Тео. Теодор. Мистер Нотт - Hashirama Senju

— Мама так жутко была недовольна, что он не развеял свои чары после того, как Фред и Джордж летом умудрились изобрести свои забастовочные завтраки. А он взял и развеял их — и эти наглецы тут же смылись с Роном за Гарри! На папиной летающей машине!

Теодор не слышал этой истории раньше. Миссис Уизли, вернувшаяся облачённой в платье, присоединилась к рассказу, вставляя свои недовольные комментарии. Сама машина мистера Уизли осталась где-то в окрестностях Хогвартса, и Теодор даже не мог представить, сколько правил и норм он её созданием нарушил.

— Хорошо бы, чтобы этого «Форда» и не нашли, — заключил он, отсмеявшись. — Но я тогда думал, что это был «Макларен».

— Я бы хотел себе такой, — раздался мечтательный голос мистера Уизли, беззвучно появившегося в гостиной и подслушвавшего рассказ из коридора. — Красивые машины. Но больно уж дорогие.

— Артур! — аж подпрыгнула от удивления миссис Уизли. — Какие машины! Тебе думать надо о других вещах!

Через несколько минут всё было готово. Мистер Уизли достал портал — мерцающий голубоватой магией запечатанный пустой конверт без надписей и марок, — и все четверо из них взялись за его края. Магический крюк чуть выше пупка подхватил Теодора, и спустя миг неприятных ощущений все четверо стояли во дворике небольшого коттеджа.

На контрасте с Норой, домик, окружённый небольшим, но плотным магическим куполом, был украшен многочисленными венками и свечками, а перед дверью в аккуратной клумбе красовалась настоящая ель с синеватой хвоей, на лапах которой висели разные игрушки.

— Симпатичное местечко, — отметил Теодор. Мистер Уизли наградил его взглядом, который можно было трактовать, как смущённое несогласие. Молли поджала губы, осматривая убранство, а Джинни лучилась улыбкой.

Двери домика раскрылись, и на крылечко вышли хозяева. Биллиус — «то есть, Уильям», — Уизли и Флёр Уизли по-прежнему мило смотрелись вместе. Живот Флёр был заметно увеличен по сравнению с летом — а, значит, Джинни была права. Ведьма была беремена.

— Спорим, это будет девочка, — шепнула ему на ухо Джинни. Теодор фыркнул в ответ — Флёр была вейлой то ли на четверть, то ли наполовину, а потому было разумеющимся, что у неё родились бы почти точно только девочки.

Обменявшись пожеланиями Счастливого Рождества, вновьприбывшие гости и хозяева проследовали внутрь дома, который изнутри выглядел значительно просторнее, чем снаружи. Уильям и Артур завели разговор о ремонте, который Билл производил своими силами, о чарах расширения пространства и том, как именно должно было отделывать детскую комнату. Теодор, улучив момент, зашёл в обнаруженную уборную, а выйдя из неё, потерял направление, в какую сторону по коридору ушли его спутники.

Из коридора, откуда он, вроде как, и пришёл к уборной, раздался шум голосов, и Тео направился туда. Звуки разносились из-за неплотно прикрытой двери, которая не выглядела как дверь в гостиную или столовую, поэтому Нотт нерешительно замер.

Вдруг дверь открылась вовнутрь сама, и Теодор оказался нос-к-носу с человеком, которого совершенно не ожидал там увидеть.

* * *

— Ты что здесь делаешь? — с агрессией прошипел на Теодора юноша-из-за-двери. В его руке появилась палочка.

— У меня такой же вопрос к тебе, — скорее с удивлением, чем с неприязнью, произнёс Нотт. В конце концов, это был брат девушки, с которой он хотел бы продолжить свой род.

Рональд Уизли был нестрижен и небрит, лохматые рыжие волосы, отросшая на полдюйма щетина и усы делали его старше, но Теодор учился с ним бок-о-бок шесть лет, посещая больше совместных занятий с Гриффиндором, чем того бы хотел, чтобы его этот облик ввёл в заблуждение. Маггловская футболка и шорты домашнего вида смотрелись на нём вполне органично, но вопросов это не снимало.

На вопрос Теодора Уизли не ответил, тупо разглядывая его. За его спиной мерцал какой-то ящик на столе. Теодор видел такой же дома у Луи, брат называл его «приставкой».

— И что же, вместо спасения Британии, вы вчетвером живёте здесь и играете в… приставки? — старательно удерживая себя от ядовитого презрения в голосе, спросил Тео. — А твоя мать в курсе?

— Послушай ты, ублюдок, — Уизли рванулся вперёд, и Нотт больно ударился затылком и спиной о стену сзади, прижатый бросившимся Рональдом. Его левый локоть придавливал шею Теодора, а палочка в правой руке упиралась в самое сердце слизеринца. Это было неожиданно и страшно. — Закрой свой грязный слизеринский рот. Твой дружок уже вынудил меня бросить Поттера, но тебе я не прощу и слова в адрес моей семьи. Ты понял меня, ублюдок?

Теодору было тяжело дышать. Он прохрипел, и Уизли ослабил хватку.

— Послушай, — сипло ответил Тео, не делая попыток атаковать его в ответ, — мне похрену, что случилось у тебя с Малфоем. Я отношусь к нему ничуть не лучше твоего.

Это была ложь, но это вызвало понимание в глазах Рональда. Он отступил, убрав локоть, но палочка по-прежнему упиралась в живот Нотта.

— И я здесь, вообще-то, с твоей сестрой, — продолжил Теодор. — Нас пригласил твой брат на рождественский ужин. Кажется, тебя там не будет?

— Мы не должны были встретиться, — буркнул Рон смущённо, его лицо покраснело, — никто, кроме Билла и Флёр не знает, что я здесь. Поклянись, что не скажешь.

— Я клянусь хранить тайну о спрятанном в Ракушке Рональде Уизли, — ответил на это Теодор, потирая одновременно шею правой, а затылок левой рукой. Ушибы ныли, а его запястье обхватил невидимый никому, кроме самого Теодора, золотистый жгут, тут же погасший.

— Ну и славно.

Уизли вернулся за порог двери, словно забыл, зачем выходил.

— Постой. Так что же случилось с Малфоем?

Рональд зыркнул на Теодора исподлобья.

— Ненавижу этого хорька, — отрезал Рональд и закрыл за собой дверь с хлопком.

— Тео, ты где потерялся? — послышался голос Джинни.

— Вулнера Санетур, — пробормотал юноша, приложив ладони к горлу и затылку. Ссадины защипало, и он поморщился — впрочем, за несколько секунд всё успокоилось. — Иду, Джинни! — ответил он приветливо.

* * *

— Счастливого Рождества!

— Счастливого Рождества!

Гости обменялись поздравлениями. За столом были чета Уизли, ещё-не-но-почти чета Ноттов, Люпин и молодая девушка-метаморф, на вид — ровесница приснопамятного Уингера, чернокожий Кингсли Шеклболт и, неожиданно, профессор Макгонагалл, вызвавшая при первом виде тревогу и остолбенение Теодора — ведь Джинни не могла быть в гостях в Ракушке, это было нарушение правил. Впрочем, Джинни шепнула ему, что всё в порядке. Нотту пришлось поверить.

Кингсли то и дело пристально бросал взгляды на Теодора, которые начали даже и раздражать юношу. Негру, казалось, так сильно