Криминальный Екатеринбург. Совпадения не случайны - Андрей Васильевич Кабанов

Смотри, там ведь как было: весь фонд работал на эту книжку. Была специальная девочка-секретарь, все приходили, диктовали, отчитывались-записывались: и операции, и всё, что произошло. Диктовали ей. То есть, это заносили каждый день, а он уже просто потом это тестировал. И я не думаю, что он писал. Я так не думаю. Я думаю, что ему кто-то помогал, кто-то что-то делал.

– А что говорят про его стихи?

– Да говно!… Я начинал читать пару раз, но смотри, я – не критик. Я – не критик, и я вообще в поэзии не шарю. Пусть так, но, допустим, есть стихи, которые начинаешь читать, и они нравятся. Например, стихи Розенбаума, мне нравится читать его стихи. А, допустим, я начинал читать стихи Касимова, или Ройзмана – говно полное. Херня, ну, меня не цепляет. Это не Есенин, вот.

– А что за слухи, что как-бы не он их писал?

– Не, я думаю, стихи писал он. Там немножко про другое. Какие-то книги он начинал писать, первые давно. С ним были Юля там, еще кто-то… Ну, его стихи – говно, нахрен. Ну он был признан в девяностых. Вот, была такая херня. Но мне не понравилось. Ну, это же тоже – дело вкуса. Тебе, например, многие какие-то фильмы не нравятся, а я их с удовольствием смотрю.

Или я смотрю на картины Сажаева и говорю – пусть только для меня, – это же не говно, но опять же, это дело вкуса. Тут я ничего не скажу. Ну мне вот водка нравилась с тортом, а она далеко не всем нравится.

– А вот смотри, сколько грехов, сколько вот этой информации, а почему журналисты местные не копали, что вот это всё творилось?

– Невозможно его «откопать». Он настолько всё грамотно делал, да? Здесь мог сдать его только я. Здесь сдать мог только Малёнкин, то есть ближний состав, который его не сдавали и садились, срока получали. Всё было построено сильно.

Он меня, допустим, тоже обаял. Это мы сейчас с тобой разговариваем – и мне насрать на него. А в то время мне было не насрать. Я бы в то время не рассказал то, что там Сагра – говно, что это «левое», неправильное. Я там принимал участие, то есть, он и меня замазал. Например, по нему пройдутся катком, да? Он к нам тут же: «Дима, Дюша, там меня мочат, давайте, включитесь». И мы начинали орать, что там все, блин, козлы! Его же «мочили» постоянно. Первая, кто его мочил всегда безбожно, – это Аксана Панова, она же просто рвала его на части, нахрен. Да много кто ещё. Ты что! – там было пятьдесят на пятьдесят за и против. Была целая куча корреспондентов-журналистов, которые утверждали, что фонд – это передел рынка. Но было и наоборот.

Да ты чего, были журналисты, которые специально издалека приезжали к нам сюда: Москва, Америка, Франция. Они обалдевали, потому что мы показывали им супер-работу, показывали всё, что мы делаем, и они просто с ума сходили. И они с нами поговорят, и они «у-у-у!», а местные-то пятьдесят на пятьдесят.

А Аксана Панова рвала, она-то уже знала, как оно есть на самом деле, она же нам сделала выход на передачу «Взгляд».

– А что значит «рвала» Панова?

– А ты почитай её, она вообще нас рвала на части. Она из нас делала такое говно, ну, писала про нас негатив. А знаешь, из-за чего она так писала? Он её не тёр, он её отверг. Это потом он её начал тереть – и это можно проследить по её публикациям, и потом тоже, когда он её бросал. Она его рвать начинала. Когда моя первая (разоблачительная) статья вышла, а она была просто громадной, Ройзман просто с ума сошел! Найди эту статью, прочитай. Причем там просто Дима Колезев взял интервью у меня и просто напечатал. И это его просто порвало нахрен, и это Аксана сделала. То есть, когда он её бросал, она сразу его разрывала на части.

– Жуть какая.

– Сразу же начинала говорить, что он – мразота. Кстати, а то, что он – такой и Юля (супруга Ройзмана) мне лично говорила.

– Слушай, а вот почти философский вопрос, а почему успех чаще всего сопутствует именно плохим людям? Почему так?

– А «Лукавый» (Дьявол) помогает. Тут без всякой философии. «Лукавый» заинтересован в тебе, ты же ему душу продаёшь, он тебя тянет, он тебе говорит: «Давай, шуруй, я тебе помогу». И у тебя выстраивается всё. Смотри, – плохое тянется к плохому, а раз плохого больше, то тут всё просто. Он херачит и херачит! Плюс, когда у тебя есть деньги, плохому вообще легко распространяться.

Я сегодня слушал передачу по Ветхому Завету, да? Добрым делам учиться нужно, а плохим не надо, они из тебя сами прут, нахрен. Там думать ни о чём не надо. Это доброму надо учиться, а плохому нет. Плохое к плохому тянется, тебе проще человека обмануть, обосрать, обозвать и пойти дальше. Проще дать денег и сделать по-своему, не делать по закону, нарушать закон, дать деньги. Это же испокон веков так, это же Сатана говорит: «Эй, херачь, не бзди, я тебя сведу с такими же, как ты». Они же нашли себя быстро в Москве – там же Евгения (Ройзмана) быстро заприметил Сурков – сам великий кукловод. Да, он же его быстро приметил, и понял, что с ним можно делать там. Я думаю, что еще и спецслужбы помогли. Сурков же тоже не далёк от них.

Там они его использовали по всем своим каналам, они внедряли его во всё там, куда только можно. Это же не секрет, что программа «Куклы», это не просто программа телевизионная, а проект. «Куклы». Там Прохоров, Любимов, Ройзман. Это же сурковские проекты, как и Навальный, – это всё тот же проект «Куклы». Это же всё выкормыши Кремля.

– А я первый раз слышу!…

– Да ладно, нахрен. Да ладно. Это суперпроект Суркова. Причем Сурков не захотел встречаться с Ройзманом лично. А он мне звонит, Ройзман-то, и говорит: «Сейчас идём, Миша Прохоров, я и Любимов…» – в Москве. Говорит: «У нас встреча в три часа с Сурковым, мы пошли мне покупать костюм, потому что к нему надо в костюме». А потом звонит через час и говорит: «Да пошел он на хрен, не пойду я к нему, Андрюха, решил я к нему не ходить». А потом мне говорят, что это Сурков отказался. Говорит: «Прохоров, Любимов – приходите, а этого