Песни служителей Адхартаха: призыв - Андрей Кот

– Ш-ш-ш, – призвал к осторожности Субэдэй и осмотрелся, – много ушей и глаз вокруг нас. Даже в своей юрте стоит сохранять бдительность.

– Мой мудрый Субэдэй-батыр, как всегда твоими речами говорит сама мудрость, – Бату-хан успокаивающе положил руку на плечо старого воина и продолжил говорить, смотря на Четгера Ярига. – Великое небо свело нас с тобой в степи дважды, и каждый раз ты был рассудителен, спокоен и отважен.

– Твои слова – великая честь для меня, но боюсь, ты слишком высокого мнения обо мне, Саин-хан.

Бату, предчувствуя такой ответ, хитро подмигнул и продолжил.

– Нет, нет. Мне известно, что именно ты убедил свое племя присоединиться к нам, и это был верный выбор. Да, у меня всюду есть преданные уши, – ответил он на удивленный взгляд Четгера Ярига, – иначе плохой я был бы правитель. Но вернемся к тебе. Ты достойно выдержал подстроенные козни моих людей и, несмотря на нужду, сохранил мой подарок – торквес, что говорит о твоих принципах. Наконец, я был точно уверен, что в людских преданиях есть правда, и подстроил встречу с тобой у реки. Я хотел почувствовать, кем станет для меня человек из легенд. И если врагом – то убить его, если другом – держать рядом с сердцем.

– И что же ты понял, Саин-хан? – усмехнулся Четгер Яриг.

– Скажу честно, после первой встречи я оставался в сомнениях, но решил, что пусть великий Тенгри решит за меня, поэтому остановил занесенный нож Богулая.

Четгер Яриг почтительно приложил руку к сердцу, но гримаса на его лице говорила об большом сомнении в успехе этого коварного убийства.

– Ты же догадываешься, что я не спал, о великий хан?

Бату запрокинул голову и громко рассмеялся, примирительно поднимая руки.

– Было такое у меня подозрение. Но когда я увидел, что ты без сомнений бросился мне на помощь с простой палкой в руке, а ведь спокойно мог проехать мимо, я понял, что сделал правильный выбор. В том подлом нападении я потерял верного слугу Богулая, но, надеюсь, приобрел нового преданного друга. За твой поступок я приравниваю племя токсоба к высшим монголам и оставлю их под командованием хана Темуге.

– Благодарю за честь, Саин-хан, и я постараюсь не подвести тебя.

– Хорошо. Отправь весть – пусть поднимаются в поход. Надеюсь, они не приросли к земле за эти годы?

– Все те же сердца великих кочевников бьются в их груди. Я немедленно отправлюсь обратно…

– Нет! Теперь ты мне нужен здесь. Не так уж много людей в моем окружении, кто искренне готов спасать мою жизнь. Мы готовимся к великому походу на запад, и в моей ставке собрались почти все Чингизиды. Каждый мнит именно себя выдающимся потомком моего деда и не прочь занять мое место главного военачальника любыми способами.

– Спасибо за милость, Саин-хан. Но как мне быть, ведь я приехал один, мне нужно кого-то отправить вместо себя.

Субэдэй прочистил горло. Он внимательно следил за разговором, поглаживая свою куцую бородку, и ему в голову пришла неожиданная мысль.

– А давай, Бату-хан, отправим Сартака.

Оба обернулись на его голос. Озадаченное лицо Бату-хана расплылось в широкой улыбке, когда он понял замысел старого батыра.

– А ты прав, Лис.

Следующим утром в присутствии всего курултая Бату-хан с каменным лицом приказал своему старшему сыну Сартаку в сопровождении десятка воинов отправиться на переговоры в земли токсоба к Темуге, и “принудить непокорное племя” присоединиться к войску монголов.

Шаману не пришлось слоняться без дела во время томительного ожидания новостей из родного племени. С утра до вечера он находился рядом с Бату-ханом, и дружба между ними разрасталась.

Через две недели Темуге примчался с Сартаком и принес клятву верности хану орды Бату-хану на глазах всех чингизидов. Так сбылся задуманный план обвести завистников вокруг пальца и усилить позиции наследника среди остальных чингизидов при помощи Четгера Ярига.

Вечером довольный Бату-хан сам пришел в юрту к шаману. Матушка Саран всплеснула руками при виде неожиданного гостя и быстро совершила чудо. Даже три. Прекратила ворчать, принесла снеди и исчезла. Бату-хан подмигнул шаману.

– Саран стоит тумена воинов. Она – мои глаза и уши в орде. Ничто не скроется от нее. Все думают: вот дурная баба, ходит только по гостям, почтенных людей от дел отвлекает своими разговорами. А вот у меня – каждое утро полная история последних происшествий и намерений.

Четгер Яриг в очередной раз внимательно посмотрел на гостя. Вот по земле молва идет, что лютый и безумный зверь хан монголов, а, смотришь, для своих он мудрый правитель. Правильных людей к себе притягивает.

Пока размышлял на эту тему, шаман пропустил, что ему Бату-хан говорил.

– Да ты и не слушаешь меня вовсе.

– Прости, хан, задумался.

– Так вот, получил я весть, что завтра-послезавтра подкрепление из туменов великого хана прибудет в наш улус. Чтобы молва не распространилась по степи, хочу немедленно после того идти на булгаров. Они, собаки, давно похваляются, что мы ничего с ними поделать не можем. Я со своими шаманами переговорил, они в один голос пророчат победу. Да вот дело в том, что они побоятся что-то другое и сказать. А ты не побоишься, правду скрывать не станешь. Потому хочу, чтобы ты поговорил с богами по токсобскому обычаю, что они тебе откроют, пора ли в поход?

– Да вот только, хан, я на огонь да на воду смотрю и в них знаки ищу. Не разговаривают боги со мной.

– Ну ты все равно ближе к ним, – отмахнулся Бату, – вон они как тебя благословили.

Бату-хан хитро прищурился и словно невзначай спросил:

– И все же правду люди шепчут: давно ты на свете живешь?

– Да разве мало, что люди наврать могут. Вот, к примеру, говорят, что к северу от урусов, люди с песьими головами живут. Я там бывал, обыкновенные люди живут. Вот только в бой они надевают волчьи шкуры. Или вот еще…

Бату перебил его с досадой.

– Ну не хочешь – не говори, я тебя за другое ценю. Ты, как кол прямой, везде только по совести поступаешь.

– Ну тогда уж по совести и скажу. Если честно, и гадать не надо. Время сейчас правильное: еще тепло, травы для лошадей в степи много и воевать сподручнее. Ну, это ты и без меня знаешь. А коли затянешь до осени, сильные дожди дороги размоют, а там и снег, и морозы будут ранние. Погоду я и без камланий очень чувствую. Холодная будет зима. В