Товарищ Н Релокант - Борис Рябов

вслух от удивления, окончательно осознав, что иду по дороге с настоящим красным разведчиком. И то что, я и подумать не мог, Елена Андреевна, ненавидящая советскую власть, оказывается, работает на советскую разведку.

В голове моей начало твориться черти что. Воспоминания, мысли, предположения, сомнения – всё стремились попасть в одну дверь, спасаясь от паралича мысли внутри меня.

– Давайте остановимся, – предложил Михри. – Воды?

Он достал из чемодана небольшую зеленую стеклянную флягу и протянул ее мне.

– Спасибо, – поблагодарил я его, сделав несколько глотков.

Новый друг подошел к груде больших валунов на краю дороги. Один из них был ровный словно стул. Он, смахнув с него пыль сел на него, закинул ногу на ногу и посмотрел на меня.

– Только не думайте плохого, Михаил. В такие вещи просто так людей не посвящают. Елена Андреевна и так, сделала для вас много чего. Можно сказать, взяла под крыло. А то где бы вы сейчас были? Грузчиком в порту у Бала, со сломанной спиной… и это в лучшем случае.

Голос разума говорил мне тоже самое. Да и то, что Михри считал с моего лица, приняв за обиду или гнев, было начинавшей нарастать паникой, из-за очередного разрушение мира вокруг меня.

– Вы просите меня о сотрудничестве, но я не знаю, я не умею этого… – забубнил я.

– Да все вы умеете, – уверенно произнес Михри. – Вы можете даже больше, чем сами себе представляете.

– Кто, я? – указав на себя пальцем, удивился я.

– Да, Вы, – сказал медленно Михри, обведя меня глазами. – А в чем Вы сомневаетесь?

Он откинулся спиной на камень еще большего размера, будто на спинку стула. Бросив взгляд в оба конца дороги, он снова перевел взгляд на меня, улыбнулся и, не услышав от меня ответа, продолжил.

– Вы приятный человек. Неплохо знаете и изъясняетесь по-турецки, говорите и читаете по-французски. В хорошей физической форме, вредных привычек не имеете. Нужные люди в портах вас знают, наверняка уважают. Конечно не как Платона Алексеевича, ну так это и к лучшему. Скромность, лучшее укрытие. Да и главное, вы никому, ничего, здесь, не должны.

Пока он буднично описывал меня, словно хороший инструмент, я не верил его словам. Хотя они действовали на меня успокаивающе. Михри словно погружал меня в гипноз, усыплял бдительность.

Я никогда не думал обо всем, что он сказал, как о каких-то достоинствах или преимуществах. В какой-то момент даже проскочила мысль, что он меня специально нахваливает, как лиса колобка. Из всего его рассказа меня насторожило только одно слово.

– Вы сказали: «Здесь»? – уточнил я.

– Да, Вы не ослышались. Здесь, – сменив тон с добродушного на холодный, ответил Михри. – А вы как думали? Наш человек вывел из строя буксир в Керчи, для того, чтобы нужный нам груз и люди не попали в Турцию. А вы Михаил что сделали? Я уж молчу про «Живого», упокой господь их души.

За десять лет я столько раз проклинал тот день, когда поднялся на палубу буксира, что зачерствел к этим воспоминаниям душой. Они уже не вызывали у меня ни сожаления, ни злости. Я опустил глаза, прислушавшись к своим эмоциям. В душе, после прошедшей паники, воцарился полный штиль, как на море прямо передо мной. Поэтому я абсолютно спокойно ответил в полголоса:

– Что сделал, то сделал, назад не вернешь.

– Не вернешь, – повторил за мной Михри.

На его лице снова появилась снисходительная улыбка, он медленно откинулся от камня и наклонился ко мне.

– Но можно все исправить, – снова буднично и спокойно продолжил он, – И вернуться.

 Вернуться – забытое желание прозвучало в моей голове словно эхо. Снова прислушавшись к себе, я почувствовал, что это слово как брошенный в воду камень всколыхнуло моё спокойствие. Я поднял взгляд на Михри. Все мое нутро говорило, что от таких людей как он нужно держаться подальше или быть беде. Мысли снова беспорядочно начали скакать. Я не знал, за какую ухватиться, поэтому молчал.

– Вы же меня слышали сейчас, Михаил? – шутливо спросил искуситель и уже более серьезно добавил, – Вы на Родину вернуться хотите?

– Да, мне некуда? – пожав плечами, с сожалением промычал я.

– Как это некуда? – удивился Михри, – А семья?

Слово «семья», прозвучавшее из уст красного разведчика, на несколько секунд оглушило меня. Мне вдруг открылось, что человек, сидящий в метре от меня, знает обо мне гораздо больше, чем я думаю. Возможно, даже больше чем я сам знаю о себе и не только о себе, но и о моих близких.

Постаравшись скрыть бурю эмоций, которая пришла после оглушения, я, медленно и глубоко вдохнув, задержал дыхание.

– Вы что-то знаете? – выдохнул я.

– Ну, вот видите, Михаил. Я же говорю, вы себя недооцениваете. Вон, какую выдержку продемонстрировали сейчас, а это вещь очень полезная, – Михри снова откинулся на камень. – Вы же запросы делали, через наше представительство?

– Делал, – вспыхнул я, но взял себя в руки и продолжил, – Но ответа не приходило. Я и просто писал и через почту, и с товарняками передавал.

– Вы вот что, Михаил, – перебил меня Михри, – Еще один запрос сделайте, а вот ответят вам или нет, будет зависеть от того, о чем мы с вами договоримся дальше.

От этих слов я выпрямился и сосредоточился. Конечно, мне было не очень понятно, как договариваться с акулой, если ты в воде посередине океана. Но пока красный разведчик только кружил вокруг меня, серьезными угрозами не сыпал.

– Ладно, пойдемте уже, а то долго идем, – предложил Михри.

– Пойдемте, – согласился я.

Он встал с камня, взял свой чемодан и мы двинулись дальше.

– Я сейчас скажу вам Михаил, несколько важных условий, которые вы должны будете запомнить раз и навсегда, – спокойно в полголоса начал Михри.

Я подошёл поближе.

– Главное это то, что я Вам не гарантирую, не обещаю скорейшего воссоединения с семьёй. Поэтому вопросов «а когда?» и «сколько еще?» быть недолжно. Понимаете? – вопросительно посмотрел он на меня.

Как назло, именно эти вопросы первыми зароились у меня в голове. Но озвучивать я их не стал. Вместо этого, я, насколько возможно скрыв разочарование от начала разговора, буркнул:

– Понятно.

– Второе, что я хочу, чтобы вы усвоили навсегда, – не сводя с меня глаз, продолжил Михри, – Какими бы нелогичными, несвоевременными, странными или вовсе неуместными в дальнейшем вам не казались наши указания. Вы делаете ровно то, что вам сказано. Вам это ясно?

Здесь я только угукнул ему в ответ.

– Михаил, вы должны понимать то, что от ваших действий будет зависеть не только ваша жизнь, но и жизни других