Мои непридуманные рассказы - Сергей Стефанович Прядкин

задачу: определить место в носовой части правого борта корабля, о которое будет гарантировано разбита бутылка с шампанским. Понимая важность командирского поручения, запаслись прочным линем необходимой длины, нашли штук 5-6 бутылок из-под шампанского возле находящейся неподалеку от проходной завода какой-то разливочной «точки», заполнили их водой и прибыли на корабль. Я на баке подбирал соответствующее место и регулировал длину линя, привязанного к горлышку бутылки, а Юра с земли свободным концом «запускал» ее к борту, как маятник. Несмотря на кажущуюся простоту, работа оказалась не совсем таковой уж! Поначалу, бутылка из-за большого развала скуловой части корпуса корабля вообще не долетала до борта. А потом, после смены двух-трех точек подвеса, если и долетала, то не разбивались. Летит такая бутылка к борту – бом-м-м! И остается целой. Но, наконец, такое место мы все же нашли, определили длину линя и успокоились лишь тогда, когда с него (с этого места на верхней палубе) перебили все оставшиеся бутылки. Я подвязал наш линь к соответствующей леерной стойке, а Юра накрутил на нем здоровенный узел, определяющий нужную длину для подвешивания бутылки и мы, довольные своей работой, убыли в нашу казарму. А после вечерней поверки неожиданно получаю еще одно, связанное со спуском корабля на воду приказание: во время спуска корабля мне находиться на борту и командовать ютовой швартовной группой, чтобы ошвартовить корабль после перевода к достроечной стенке. Командовать же баковой швартовной группой было поручено командиру БЧ-3 старшему лейтенанту П.С.Баранову. Признаюсь, при такой почетной миссии: от гордости в душе! – меня аж распирало! Вот!

День спуска корабля на воду, этого довольно зрелищного и трогательного события, я запомнил во всех деталях, хотя уверен, что у моряков, принимавших участие в таком мероприятии, в памяти он остается навсегда. И вот мы с моряками видим с борта корабля, как подкатывает подъемный кран и убирает многомаршевый трап. Теперь уже попадем на землю только после постановки корабля на швартовы у достроечной стенки. С высоты борта наблюдаю за всем, что происходит внизу. Короткий митинг работников завода и нашего экипажа. А вот уже невесту корабля, которая приходится дочерью старшему строителю завода, назначенный быть (скажем, так) кавалером ее Юра Терентьев подводит к ленте с привязанной бутылкой шампанского. И она, оттянув свободный конец ленты, резко подбрасывает бутылку шампанского вверх и отпускает ее… А я, грубо нарушая корабельные правила, свесившись через леерное ограждение, чтобы, по возможности, видеть все происходящее, – искренне переживаю за успешность соблюдения этой морской традиции. Ведь известно, что неразбитая бутылка шампанского при спуске корабля на воду – плохая примета. Слышу глухой удар бутылки о корпус, звон падающих на рельсы спускового устройства кусков стекла, радостные возгласы всех присутствующих и их дружные аплодисменты. Ура! Наша вчерашняя работа увенчалась успехом! Ур-р-ра!

Торжественный момент, когда невеста корабля разбивает на счастливое плавание бутылку шампанского. Я наблюдал этот момент с юта и смею утверждать, что это мой силуэт хорошо просматривается на фотоснимке.

Через некоторое время корпус корабля слегка вздрогнул, тросовые механизмы спускового устройства пришли в действие, и началось его медленное, но уверенное, как бы рвущееся в свою стихию, движение к воде. Натянутые в струну тросы, чуть потрескивая, нервно подрагивают, а мы, в свою очередь, чувствуем под ногами нервное подрагивание корпуса корабля вслед за ними. И в тот момент лично меня не покидало ощущение, что корабль – это не какая-то большая и сложная металлическая конструкция, наделенная человеческим трудом и разумом определенными мореходными и боевыми качествами, а некое совершенно живое существо огромных размеров. Поразительное и незабываемое ощущение!

За спуском корабля на воду наблюдают работники завода и некоторые офицеры корабля. Слева направо: командир БЧ-5 инженер-капитан-лейтенант А.З.Шихотаров, командир корабля капитан 3 ранга А.И.Фролов, командир группы управления УРПК-4 «Метель» старший лейтенант Ю.С.Терентьев. Перед ними стоит невеста корабля с подарком от нашего экипажа.

Наконец, корабль спустился на воду, но почувствовалось, что что-то пошло не так: не ощущается его свободной качки, а корпус как-то неестественно замер с заметным перекосом. Стоим на юте, ждем, что будет дальше. Через некоторое время к борту подошел водолазный бот. Спустили водолазов, и вскоре выяснилось, что корпус корабля застрял в последнем кильблоке. Не хочет, оказывается, «расставаться» завод со своим детищем! На берегу, все присутствующие уже разошлись, разноголосицей тостов через открытые окна в здании заводоуправления слышно, что торжественный банкет в самом разгаре, а мы все еще не на воде. Подошли два мощных буксира, начали «внакол» раскачивать корабль, но все без успеха. Между тем, погода испортилась, начал накрапывать и все сильнее идти дождь. Морякам-то что? Они-то в рабочем платье. Попрятались в надстройке, разлеглись на каких-то тюках с изоляцией, да бухтах с кабелем, а мне в парадной форме и прислониться-то не к чему.

Наконец, один из буксиров подошел к носовой части корабля, рабочие проложили от его гидрантов пожарные стволы к нам на борт, и через открытые люки подали мощные потоки воды в два носовых отсека. И это, в конце концов, сработало! Мы почувствовали, как часа через два корпус корабля вздрогнул и свободно закачался на легкой волне. Налицо классический пример спрямления корабля!

Прошло еще некоторое время, и корабль под буксирами медленно двинулся к достроечной стенке. А мы, таким образом, приняли участие в коротком, но зато самом первом его походе. Уже совсем стемнело, когда корабль подвели кормой к своему месту. С берега подали швартовы и силовые кабели для подачи электропитания на кондукторы шпилей, которыми управляли заводские рабочие. Но и наши моряки, в основном со «Жгучего» и некоторые с СКР-73, оказались опытными и знающими свое матросское швартовное дело и с тросами обращались умело. Очевидно, наш командир, забрал с собой в новый экипаж, действительно, лучших моряков! Лично я, практически не имевший такого опыта, многому у них тут же и поучился. Через некоторое время, гремя по рельсам колесами и периодически предупредительно позванивая, подкатил подъемный кран, и поставил широкую заводскую сходню. А мы, уставшие, изголодавшиеся и проведшие половину суток на ногах, перекидываясь шутками и впечатлениями убыли в казарму. А я и не препятствовал по такому случаю их разговорам в строю. Праздничный и, одновременно, трудовой день для нас, закончился!

* * *

А потом начались трудовые будни. Об этом заводе лично мне, как и большинству моих новых сослуживцев, до этого почти ничего известно не было. Действительно, что там, в Керчи, может быть, кроме хамсы? На самом же деле этот судостроительный