наш герой был рад и этому. Главное дело двигалось и скоро можно будет перейти на что-то более сложное.

И хотя жена постоянно спрашивала о том, когда же начнутся уроки посвящённые целительству, Рамазон вначале отшучивался говоря, что мол рано, но как-то не выдержал и взяв первую попавшуюся книгу из ящика с библиотекой, и вслух прочел несколько абзацев из нее.

— Вот когда ты сможешь прочесть любой текст с такой же скоростью, и столь же внятно как я, только тогда мы и сможем приступить к изучению врачевания.

— А зачем это нужно? — Удивленно спросила женщина.

— Во-первых, читая по слогам, ты упускаешь что-то важное. Понять полностью значение слова и тем более всего текста можно лишь тогда, когда взглянув на слово, ты сможешь с одного