Сказания о Тёмной Реке - Чжоу Мунань

Бай Хехуай растерянно произнесла:

— «Но дедушка говорил мне, что ты бессердечный человек, который обманул чувства моей матери…»

Су Чжэ в гневе воскликнул:

— «Этот старый чудак!»

— «Но мама говорила, что ты не такой, поэтому я хотела найти тебя и спросить сама», — сказала Бай Хехуай, вспоминая, как глаза её матери сияли, словно звёзды, полные тоски и ностальгии, всякий раз, когда она говорила о Су Чжэ.

Су Чжэ, задумчиво почесав затылок, произнёс:

— А Чжин всегда была добра. В юности я верил, что любовь способна преодолеть любые преграды, и мои способности позволят мне бросить вызов законам Тёмной реки. Но, увы, я не смог этого сделать. Я почти убедил их, но они узнали, что моя возлюбленная — из семьи Вэнь, и даже Патриарх отказался мне помочь.

Су Мую, обернувшись, сказал:

— Дядя Чжэ, ты всегда был особенным. Ты женился за пределами Тёмной реки, но остался цел и невредим, сумев защитить свою жену и дочь.

— Ха-ха! Кто тебе говорил подслушивать? — Су Чжэ взмахнул рукой, и в сторону Су Мую полетело золотое кольцо.

Су Мую не успел уклониться, и кольцо угодило ему прямо в голову. Он совершил кувырок в воздухе и приземлился на ветку дерева, после чего вновь устремился вперёд.

— Дядя Чжэ, отчего ваша официальная речь становится столь изысканной, когда вы говорите серьёзно? — вопросил он.

Су Чжэ рассмеялся:

— В юности меня отправили с миссией в земли Сяосян, где я провёл пять или шесть лет и изучил местный диалект. С тех пор я не могу избавиться от него. Правильное использование официального языка требует слишком большой концентрации, а это утомительно.

— Но отправляться с нами сейчас... Разве это не означает вновь нарушить семейные устои? — внезапно осознала Бай Хехуай.

Су Чжэ умолк, а затем кивнул.

— Поразмыслив, я вынужден признать твою правоту. Если я просто уйду с тобой, люди из семьи Су, несомненно, последуют за мной. Однако в настоящий момент обстоятельства сложились особенным образом. Из-за ранения Патриарха все правила Темной реки рухнули, и я полагаю, что сама река, возможно, начинает распадаться на части. Если никто не будет следовать правилам, каждый станет сам за себя.

Бай Хехуай нахмурилась:

— Учитель всегда говорил мне, что Темная река — это очень строгая организация. Почему же сейчас она кажется такой распущенной?

— Это непростой вопрос. Темная река существует уже сотни лет, и даже в те времена она была довольно слаба. А если учесть, что в последние поколения количество одаренных людей в ней уменьшилось, и появление системы Безымянного, которая привела к скрытым конфликтам между местными и внешними участниками, то ситуация становится еще более запутанной.

Изначально Патриарх обладал значительной властью и считался наиболее влиятельным лицом в Тёмной реке на протяжении последнего столетия. Ему с трудом удавалось сохранять хрупкий баланс в организации. Однако теперь, когда он повержен, все эти скрытые проблемы стали явными.

Су Мую, слегка нахмурив брови, потянулся к рукояти своего меча: «Дядя Чжэ».

Су Чжэ с улыбкой ответил: «Я буду следовать указаниям своей дочери. Если она скажет, что мы должны бежать, не обращая внимания на происходящее, я не стану возражать. Не стоит так напрягаться, Мую, главное, что я не стану тебя убивать».

Су Мую тихо произнёс: «Но если божественный лекарь попытается уйти, я остановлю её».

Бай Хехуай, улыбаясь, продолжила свой путь: «Давайте отправимся в Паучье логово. Если мы и уйдём, то только после того, как вылечим Патриарха. Учитывая благодарность за это дело, Тёмная река, конечно же, не сможет помешать нашей семье воссоединиться на этот раз».

Су Чжэ пожал плечами: «Ах, говорят, Мую — величайший красавец Тёмной реки за последние сто лет — похоже, это правда. Дочь, он тебе понравился? Знаешь, влюбляться в человека из Тёмной реки — это нехорошо».

Бай Хехуай с сожалением покачала головой: «Нет, глупый отец, разве ты не унижаешь себя, говоря так?»

Су Мую с облегчением вздохнул: «Божественный лекарь — это наследница Долины медицины. Их принципы не позволяют оставлять пациентов на полпути».

Бай Хехуай вновь покачала головой: «Вовсе нет. Это принципы Синь Байкао и других — какое отношение они имеют ко мне, Бай Хехуай?»

Су Чжэ был поражён: «Тогда в чём же причина?»

Бай Хехуай подняла два пальца и потёрла их друг о друга: «Они мне заплатили!»

Су Чжэ не знал, смеяться ему или плакать: «Какова мать, такова и дочь...»

Во дворе дома рода Су.

Су Цзиньхуэй, раскуривая свою трубку, пристально взглянул на Су Чанхэ, который лежал перед ним в изодранных одеждах, и произнёс с глубоким смыслом: «О, Чанхэ, воистину, ты — всё или ничего: когда ты действуешь, ты потрясаешь всю Тёмную реку до основания».

Су Чанхэ, лёжа на деревянной кушетке, махнул забинтованной рукой и с лёгкой иронией сказал: «Почтенный мастер, прошу вас, не смейтесь надо мной. Посмотрите, как сильно Му Цзежи избил меня — я не столь страшен, как вы говорите».

Су Цзиньхуэй выпустил дым и тихо спросил: «Ты, конечно, знал, что Се Фаньхуа мёртв?»

Су Чанхэ нетерпеливо махнул рукой: «Пустое! Я убил его. Се Фаньхуа и так был уже наполовину мёртв. Все члены семьи Се ждали, когда он умрёт — младшие не могли появиться на свет, пока он был жив».

Су Цзиньхуэй утвердительно кивнул: «Совершенно верно. Если бы Се Фаньхуа был в добром здравии, он стал бы новым главой семьи Се, но его телосложение было подобно телу умирающего. Его убийство можно считать достижением. Однако, Му Бай — вам не следовало отдавать приказ о его устранении».

Су Чанхэ был потрясён: «Что? Му Бай тоже мёртв? Кто его убил?»

Су Цзиньхуэй загадочно улыбнулся: «Разве вы не знаете? Разве вы не послали Су Чжэ?»

Су Чанхэ схватился за голову: «О нет, о нет! Разве дядя Чжэ обычно не самый ленивый? Почему на этот раз он приложил столько усилий? Теперь, когда он убил Му Бая, не снимет ли Му Цзежи с меня кожу живьём, когда мы встретимся в следующий раз?»

Су Чанхэ прикрыл глаза: «Почтенный наставник, это не моя вина! Дядя Чжэ сам принял решение — я велел ему устранить божественного лекаря из Долины Медицины, а не Му Бая!»

 — «Довольно, что сделано, то сделано», — Су Цзиньхуэй тихо вздохнул. — «Однажды обнажённый меч не может вернуться в ножны. На этот раз давайте просто