Криминальный Екатеринбург. Совпадения не случайны - Андрей Васильевич Кабанов

– Что ещё можно сказать про Ройзмана?

– А мы про него ещё не всё? У него очень такая мутная дофондовская жизнь. Там была такая банда Димы Безума, который потом исчез. Которого убили, и которого по слухам закатали в асфальт. Это была очень дерзкая банда, очень дерзкая. И я с ней столкнулся в 1989 году. Вот, значит, тогда я уже был в кентах с вором, Александром Хорьком, кличка Хорёк. И, естественно, в общак платило очень много людей, это было нормальное явление. Коммерсанты, естественно.

Ну а мы, естественно, за то, что они уделяли внимание в общак, мы, значит, какие-то их интересы защищали. Ну, это, конечно, в том числе и от нападок других бандитов. И там получается так, что у них был очень хороший магазин, у одних наших коммерсантов, там, где раньше располагался драмтеатр, по Вайнера, вот это здание драмтеатра. Там было очень много кооперативных магазинов в то время. И у наших парней был кооперативный магазин. И этот магазин им просто «выхлопали» по разбою, вынесли всё. Вот мы, конечно, напряглись, город-то маленький, тем более мы все всё знаем. Узнали кто, что. И там была вот эта банда. Тогда им было лет по восемнадцать-двадцать, вот.

– Совсем молодых?

– Да, да, они очень молодые и дерзкие были. По восемнадцать-двадцать лет. Вот, мы вычислили: кто, что. Ну, и забили им, так скажем, «стрелочку». На «стрелочке» был Хорёк, я и Румянцев Вова. Румянцев, погоняло «Бизя» (не путать с Безей), здоровый такой парень, всегда ходил с шахматами, но громадный он, здоровенный в дубленке такой. Мы стоим и, значит, к нам подходят двое, как потом выяснилось, Дима Безя и ещё какой-то пацан из их банды. Дима Безя – это Дима Безюков, Царство ему Небесное, он потом моим другом стал, он такой рыжий, здоровый.

И они к нам подходят, и Вова им с подхода: «Вы что творите, там, это-это-это…». Начинает им качать. Я говорю: «Вова, тормозни, тормозни. Во-первых, на магазине не написано было, что они уделяют внимание в общак, что они всё делают правильно». Объясняю. Барыг можно разгонять, «выхлапывать», никто не запретил. У них работа такая, они грабители, вот они грабят, и они, если их поймают, за это сядут. То есть, мы им не имеем права сказать: «Вы не грабьте, не воруйте, да?» Ну, я и говорю: «Парни, в следующий раз – вы сначала узнаёте, кто, что». Ну, такие были правила, такие были понятия тогда, и они так друг на друга посмотрели и говорят: «Ну ладно, всё?» Мы говорим: «Всё». Ну так всё. Давайте!

Потом я встречаю Диму, а уже прошло лет пять. Я его встречаю в клубе (ночном), у нас был первый клуб в городе. Дима Пумпянский открыл его вместе с нами. Он с нами был, Дима Пумпянский. Мы открываем первый клуб и туда ходим, была клубная система, но вот таких известных людей мы туда, конечно, пускали в гости. Там ресторан был хороший, всё. И приходит Витя Кутергин, и с ним приходит Безя.

Я его не узнаю, они сидят за столом, он говорит: «Здорово!» И ко мне, как к другу, а прошло пять лет. Пять лет прошло, может чуть меньше. Я спрашиваю: «Ты кто?» Он говорит: «Да вот стрелка-то была там, за магазин». Я вспомнил и говорю: «А, всё понял». Мы познакомились с Димой. Безя. Мы сидим, сидим. А потом он говорит: «А мы же вас валить пришли».

Я говорю: «В смысле?» Он говорит: «Да там за домом заряженные сидели люди. Мы вообще разговаривать не хотели. Мы хотели приехать, вас хлопнуть – и всё». И я говорю ему: «Так, подожди-подожди, там же (с нами) был вор в законе?», а он говорит: «Нам-то какая разница тогда была?» Им по восемнадцать-двадцать лет было, им насрать. Так вот, в этой банде был Ройзман, там был Ройзман.

А потом был ещё налет этой банды на «Космос». Ну, сколько у них трупов – никто не считал, но был налёт на «Космос». Они зашли без масок, без всего, вечером там, в разгар, там танцы-манцы. Они зашли на второй этаж и расстреляли бармена из автомата или из пистолета. Ну, из какого-то оружия серьезного расстреляли бармена. Причем, оказалось потом, что бармен – не тот. А выяснилось, что там у кого-то из этих вот парней другой бармен попытался ■■■■■■■■■■ жену, и они пришли, чтобы его убить. То есть, они никогда не разговаривали, они убивали, и вот в этот банде был Ройзман.

– А на каких ролях?

– Просто был в банде. Но я понимаю, знаешь, на каких ролях…

– Извини, а что это такое, быть в банде, вообще?

– Ну, имел с ними отношения, имел какие-то дела. Сейчас я поясню тебе, что я понимаю под этим. В своё время Ройзман работал по скупке золота. Это очень такая большая работа. Прибыльная ещё с советских времен. Я же тебе рассказывал, что, когда на золото закупочная цена была по три рубля за грамм, они брали там по два и даже по рублю за грамм, зато без очереди. Брали хорошие вещи из золота. Камни выдирались. Это же в основном, стекляшки, фианиты. Их долбили, а если хорошие камни – просто забирали. И несли порой редкие антикварные вещи. Ворованное. Они всё это – и ворованное, и неворованное – скупали. А несли потому, что у людей были запасы. А что, люди же не разбираются, серебро там вообще за копейки отдавали. А, ладно, серебро. Там же порой такие вещи попадались, например вещи Фаберже. На самом деле, попадались такие вещи.

И вот и потом уже ближе к девяностым начинают исчезать очень многие из таких вот скупщиков. Я потом, сопоставив кое-что, пришёл к выводу, у меня сложилось такое мнение, что это Ройзман отдавал «на бой» этих людей, да? Давал «на бой», и они их выхлапывали. Потому что у этих парней появились деньги, а они потом часть денег вложили в бизнес ройзмановский. Дали ему под проценты, да? Там такие были суммы – триста тысяч долларов, пятьсот тысяч долларов. То есть, они поднялись в то время очень сильно. И почему я, допустим, думаю, что всё-таки оттуда, от Димы Безума это всё летело?

Потому что в девяностых годах было одно известное дело. Когда разогнали одну тётеньку, у неё был муж очень