Криминальный Екатеринбург. Совпадения не случайны - Андрей Васильевич Кабанов

– Андрюш, а как он пытался развалить «Справедливую Россию»? Ты вскользь об этом упомянул.

– Ну, смотри, это моё личное субъективное мнение. Его, когда туда приняли, то многое о нём не знали. Это всё проанализировали те, с кем он был. Там, например, не знали, что ту руку, которая его кормила, Ройзман всегда кусал. Таких случаев очень много. Это Анатолий Иванович, который финансировал полностью, ну, практически, все его выборы в Госдуму. Целых триста тысяч долларов дал. А Ройзман его на хрен послал. И многое-многое другое. И, видимо, проанализировав, они его убрали и были правы. На тысячу процентов он всегда начинает наворачивать своё. И никто не сможет предотвратить то, что будет происходить. Это же не секрет, есть такие вещи внутри, допустим, фонда, партии, какой-то иной структуры, которые не для всех, а он эту информацию набирает, впитывает, а потом её использует в своих целях.

Это было, например, когда они уже были в хороших отношениях с губернатором Куйвашевым. Они встречались, они беседовали, они были в хороших отношениях. Пока Малёнкина не посадили. Кстати, здесь интересная тема, почему он так вступился за Малёнкина. Я это вам скажу. Он понимал, что если Малёнкина арестуют, а его арестовали, то он может многое рассказать про него. Но Малёнкин не стал рассказывать. Даже когда я приходил к нему, Малёнкин это не стал рассказывать.

Я думаю, что только потому, что Ройзман знал про Малёнкина тоже очень многое. Поэтому у них, кстати, вот я же знаю его близких друзей, таких как: Дима, Костя. Они мне еще тогда сказали, что ты его себе героем нарисовал, а он совершенно другой. Потому что они его знали, какой он есть на самом-то деле. А он, в свою очередь, знал, какие они есть. То есть они друг для друга были понятны, и для них это не было ничем таким. Ну, Женя работает. Фонд создал. Мне же тогда Костя сказал: «Ни хрена он с фонда поимел, больше миллиона долларов!»

То есть они-то это видели и понимали. Они его знали, причем я же тебе рассказывал, что этот человек анти-бессребреник и вообще никогда за себя не платил. Всегда пытался он отвертеться от оплаты. И видел в фонде только кормушку. Он такие вещи устраивал, что любому другому бы с рук не сошло. Например, он брал на фирме у себя деньги для фонда с возвратом. На контрольную закупку. И эти деньги терялись. Ну, как терялись. Ну так, для фирмы терялись, он их забирал, изымал. Операцию провели, он говорил что-то типа: «Деньги ушли». На самом-то деле деньги потом менты возвращали. Вот. Он всегда наживал, он везде наживал.

– Слушай, а еще вопрос. Ты как-то проговаривал следующее: он пил какие-то антидепрессанты?

– Постоянно. Он кучу таблеток жрал. Я когда пришел сюда, открыл вот этот ящик, здесь было лекарств – «мама не горюй». Он постоянно наблюдался в госпитале. Там была одна история интересная. Его проверили, это когда он уже был мэром, и говорят: «Женечка, тебе надо поставить вот эти-эти капельницы, вот эти-эти препараты». Стала девочка ездить после работы из госпиталя его капать, значит, ставить. Когда ему сказали, что надо девочке давать деньги на такси, потому что она после работы, чтобы приехать и уехать, он отказался нахрен. Вообще удивительное дело, отказался.

Но я тебе ещё одну страшную вещь расскажу. Он же фонд развалил. Он этот фонд развалил! Как всё, что его касалось, – всё разваливалось. Отвечаю за свои слова. Когда мы вернулись сюда в 2014 году, здесь задолженность по зарплате была порядка трёхсот тысяч рублей. Была задолженность адвокату Малёнкина в сумме сто пятьдесят тысяч. И он всем рассказывал, что он из своих личных денег платит за Малёнкина. Хотя он всегда платил из фондовских денег, пока они здесь были. Результат? По зарплатам – долг, по всем счетам – долг, работа – ноль. Мы когда пришли, я когда всё это увидел, то сказал: «Всё, закрывай фонд».

Потом ко мне пришли, насовали, говорят: «Ты кто такой здесь? Единовластный правитель, да?!» А мы все эти вещи исправляли, исправляли. То есть, Ройзман фонд развалил. Это уже просто, знаешь, ни в какие ворота. У него технологии такие: Женя – чемпион мира! Фонд работает! Женя – красавец! Женя – борец! Женя – супермен! Женя – то-то-то. Так он и в городе работу-то развалил.

– Ту, что в мэрии?

– Конечно. Хуже мэра не было никогда. Это сейчас все признают. Все признают, что была херня. Так и это не исключено, потому что, ну какой он завхоз? Мэр – это же завхоз, это хозяйство. Понятно, что он все свои проблемы решал. Тунгусов там деньги наживал, все дела, а это был так – попка. Это для нас же с тобой показательно, что он открывал «Макдональдс». Мэр города перерезал ленточку. У нас кадры есть: он и клоун. Они перерезали ленточку, и Ройзман сказал: «Какая хорошая хавка – Макдональдс». Обалдеть надо, обалдеть.

– А что с его ювелирным бизнесом стало?

– Он работает. Он работает, он в доле этого бизнеса. Там Дима и, как они его вместе начали, так до сих пор что-то выполняют, что-то делают, а, может, ничего не делают. Но он вроде получает какую-то долю.

– До сих пор?

– Да, конечно. Он – очень богатый человек. Он всегда, когда у него были какие-то маленькие проблемы, то он продавал иконы Игорю Алтушкину или Андрею Козицину. Картины там – Диме Пумпянскому. Все же его знали, всё тот же Брозовский, все его знали, они в нем видели поставщика.

Вот, например, он приходил и говорил: «Парни нам нужен для реабилитационного центра дом. Я даю столько-то…» Они тык-тык накидали, а он-то от себя ничего не давал. Он как в анекдоте про евреев… Знаешь, нет? Когда раввин говорит в синагоге: «Знаете, почему нас не любят?» Все говорят: «Почему?» А он говорит: «Потому что мы не пьём. Давайте-ка завтра принесите все по чекушечке, выльем в общий тазик и будем пить». Ну, Сара Абраму говорит: «Абраш, нахрен ты понесёшь водку? На, водичку я тебе налью. Всё выльешь. В общем котле никто не заметит». Все пришли-вылили. Раввин первый пьет, говорит: «Вот, евреи, за это нас никто и не любит». Вот, то есть, он всегда вот этот принцип еврейский применял: «дал ничего». Он никогда не давал.