Проклятые драгоценности: Как алмазы, сапфиры и жемчуг меняли судьбы людей и ход истории - Ана Триго

«Мы не можем обсуждать донью Мерседес, потому что ангелы не обсуждаются!» – заявил Клаудио Мойано, один из политиков, наиболее резко выступавших против брака короля с дочерью скандального герцога Монпансье. Королева-мать также категорически возражала: «Против девушки я ничего не имею, но на компромисс с Монпансье не пойду никогда». Все это вызывало у народа еще большее сочувствие к молодой паре.

В любом случае попытки разлучить влюбленных ни к чему не привели. Король проявил твердость и подчинил себе палату. К тому же Кановас оказался прав: любовь двух молодых людей, борющихся за то, чтобы быть вместе, несмотря на все препятствия, сделала для имиджа восстановленной монархии больше, чем любая пропагандистская кампания, придуманная в элитных салонах Мадрида.

Венчание состоялось 23 января 1878 г. в базилике Пресвятой Девы Аточи в Мадриде[108]. Церковь освещали более 4000 свечей на подсвечниках, украшенных подвесками из малинового бархата с гербом Испании. Жених был в парадной форме: белых брюках и темно-синем кителе. Невеста выбрала атласное кружевное платье, пошитое по моде того времени и украшенное белыми цветами. Когда они вышли из церкви, толпа встретила их аплодисментами и радостными криками. Затем они сели в королевскую карету, запряженную восемью лошадьми, и проехали по главным улицам Мадрида.

В честь свадьбы прошел военный парад на площади Пласа-де-Ориенте, в театрах города состоялись праздничные представления. В программу публичных мероприятий включили бесплатную раздачу хлеба, чтобы в этот день в нем не было недостатка ни в одном испанском доме. Ночью на площади Пуэрта-дель-Соль впервые зажглось электрическое освещение – фонари с электрическими дугами. Фонтаны Сибелес и Нептуна освещали газовые светильники, установленные в разноцветных стеклянных шарах. Также были выделены субсидии на строительство дорог, школ и больниц.

Торжества в Мадриде продлились неделю, затем пара переехала во дворец Эль-Пардо. Мы не знаем, тогда ли Альфонсо подарил своей жене роковой перстень, но только счастье молодых было недолгим. Всего два месяца спустя, в начале марта, было объявлено, что королева нездорова. Вся страна обрадовалась, решив, что девушка беременна, и на самом деле так оно и было. Однако в конце того же месяца беременность прервалась, она потеряла ребенка.

Все, включая короля, надеялись, что Мария скоро поправится, однако с каждым днем ей становилось все хуже. Она настолько ослабла, что не могла покинуть дворец, пока в июне ей не полегчало. Но до выздоровления было далеко: молодая женщина была бледна, ее мучил озноб и лихорадка, она сильно похудела. Некоторые думали, что королева снова забеременела, но это было не так.

18 июня она слегла с кишечным кровотечением. Все мероприятия во дворце были отменены, соблюдалась тишина, а улицу Байлен засыпали грязью, чтобы грохот колес не беспокоил королеву. Придворные врачи отказались обнародовать диагноз, но по всему Мадриду ходили слухи, что королева умирает от тифа.

24-го числа, пока пушки салютовали в честь 18-летия королевы, она причастилась. Она умерла через двое суток в 12 часов дня в объятиях обезумевшего Альфонсо XII, всего через пять месяцев после свадьбы[109].

Народ был потрясен. Альфонсо впал в глубокую скорбь. Он уединился во дворце Риофрио в Сеговии и выходил, только чтобы посетить могилу жены в часовне Сан-Хуан в монастыре Эскориал. На ее могиле была эпитафия, столь же простая, сколь незабываемая: «Мария де лас Мерседес, любимая жена Альфонсо».

Проклятие перстня с опалом

После смерти жены король впал в глубокую депрессию. По слухам, опаловый перстень Марии был подарен королем ее бабушке, королеве Марии Кристине Бурбон-Сицилийской. Мы не знаем, правда ли это, но вскоре, 22 августа того же года, пожилая женщина скончалась в своей французской резиденции в Сент-Адресе, став второй жертвой перстня, если верить легенде о его проклятии.

Потом Альфонсо подарил перстень своей невестке Марии-Кристине Орлеанской, сестре Мерседес и, по слухам, ходившим при дворе, претендентке на сердце короля. Однако молодая женщина 28 апреля 1879 г. умерла от туберкулеза. Третья жертва злополучного перстня.

Проклятие на этом не закончилось. Каким-то образом перстень попал к инфанте Марии дель Пилар, одной из сестер короля, и несколько месяцев спустя, 5 августа 1879 г., она умерла во время летнего отдыха на гипускоанском курорте Эскорьяса, скорее всего от туберкулезного менингита. Ей было всего 18, как и Марии де лас Мерседес. Четвертая жертва про́клятого опала.

Столкнувшись с этой чередой потерь, Альфонсо вернул перстень себе, возможно заподозрив, что смерти как-то связаны с драгоценностью. Больше он никому ее не дарил и не давал.

В 1878 г. певица Елена Санс посетила Мадрид с оперой Гаэтано Доницетти «Фаворитка», шедшей в королевском театре, и король приехал, чтобы встретиться со старой подругой. Санс была великолепна. Она покорила не только публику, но и критиков, и на следующий день газеты превозносили ее талант и красоту. Но если ее контральто кого-то и очаровало, так это самого короля. Впервые отвлекшись от горя со дня смерти Марии де лас Мерседес, Альфонсо XII завязал отношения с Еленой. Он заставил ее уйти со сцены и купил ей дом в Мадриде, хотя позже ей пришлось уехать в Париж. У них родилось двое детей. Но перстень король ей не дарил. Также он не отдал его Марии Кристине, второй жене, с которой вступил в брак по настоянию правительства, хотя никаких нежных чувств к ней не питал.

Все указывает на то, что король оставил перстень у себя. Кто-то упоминает, что он даже стал его носить. Таким образом, пятой и последней жертвой проклятия стал сам Альфонсо XII. Смерть застала короля врасплох – он был еще слишком молод: ему было всего лишь 28 лет. За почти 11 лет своего правления он успел стать самым популярным королем в истории Испании. В разгар романтизма он женился по любви и стал трагическим героем, его государственная деятельность всегда была направлена на модернизацию Испании и улучшение жизни его подданных. Несмотря на слабое здоровье, он много ездил, посещая воюющих солдат или пострадавших от стихийных бедствий, даже вопреки рекомендациям своего правительства.

Летом 1885 г. в Валенсии разразилась ужасная эпидемия холеры, которая распространилась вглубь страны. В июле болезнь достигла Аранхуэса, и король пожелал навестить больных, хотя правительство Кановаса дель Кастильо было категорически против этого визита. У короля еще не было наследника, а при его хрупком здоровье риск заражения был слишком велик. Не послушав министров, Альфонсо XII приказал разместить во дворце в Аранхуэсе войска гарнизона вместе с госпиталем и выехал туда с несколькими помощниками без предупреждения. Он навещал пациентов у их постелей, беседовал с ними, утешал их и старался помочь чем мог. Как только Кановасу стало известно об этом, он приказал министру милосердия и юстиции, генерал-капитану и губернатору разыскать короля и вернуть его в Мадрид. Народ, узнав о поступке Альфонсо XII, чествовал его аплодисментами и восторженными криками и проводил карету до королевского дворца в Мадриде.

Конечно, Кановас был прав, беспокоясь о здоровье короля. Через несколько дней после августовского визита в Аранхуэс поползли слухи о том, что Альфонсо XII нездоровится. Монарх болел туберкулезом, и, хотя болезнь не проявляла себя в течение многих лет, в последние месяцы она обострилась из-за вредных привычек и напряженного графика короля.

В сентябре лечащий врач короля предупредил Кановаса, что Альфонсо XII осталось жить несколько недель. Он порекомендовал монарху удалиться во дворец Эль-Пардо, чтобы в тишине и покое попытаться отодвинуть трагический исход на несколько месяцев. Однако король отказался и продолжал выполнять обязанности главы государства. Он не переставал работать до конца октября, пока позволяли силы, а 25 ноября скончался. Рядом с ним в последние часы были жена Мария Кристина, беременная Альфонсо XIII, сестры Изабелла и Эулалия и их мать Изабелла II, которая приехала, как только узнала, насколько серьезно болен сын.

Весть о смерти короля потрясла страну. Улицы Мадрида заполонили кареты, пытавшиеся проехать к дворцу Эль-Пардо. Затем