100 великих драм и трагедий истории - Николай Николаевич Непомнящий

Минули десятилетия. Компания, преобразованная в российско-американскую, преуспев под руководством продолжателя дела супругов Шелиховых, Александра Андреевича Баранова, настолько приумножила капиталы, что купцов отстранили от управления. Держателем контрольного пакета акций стал император Александр I. С восшествием на престол Александра II все изменилось с точностью до наоборот. Под надуманным предлогом, будто русских на Аляске не осталось, а дети смешанных браков – креолы – отлично приспособились к трудным климатическим условиям, «превосходно кормят сами себя», поставки провианта, оружия, товаров упали до нуля.

Истинные, не надуманные, причины обрушения Русской Америки волнуют современных историков России и США. Выводы последних, имеющих доступ к документам-первоисточникам, могут быть расценены как соответствующие действительному положению вещей. В частности, доктор Клайв Сигмэн, автор книги «Сомнительные сделки прошлого», пишет: «Российский монарх, бездарно проигравший Крымскую войну, искал союзнической поддержки за океаном. Наша страна никому никогда не оказывала и не будет оказывать никаких бескорыстных, тем более бесплатных услуг. Отданные за гроши земли Аляски, во всех отношениях бесценные, вопреки ожиданиям Александра II не сдружили с Америкой». Выкладывает историк и другой факт: великий князь Константин Николаевич якобы изрядно погрел руки на аляскинской сделке. Так ли это?

P.S.

В государственном историческом архиве РФ хранится документ, написанный неизвестным служащим министерства финансов во второй половине 1868 года, гласящий, что «за уступленные Северо-Американским Штатам российские владения в Северной Америке поступило от означенных Штатов 11 362 481 р. 94 коп.».

(По материалам А. Дмитриева)

Русская трагедия Саввы Морозова

Это произошло 26 мая 1905 года на Лазурном берегу, уже тогда модном месте отдыха богемы и толстосумов со всего света. В Каннах, в номере фешенебельной гостиницы «Рояль-отель», был найден мертвым один из богатейших людей России – Савва Тимофеевич Морозов. Он умер от пистолетного выстрела в грудь. Самоубийство – гласила официальная версия. Многие сразу же в ней усомнились, ведь накануне ничто не предвещало трагической развязки: Морозов собирался в казино и был в нормальном состоянии духа.

Савва Морозов родился в Москве в очень богатой старообрядческой купеческой семье, получил превосходное образование, окончил 4-ю московскую гимназию, учился на физико-математическом факультете Московского университета, а в 1885 году его отправили в Англию, в Кембридж, где он изучал химию, работал над диссертацией и одновременно знакомился с организацией текстильного дела на английских фабриках. Когда отец заболел, Савва вернулся в Россию и возглавил его предприятия: товарищество Никольской мануфактуры «Саввы Морозова сын и К», а также Трехгорное пивоваренное товарищество в Москве.

Когда подрос, стал внешностью напоминать татарского мурзу – плотный, низкорослый, с умными, чуть раскосыми глазами и широким упрямым лбом.

Его мать Мария Федоровна имела личный капитал в 16 миллионов рублей, а к моменту смерти сумела его удвоить. Это были фантастические по тем временам деньги.

Но, несмотря на несметное богатство, сам Морозов был скромен и непритязателен в быту, носил сапоги с заплатками, как старообрядец, водку не пил, а вино разбавлял водой.

Сегодня его назвали бы «прогрессивным предпринимателем»: он заботился о своих рабочих. Построил для них новые казармы, наладил медицинское обслуживание, для престарелых открыл богадельню, устроил парк для народных гуляний, создал библиотеки. При этом постоянно расширял производство, внедрял самые передовые технологии.

Прославился он и как щедрый меценат. Жертвовал большие деньги на строительство приютов и больниц, был горячим поклонником знаменитого Московского художественного театра, регулярно вносил пожертвования на строительство и развитие МХТ, лично заведовал его финансовой частью.

Семейный портрет Морозовых. Слева направо Мария, Мария Федоровна, Тимофей, Савва и Люлюта

Бурные политические события в России начала XX века не обошли его стороной. Он неожиданно сблизился с большевиками – теми, кто открыто объявил, что хотят уничтожить капиталистов и фабрикантов как класс. На деньги Морозова издавалась ленинская «Искра», были учреждены первые легальные большевистские газеты «Новая жизнь» в Петербурге и «Борьба» в Москве и даже проводились съезды РСДРП. Морозов нелегально провозил на свою фабрику запрещенную литературу и типографские шрифты, в 1905 году прятал от полиции одного из лидеров большевиков Николая Баумана. Много давал денег политическому «Красному Кресту» на устройство побегов из ссылки, на литературу для местных организаций и в помощь тем, кто был причастен к партийной работе большевиков. Дружил с Максимом Горьким.

Став покровителем Художественного театра, Морозов сделался поклонником Марии Андреевой, как говорили, самой красивой актрисы русской сцены. Завязался бурный роман, Морозов преклонялся перед ее талантом. Натура страстная и увлекающаяся, Морозов вел себя по отношению к ней как мальчишка, мчался исполнять любое ее желание.

Однако Андреева была женщина истеричная, склонная к авантюрам и приключениям. Она была связана с большевиками и добывала для них деньги. Товарищ Феномен, как с гордостью называл ее Ленин, сумела «раскрутить на бабки», как сказали бы сегодня, и богача Морозова. Но тут Андреева неожиданно увлеклась Горьким. Это стало для Саввы Тимофеевича сильным ударом. Морозов не смог, конечно, противостоять популярнейшему тогда в России писателю и сопернику, отношения между ними испортились.

Однако даже после того, как Андреева и Горький стали жить вместе, Морозов все равно о Марии нежно заботился. Когда она на гастролях в Риге попала в больницу с перитонитом и была на волосок от смерти, ухаживал за ней именно Морозов.

Вскоре у миллионера начались проблемы в деловой сфере. Когда Морозов задумал дать рабочим право на часть получаемой прибыли, его мать тут же решительно отстранила сына от управления капиталами. А после того, как 9 января 1905 года в Петербурге была расстреляна демонстрация, направлявшаяся к Зимнему дворцу с петицией, Савва Тимофеевич испытал сильное нервное потрясение – ему стало ясно, чем грозят стране революционные перемены. В результате он совсем отошел от дел, затосковал и впал в тяжелую депрессию. Горький в своей статье о Морозове писал: тот признавался ему, что боится сойти с ума.

По Москве поползли слухи о его безумии. Савва Тимофеевич начал избегать людей, много времени проводил в полном уединении, не желая никого видеть. Консилиум врачей поставил диагноз: тяжелое нервное расстройство, выражавшееся в чрезмерном возбуждении, беспокойстве, бессоннице. Врачи рекомендовали направить Морозова для лечения за границу.

И вот в сопровождении жены Зинаиды Григорьевны Савва Тимофеевич уехал в Канны…

Незадолго до этого Морозов перестал помогать большевикам. Однако такой поворот дел явно не устраивал революционеров, которые вовсе не хотели терять «дойную корову». Здесь и произошло самое загадочное.

Незадолго до смерти Морозов вдруг застраховал