Криминальный Екатеринбург. Совпадения не случайны - Андрей Васильевич Кабанов

Налёт на квартиру, ночью, их всех связали, завязали глаза, и вынесли очень-очень серьезную икону. Очень-очень серьёзную. Нет, вынесли, конечно и всё, что было, но и очень серьезная икона была. И она, когда лежала лицом вниз, то у нее чуть-чуть сбилась повязка, и она видела ботинки Ройзмана и слышала голос Ройзмана. И она ещё слышала голос Юлии, супруги Ройзмана. Почему он зашёл в квартиру? Да потому что они (те, кого грабили) не должны были остаться в живых. Их должны были убить, но, когда выносили вещи – как-то так получилось, что дверь захлопнуло. Доктор развязался, они начали звонить в милицию, подняли кипиш. И они, грабители, в квартиру уже не вернулись.

Тогда был арестован и Ройзман, и Юля, но, я думаю, его уже тогда вот эти связи с определенными структурами ему помогли, и следствие ничего доказать не смогло, и тётенька эта тоже. Она до сегодняшнего дня считает, что это был Ройзман. Там пару раз дело возбуждали, потом прекращали, затем снова возбуждали, и вновь прекращали. Более того, у меня сын учился с дочерью этой тётеньки. Так он мне в детстве, когда всё это началось, говорил: «Да, я с ней учился. Так она мне в детстве рассказывала про этот случай». Вот эта маленькая девчонка тоже тогда уцелела, то есть они чудом остались живы.

Вот почему я думаю, что Ройзман совершенно цинично мог быть в этой банде Димы Безума. Ройзман человек очень циничный, и подтверждение этому – нынешнее время. Он совершенно спокойно собирает деньги на больных детей. Куда идут, как идут? Вот сейчас к этому всему очень много вопросов.

Вот когда он был депутатом Госдумы, я, конечно, этого не видел. А после ему кто-то подсказал, что идут очень много стариков, а может сам допёр, и появилась вот эта вот идея создания хосписа. Потом – создаётся и сам хоспис. А потом начинается дело Кинёва. А я уверен, что он был в это замешан.

Он мне об этом сам рассказал, что он был в курсе, что бабушку (пенсионерку Ледовскую) «швырнули». И ещё раз повторюсь – если бы он мне сказал тогда, а он знал за неделю до того, как бабушку убили, что её «швырнули»… Один звонок мне – и никто бы не пострадал, все были бы живые, никого бы не посадили. То есть, он был в курсе, когда он мне это всё рассказывал. Ну бабушки-то уже месяц как не было в живых. Он говорит: «Я думаю, что её нет в живых». Он и тогда это понимал, но он испугался. Поэтому именно эти циничные вещи и дают мне право думать, что ему вообще похрен на людей. Причем удивительно, как это всё в нём уживалось?!

И то, что для меня, например, было примером. Мы едем на машине, и, допустим, возвращаемся с Сарапулки (посёлок в окрестностях Екатеринбурга), и кто-нибудь идёт. Он обязательно подвезет. Я вот не такой. Причем он это делал постоянно. Он и один мог ехать, и это сделать, он и со мной мог ехать, и это сделать. Что им двигало – не знаю, но то, что он это делал, это сто процентов. И это для меня было примером. Вот это меня всегда в сомнение вводило, и я всегда считал, что он лучше меня в миллион раз. В миллион раз. Что он может вот это-это-это. Но понятно, что там, где вопрос связан был с деньгами, там всё было очень интересно.

Его схема была такова: он приходил к богатым людям, там к Пумпянскому, к Брозовскому, допустим, или к Алтушкину, или к Козицыну, и говорил: «Вот, даю столько. Нужно помочь». То-то-то-то, все давали, это как в том анекдоте: «Вот за это нас никто и не любит, да?» Чисто по-еврейски. А никто не знал, я, когда поднял вопрос по дому для реабилитационного центра в Сарапулке, меня один человек, который давал деньги, спросил: «А Ройзман-то здесь при чем?» Хотя Ройзман и писал везде, что он дал, а этот спрашивает: «А Ройзман здесь причем? Давал деньги я и Козицын».

То есть, вот такая схема. Я говорю: «Скажешь про это?» Он говорит: «Не буду». Вот, то есть вот такие вещи были. То есть в нём, ну на самом деле, как-то всё вот так уживалось. И такие вещи удивительные происходили. Да и то, что он был жадный, это миллион процентов. Он никогда за себя не рассчитывался, но это я и сейчас понимаю. Я тоже не шибко такой, знаешь, бескорыстный там. И тоже, знаешь, жаба давит. Вот. Но у нас не было так принято. Если есть деньги – рассчитывайся, у нас всегда было так. Всегда было так и ничего, нормально. Есть «лаве» – рассчитываешься, нет «лаве» – говоришь: «Парни, нет денег». Все говорят: «Ну, ладно, проехали», вот. А у него это была как бы такая игра, как бы кого-то перехитрить обязательно.

Прирожденный аферист. Прирожденный аферист, прирожденный человек, который может произвести впечатление. Человек, который способен и на очень дерзкий поступок, вплоть до убийства.

– Ну, мы это уже говорили. Слушай, а вот вопрос: Ройзман имел ли отношение к ОПС «Уралмаш»?

– Никогда в жизни. Это миф. Такой же сраный миф, как тот, что Ройзман основал фонд «Город без ■■■■■■■■■■». Да и другой миф не лучше, что Ройзман из ОПС «Уралмаш». Это бред. Он географически уралмашевский (из Орджоникидзевского района Свердловска-Екатеринбурга). То есть, географически он был уралмашевский, но никогда не имел отношения к (ОПС) «Уралмашу». Я больше имел отношения к Уралмашу, потому что я был в очень хороших отношениях. И он, кстати, никогда не был в хороших отношениях с ними.

Я был в очень хороших отношениях с Алексеевичем (Александр Хабаров, лидер ОПС «Уралмаш»), он был со Славой Шаминым очень близок, это мой близкий друг. И потом мы с ним (с Александром Хабаровым) просто дружили, да? И многих уралмашевцев я уже знал через Алексеевича, через Хабарова. Вот, а все считали почему-то, что он (Ройзман) – ОПС Уралмаш.

Да, там интересные вещи были, когда он уже работал по ювелирке (было организовано ювелирное производство). Он, значит, свои изделия впихивал уралмашевцам, ну красиво делали там, дорого-богато. И втюхивал, а тогда денег у них было, как