Мои непридуманные рассказы - Сергей Стефанович Прядкин

ним аппаратуры оказался в не том положении, в каком должен быть согласно конструкторской документации на данное изделие. Каково же было мое бесконечное удивление, когда через пятнадцать лет, уже работая по вольному найму после увольнения в запас на предприятии-изготовителе систем управления ЗРК «Оса-М», я, будучи в командировке на МПК «Муромец» Черноморского флота, снова увидел все тоже неверное положение этого тумблера! Легко представить: где Северный флот, а где Черноморский; насколько огромен ТАКР «Баку» и весьма скромный по своим размерам по сравнению ним МПК, а грубая ошибка в боевых коммутациях аппаратуры одинаковая. И еще самое прискорбное состоит в том, что и личный состав обоих кораблей обучен одинаковым неправильным действиям. А, произошло это потому, что при составлении постовых инструкций и книжек «Боевой номер», похоже, в этом случае заглядывали не в «святцы», коими является конструкторская документация, а попросту «передрали» их с другого корабля.

Но вернусь к своему повествованию. Итак, вооружившись ручками и простыми ученическими тетрадками, моряки нашей командированной на Балтику группы весь рабочий день переписывали повседневную документацию корабля, которой мы их с утра «заряжали»: инструкциями по организации повседневной службы корабля, эксплуатационными и боевые инструкциями по боевым частям, книжками «боевой номер» и даже «Книгой корабельных расписаний». Нужно отдать должное морякам-балтийцам, что они проявили к нам теплое гостеприимство и без каких-либо проволочек обеспечивали нас всей этой документацией.

Раза два побывали с Юрой в самом городе Калининграде, который на значительной своей части все еще сохранял на себе отпечатки жесточайших боев по штурму частями Красной Армии города-крепости Кенигсберга в прошедшей войне. Особенно впечатлили развалины замка «Трех королей» и других средневековых зданий, состоящие из огромных глыб из потемневшего от многовекового времени кирпича в районе наплавного моста через реку Преголя, на месте которого впоследствии был построен эстакадный мост. И еще полуразрушенный кафедральный собор с усыпальницей знаменитого философа Иммануила Канта. А примерно через две недели, нагруженные вещмешками с переписанной документацией, мы самолетом убыли к месту строительства корабля.

С Юрой Терентьевым (на фото слева) у знаменитой в Калининграде скульптурной группы «Борющиеся зубры»

Итак, накануне первомайских праздников мы опять все в сборе, но уже по месту постройки корабля. Нас разместили в старинном одноэтажном здании в стиле, скажем так, украинской сельской архитектуры, похоже, построенном еще во времена, описанные у Александра Куприна в знаменитом рассказе «В казарме» на территории военного городка ВГ-60 поселка Аршинцево, расположенного в степи фактически в пригороде города, но совсем недалеко от территории завода. Все мы были практически бессемейные, большинство молодых офицеров холостяковали, а все семейные из-за мытарств, связанных с новостройкой корабля, оставили свои семьи на Севере или отправили по родительским домам. Некоторые из офицеров сняли жилье поблизости, но большинство из нас разместилось в одной довольно тесной комнате казармы с двухъярусными солдатскими койками, которую мы тут же, по меткому определению Юры Терентьева, скромно окрестили «кловакой, а в соседних помещениях казармы жили наши моряки срочной службы. Все удобства были тоже в сельском исполнении, рядом с которыми под открытым небом были установлен умывальник незамысловатой конструкции, по всей длине которого сверху размещалась емкость с водой с сосками и общим желобом для стока воды прямо на землю. И все это располагалось в дальней стороне просторной территории военного городка. Ну, летом это было еще приемлемо, а осенне-зимнего времени года мы, к счастью, не застали.

Местная питьевая вода нас немало удивила. Не вызывало сомнений, что по санитарным нормам она была пригодной для питья и употребления в пищу, но из-за очень высокой степени минерализации – бурда бурдой, на вкус похожей на слабый раствор морской воды и ни с чем не сравнимой с привычной для нас североморской снеговой водой. Особенно это чувствовалось во вкусе чая, а так же при чистке зубов во время утреннего туалета. Однако мы были молодыми, поэтому все эти издержки были нам совершенно нипочем, и мы даже нашли в этой воде определенное преимущество, когда иногда баловались местным пивом, при употреблении которого не требовались ни соленые сушки, ни вяленая рыба. Но все это было потом, а пока по приезде, после оформления всех пропусков, мы спешили посмотреть на новый корабль, спуск которого на воду был спланирован на 8 мая.

* * *

И вот, пройдя по главной улице, пересекающей довольно обширную территорию завода, мы, наконец, его увидели, уже стоящим на кильблоках спускового устройства поперечного слипа. Вообще-то еще с училища я был влюблен в большие противолодочные корабли 61 проекта. Их узкий, как клинок морского офицерского кортика, корпус, ажурные мачты и соразмерность внешних форм многих из нас просто очаровывали. И я был горд тем, что моя флотская служба началась именно с такого корабля. А теперь перед нами предстал корабль нового поколения. Совершенно иной архитектуры и формы корпуса корабля: с вытянутым «утиным» форштевнем и широким развалом скуловых частей бортов, с очень заметной полнотой корпуса, – что при этом ни в коей мере не умаляло изящества его форм и непривычно отличало его от известных нам проектов кораблей. Мы поднялись по многомаршевому башнеподобному трапу на борт корабля, вошли во внутрь надстройки и увидели, что внутренние помещения корабля еще разделены только прочными переборками и практически у каждой стояла суровая охранница ВОХР, которая тщательно проверяла наши пропуска со всякими штампиками, разрешающими допуск в то или иное помещение, как это принято в промышленности на режимных объектах.

Внутри помещений (при временном переносном освещении большим количеством светильников) кажущийся строительный хаос: повсюду разбросанные воздушные шланги для привода инструмента и другое технологическое оборудование, строительный мусор в виде кусков изоляции и отрезков кабелей, которые свисали петлями с подволока и еще только укладывались в соответствующие трассы. А через некоторые открытые люки в верхней палубе было видно, что основные агрегаты энергетической установки корабля уже загружены на свои фундаменты. Сразу же стало понятно, что уборка этого строительного мусора будет нашей ежедневной обязанностью. Так оно и оказалось. Несмотря на, казалось бы, совсем малопривлекательную и рутинную работу, моряки с огромным удовольствием рвались на корабль. Еще бы! Столько вокруг девушек и молодых женщин, которые работали на корабле изолировщицами, малярами и электромонтажницами, – от обилия у молодых парней просто разбегались глаза.

Корабль на спусковом устройстве. БПК «Достойный» был спущен с него 8 мая 1971 года. Фото из интернета.

* * *

Накануне дня спуска корабля на воду меня и Юру Терентьева вызвал командир корабля и поставил перед нами весьма деликатную и ответственную