Полководцы Сталина - Виктор Стефанович Кожемяко

многих моряков, на флоте были в ходу слова выдающегося русского адмирала С.О. Макарова, которые часто (и не случайно, разумеется!) повторял своим подчиненным Николай Герасимович Кузнецов: «Помни войну!»

Когда загремели колокола громкого боя

– Если говорить о начале войны, нельзя не отметить, что в роковую ночь на 22 июня 1941 года наш флот не потерял ни одного корабля. Хотя при воздушном нападении на наши военно-морские базы гитлеровцами ставилась задача в основном советский флот уничтожить. В какой мере срыв этих планов следует считать заслугой Кузнецова?

– Безусловно, в решающей. Ведь он не только говорил: «Помни войну!», но и соответственно действовал. Боеготовность сил флота к отражению внезапного нападения противника стала для него в преддверии войны главнейшей заботой.

Уже 23 июня 1939 года нарком ВМФ издал директиву «Об установлении для флота трех степеней оперативных готовностей». Было точно определено, что надо понимать под готовностью № 3, № 2 и № 1. А главное – шла последовательная и напряженная работа, чтобы все флоты научились быстро переходить на повышенную готовность. Сам Николай Герасимович потом написал, что это была упорная борьба за время – не только за часы, но и за минуты, даже секунды с момента подачи сигнала до получения доклада о готовности флота. Все это и сказалось тогда, когда угроза вражеского нападения стала уже абсолютно реальной.

– С неизменным волнением перечитываю каждый раз воспоминания Николая Герасимовича о дне и ночи в канун нападения. К тому времени – с 19 июня – Балтийский, Северный и Черноморский флоты были уже переведены на оперативную готовность № 2. А субботний день 21 июня приносит все более тревожные сообщения, и нарком связывается по телефону с руководством флотов, проверяя, какая там обстановка. И когда ближе к полночи уже ушла телеграмма с немедленным указанием флотам о полной фактической готовности, то есть о готовности № 1, он снова берется за телефонную трубку, чтобы продублировать приказ. Ведь для прохождения телеграммы нужно какое-то время, а оно дорого!

– Вы обратили внимание, как скрупулезно, по минутам, восстанавливал он впоследствии реакцию на местах? Его телефонный разговор с командующим Балтийским флотом В.Ф. Трибуцем закончился в 23 часа 35 минут. И в журнале боевых действий флота было записано: «23 часа 37 минут. Объявлена оперативная готовность № 1». По этому поводу Кузнецов удовлетворенно замечает: «Понадобилось лишь две минуты, чтобы началась фактическая подготовка к отражению удара врага».

– Известно, что первым принял на себя удар Севастополь, и об этом в мемуарах Кузнецова тоже рассказано очень впечатляюще.

– Да, о происходившем после получения его телеграммы на главной базе Черноморского флота сохранились достаточно точные и разнообразные свидетельства, позволяющие нам сегодня видеть все словно воочию. И слышать.

Был дан сигнал «Большой сбор». Город огласился ревом сирен, сигнальными выстрелами батарей. Заговорили рупоры городской радиотрансляционной сети, передавая сигналы тревоги. А когда последовало распоряжение выключить рубильники электростанции, город мгновенно погрузился в густую тьму. Лишь один маяк продолжил бросать на море снопы света. Оказалось, связь с маяком нарушена – может быть, это сделал диверсант. Пришлось посыльному на мотоцикле мчаться туда через темный город…

Тем временем зенитчики снимали предохранительные чеки со своих пушек. На аэродромах раздавались пулеметные очереди – это истребители опробовали боевые патроны. В темноте двигались по бухте катера и баржи, все необходимое для боя принимали корабли. «Примерно к 02 часам 00 минутам 22 июня весь флот находился в готовности», – записал оперативный дежурный.

– А около 3 часов дежурному сообщили, что посты наблюдения и связи слышат шум авиационных моторов…

– Немецкие самолеты приближались к Севастополю крадучись. Но вдруг сразу вспыхнули прожекторы, и их яркие лучи стали шарить по небу. Заговорили зенитные орудия береговых батарей и кораблей. Несколько фашистских хищников загорелись и начали падать. Другие торопились сбросить свой смертоносный груз, но уже стало ясно, что главную задачу, поставленную перед ними, они не выполнят. Налет был отбит. Рассвет 22 июня Севастополь встретил во всеоружии.

Черное море, Балтика, Северный флот – великий масштаб советского героизма

– Как вы определили бы главное в действиях нашего флота на первом этапе войны?

– Так же, как это определял Николай Герасимович Кузнецов. Надо было совместно с сухопутными войсками максимально сдержать натиск врага, чтобы сорвать его планы «молниеносной войны». И, сколь бы ни сложны были для наших моряков условия борьбы, сила их сопротивления фашистской агрессии превзошла все ожидания противника. Потому и намеченные им сроки по захвату советской земли на многих направлениях вдруг начали существенно отодвигаться.

– Действительно, от Юга и до Крайнего Севера…

– Если представить всю эту огромнейшую территорию, где гремела война, нельзя забывать, что находились здесь три из четырех высших оперативных объединений нашего Военно-Морского Флота – Черноморский, Балтийский и Северный флоты. Кроме того, имелись еще военные флотилии, с первых дней включившиеся в боевые действия.

Так вот, разве случайно, что среди первых городов-героев Великой Отечественной оказались города нашей морской славы – Одесса и Севастополь? Одесса оборонялась более двух месяцев, сдерживая крупные силы румынской армии, а Севастополь свыше восьми месяцев сковывал значительную группировку немецких войск в Крыму, не дав возможности использовать ее в весеннем наступлении гитлеровцев на юге в 1942 году.

– И в этом, конечно же, был колоссальный вклад моряков-черноморцев!

– А давайте взглянем севернее – на Балтику. Гитлер намеревался уже в конце июля захватить Ленинград, протрубив об этом на весь мир. Однако сперва надо было овладеть Таллином, где находилась к тому времени главная военно-морская база Балтийского флота, надо было преодолеть советскую оборону Либавы, полуострова Ханко, островов Моонзундского архипелага, расположенных у входа в Финский залив. О героических делах их защитников сейчас мало пишется и говорится, но Кузнецов в своих воспоминаниях очень высоко оценил эти оборонительные операции, назвав многие имена моряков, совершивших бессмертные подвиги во имя Родины.

– Ведь Таллин фашистам удалось захватить только 28 августа, а эвакуация героического гарнизона Ханко завершилась лишь 2 декабря 1941 года. Полтора месяца сравнительно небольшой гарнизон Моонзундских островов сражался в глубоком тылу врага. В самые напряженные дни обороны Ленинграда он отвлек на себя две вражеские дивизии с частями усиления – свыше 50 тысяч человек, а также значительные силы авиации и флота гитлеровцев.

– Вот так, благодаря стойкости защитников наших морских рубежей и организационным усилиям советского командования, таяла амбициозная фашистская идея блицкрига. В том числе и еще дальше, в Заполярье, где базировался наш Северный флот. Планы немецкого командования предусматривали быстрейший захват Мурманска любой ценой, но захватить его фашисты так и не смогли, несмотря на гневные приказы Гитлера.

Николай Герасимович приводит в своей книге, как нервно вопрошала в те