Круг Дней - Кен Фоллетт

Она вернулась домой с горсткой ягод, и Стам их все съел.

Весь день она носила воду и полола сорняки. За ужином она была слишком напряжена, чтобы есть, несмотря на голод. Мать заметила это и с удивлением посмотрела на неё, но ничего не сказала.

После ужина Стам пошёл к своей матери. Пиа подозревала, что та кормила его вторым ужином. Он вернулся с наступлением темноты, занялся любовью с Яной, а потом уснул.

Пиа подождала ещё немного, чтобы убедиться, что он крепко спит, а затем встала. Мать молча наблюдала. Пиа подняла плетёную калитку, стоявшую в дверном проёме, вышла наружу и осторожно поставила её на место, почти не издав ни звука.

Стам не шелохнулся.

Она оглядела поля в свете звёзд и никого не увидела. Она направилась вверх по склону к лесу.

Хан был точно там, где и обещал, на дальней стороне леса, сидел на земле. Увидев её, он вскочил и поцеловал.

Они держались за руки, ступая сквозь деревья к выбранной ею чаще. Она показала ему полянку в середине.

Он улыбнулся.

— Идеально, — сказал он. — Аромат примятой травы.

Они пробрались сквозь кустарник и сели посредине. При свете звёзд они могли видеть друг друга. Пиа чувствовала, что для всего остального мира они невидимы.

— Как ты это сделал? — спросила она. — Как ты здесь оказался? Расскажи мне всё.

— Что ж, Зед взволновал меня твоим посланием, а затем опустил на землю, сказав, что женщинам-земледельцам запретили ходить на Обряды. Я не знал, что делать, но мне нужно было с тобой поговорить. Поэтому я попросился в отряд скотоводов Зада.

— Как умно с твоей стороны!

— По правде говоря, это была идея моей матери.

— Она такая мудрая.

— В общем, я поговорил с Кеффом и спросил, могу ли я перебраться сюда, и он согласился. На самом деле он был рад, потому что Зеду нужна была ещё одна пара рук. Ему приходится постоянно гонять стадо к реке за водой, а это долгий путь с тех пор, как Трун распахал Полосу.

— Как же тебе удалось всё организовать так быстро?

— Зед передал мне весточку после Обряда Середины Лета. На следующий день мы с ним пришли сюда. Сегодня я начал работать со стадом, а утром появилась ты.

— И ты можешь остаться здесь, сколько захочешь?

— Пока я буду тебе нужен.

Она улыбнулась. Она хотела быть с ним вечно. Но не сказала об этом. Они были знакомы с детства, и их роман длился с Обряда Середины Зимы, но за эти полгода они провели вместе совсем немного времени. Ей казалось, что она знает его до глубины души, но так ли это было на самом деле? Ей хотелось поговорить о том, как она сбежит, где они будут жить, о детях, которые у них появятся, но казалось, ещё слишком рано полагать, что они будут вместе вечно.

Теперь она чувствовала себя неловко, словно привела в это любовное гнёздышко незнакомца. Что же ей делать? Просто поцеловать его? Она хотела, но колебалась.

Он заметил её смущение и спросил:

— В чём дело?

— Не знаю. Я нервничаю. А ты?

— Немного.

— Я уже была с парнями, на прежних Гуляниях, но никогда не нервничала, а сейчас нервничаю.

— Я рад, — сказал он.

Она удивилась.

— Почему?

— Потому что это значит, что я для тебя особенный.

Она кивнула.

— Ты прав. Мне было всё равно, что подумают другие.

— Но тебе не всё равно, что думаю я.

— Да. Я боюсь тебя разочаровать. — Она не думала об этом, слова вырвались сами.

Он улыбнулся.

— Не думаю, что это случится.

— А ты? Из-за чего ты нервничаешь?

— Ох, не знаю. Из-за смущения.

Она была заинтригована.

— Почему? Чего тебе смущаться?

— Можно я скажу тебе позже? Я не могу дождаться, чтобы поцеловать тебя.

Она с готовностью согласилась. Они целовались некоторое время, затем легли рядом и целовались ещё. Кончик его языка коснулся её губ, и она слегка приоткрыла рот. Она узнала о таких поцелуях на Гуляниях, и они ей нравились.

Он коснулся её груди, но она знала, что через кожаную тунику он мало что чувствует, а ей очень хотелось, чтобы его руки были на её коже, поэтому она села и стянула одежду через голову. Когда Хан увидел её обнажённое тело, он тихо ахнул. Ей было приятно. Очевидно, он не был разочарован.

Однако он не ответил тем же и не снял свою тунику, что её удивило. Она догадалась, что под ней скрывается то, чего он смущался. У некоторых людей на коже бывали пятна, безвредные, но некрасивые. У некоторых мужчин, она слышала, бывали лишние соски.

Они целовались ещё, и он касался её повсюду, лёгкими пальцами, которые, казалось, наслаждались всем, что находили. Ей тоже хотелось исследовать его тело, и она скользнула рукой по его бедру под тунику. Она коснулась его яичек, покрытых волосами. Она знала, что их нельзя сжимать слишком сильно, однажды она уже совершила эту ошибку.

Она нашла рукой его член и была поражена.

— Хан! — сказала она. — Он такой большой.

— Знаю, — сказал он. — Этого я и смущаюсь.

Так вот в чём дело.

— Не смущайся, — сказала она. — У тебя большие руки и ноги, так что вполне естественно, что и член у тебя большой. В любом случае, на ощупь он прекрасен, мягкая кожа и твёрдый внутри. И он тёплый.

Он коснулся её влагалища.

— Не знаю, войдёт ли он.

Пиа вспомнила парня, который ввёл один палец, потом два, потом три, потом четыре. Он хотел ввести руку, но она его остановила.

— Давай попробуем, — сказала она Хану.

— Хорошо.

— Ложись на спину.

Он так и сделал. Его лобковые волосы, она увидела, были светлыми.

Она погладила его член и поцеловала его, и могла бы продолжать это делать гораздо дольше, но он сказал:

— Если ты сейчас не введёшь его, будет слишком поздно.

Она оседлала его.

— Лежи спокойно, — сказала она. — Предоставь это мне. — Она приставила кончик, затем помедлила. Он и вправду казался слишком большим. Слегка покачиваясь, она опустилась на него. — Приятно, — сказала она, чтобы успокоить его. Кончик скользнул внутрь.

Хан вскрикнул, и она почувствовала, как