Полководцы Сталина - Виктор Стефанович Кожемяко

дни немецкая газета, издававшаяся в Норвегии: «Почему германские войска еще не в Мурманске?» И пыталась по-своему это объяснить: «Бои оказались чрезвычайно тяжелыми, их трудность не поддается описанию. Сам черт выдумал тундру в помощь большевикам».

Но суть-то была вовсе не в тундре! Кузнецов поясняет, что немецкий флот не обеспечил поддержкой приморский фланг своей армии, наступавшей на Мурманск. А командование нашего Северного флота уже в июле 1941-го высадило несколько десантов в районе губы Большая Западная Лица. Высаживались десанты и позже. Так что врага удалось остановить именно благодаря большой поддержке, которую все это время оказывал 14-й армии Северный флот. Артиллерией, авиацией, десантами, которые высаживали корабли, перевозкой морем войск и боевой техники, боеприпасов и продовольствия…

– Пожалуй, это ключевая мысль адмирала Кузнецова при анализе роли наших флотов во время Великой Отечественной войны: взаимодействие! И как нарком ВМФ, и как представитель Ставки Верховного Главнокомандования он уделял первостепенное внимание организации четкого, плодотворного взаимодействия сил флота с фронтовыми и армейскими объединениями.

– Вы правы. И это тем более важно, что в данный период действующие флоты оперативно были подчинены главкоматам направлений, а после их ликвидации – командующим фронтами. Тем самым, на мой взгляд, роль наркома ВМФ не столько уменьшалась, сколько усложнялась. Но отличное знание положения дел на флотах, доскональное знание кадров, большинство которых в той или иной мере были его воспитанниками и выдвиженцами, помогали ему с первых дней войны и до победного ее завершения всесторонне владеть обстановкой и оказывать самое действенное влияние на ход боевых действий.

– К этой теме мы еще вернемся. А сейчас я хотел бы выделить такое выдающееся качество адмирала Кузнецова, как смелая, даже дерзкая его инициативность. Так, уже в ночь на 23 июня 1941 года авиация Черноморского флота совершила первый налет на Констанцу, главную базу румынского военного флота. Затем последовали еще пять налетов – три на Констанцу и два на Сулину. Исключительно важны были авиационные удары по Плоешти, поскольку речь тут шла о румынской нефти, крайне нужной фашистской Германии. Смелый набег на Констанцу был совершен 25 июня лидерами «Москва» и «Харьков». По намеченным объектам они выпустили 350 снарядов, и на берегу вспыхнули большие пожары: горели нефтебаки…

Уже в первые дни войны бомбардировщики Балтийского флота бомбили Мемель, Данциг, Гдыню и другие порты, которыми пользовался враг. Но самой дерзкой операцией, осуществленной по идее Кузнецова, безусловно, стали налеты на Берлин в августе – сентябре 1941 года.

– Да, уж они произвели впечатление настоящей сенсации! Ведь гитлеровцы утверждали, что советская авиация разгромлена, и вдруг…

– Кузнецов написал: «В конце июля фашисты совершили свой первый налет на Москву. Нам хотелось ответить налетом на Берлин. Но как?»

– Последовал очень кропотливый поиск возможного варианта. С ленинградских аэродромов наши самолеты могли дотянуть лишь чуть далее Либавы. Может быть, стартовать с острова Эзель? Но и тут пришлось просчитывать каждую минуту пути и каждый килограмм груза, чтобы удалось не только сбросить бомбы на фашистскую столицу, но и дотянуть затем обратно до своих. Выполнение такого ответственного задания решено было доверить летчикам морской авиации под командованием полковника Евгения Николаевича Преображенского.

– Еще из воспоминаний Кузнецова: «Через два дня, на очередном докладе, я разложил перед И.В. Сталиным карту Балтийского моря. Остров Эзель и Берлин соединяла на ней четкая прямая линия. Тут же были даны окончательные расчеты: самолет может взять одну 500-килограммовую бомбу или две по 250… Ставка утвердила наше предложение. «Вы лично отвечаете за выполнение операции», – было сказано мне на прощанье».

– И вот после необходимой предварительной разведки в ночь на 8 августа 1941 года пятнадцать наших самолетов взяли курс на Берлин. Как впоследствии отмечал Николай Герасимович, смелость и разумный риск, основанные на точном расчете, оправдали себя. Немцы такой дерзости не ожидали. Запрашивая, что за машины и куда летят, они считали: это свои сбились с пути. Не допускали даже мысли, что над их головой могут появиться советские самолеты! Ведь полчища фашистов рвались в эти дни к Ленинграду и Москве. Но вот состоялась первая в истории войны советская атака на Берлин, а за ней последовали еще девять…

Честь флотская много значит

– Отмечу, что в одном из бомбардировщиков морской авиации, атаковавших тогда фашистскую столицу, находился военкор «Правды» Петр Лидов, рассказавший читателям о подвиге советских пилотов. А как вы думаете, для Николая Герасимовича Кузнецова было важно, что именно флотская авиация к такому подвигу причастна?

– Несомненно. Все, кто помнит предвоенное время, согласятся со мной: уже тогда служба на флоте считалась особой честью, которую надо было делами оправдывать. А с началом войны слава флотских традиций была поднята на еще большую высоту, для чего, на мой взгляд, немало постарался нарком ВМФ. Вспомните, какие прекрасные песни появились о моряках, как пронзительно писали о них Всеволод Вишневский и Леонид Соболев. Крылатым стало название одного из соболевских очерков: «Морская душа».

– Я это хорошо помню по своему военному детству.

– А мне на фронтах, где довелось воевать, не раз приходилось быть свидетелем, как моряки в самые решающие минуты становились поистине ударной силой. Это верно, о чем мы выше говорили: сухопутные сражения в основном определяли исход войны. Однако в тех сражениях моряки участвовали весьма активно, я бы даже сказал – образцово.

– Начиная с битвы за Москву.

– Да, уже в июле 1941-го под Вязьму прибыла особая артиллерийская группа Военно-Морского Флота, состоявшая из двух дивизионов. А 18 октября, то есть в особенно критический момент обороны столицы, ГКО принимает решение сформировать 25 морских стрелковых бригад. Главный морской штаб отдал приказание выделить с флотов 35–40 тысяч моряков, которые должны были стать их костяком. Отважно сражались за столицу 62-я, 64-я, 71-я, 84-я морские стрелковые бригады. Вдоль Волоколамского шоссе была развернута 75-я бригада, а на Можайском шоссе героически действовал специальный морской полк.

– Я заметил, с какой любовью и гордостью пишет Николай Герасимович о моряках, защищавших Москву. И радуется, если память о них жива. Вот, например, жители села Большой Раст установили памятник «в честь героических моряков, павших смертью храбрых в декабре 1941 года»…

– А под Ленинградом всюду можно было встретить моряков – в авиации, артиллерии, пехоте. Почти половина личного состава Краснознаменного Балтийского флота в 1941–1942 годах защищала город на сухопутном фронте.

– Наиболее яркие личные впечатление сохранились у Кузнецова от поездки в Ленинград в конце августа – начале сентября 1941 года: «Собранные в отряды с разных кораблей и наспех вооруженные винтовками, крест-накрест увешанные пулеметными лентами, моряки шли в атаки в черных бушлатах и бескозырках, пренебрегая