Священная война - Джек Хайт

был быстро поглощен пламенем. Выжившие франки начали отступать в свой лагерь, а позади них башни рухнули, превратившись в груды пепла и обугленных бревен. Крики умирающих утихли, но запах жареного мяса стал сильнее.

— Отец!

Юсуф обернулся и увидел аль-Афдаля, шагающего вверх по валу, а за ним — Аз-Захира.

— Ты сделал это! Город спасен!

— Альхамдулиллях! — крикнул Аз-Захир.

Юсуф кивнул. Он не мог разделить их радости. Акра была спасена, да, но надолго ли? Все их атаки не смогли выбить франков, а враг прибывал с каждым днем. Взгляд Юсуфа устремился к морю. Он вспомнил крестовый поход своего детства, когда он тайно наблюдал, как его отец и дядя вполголоса говорили о варварах из-за моря. Теперь они снова шли. Великая армия германского императора маршировала через Анатолию, подбираясь все ближе. А из-за моря шли король Франции и английский король Ричард, тот, кого звали Львиное Сердце.

Глава 17

Октябрь 1190 года. Мессина, Сицилия

— Да сиди ты смирно! — рявкнул Филипп.

Французский король был так же уродлив, как Ричард был красив, и хотя он был на восемь лет моложе Ричарда, он почему-то выглядел старше. У Филиппа были широкие плечи, толстые короткие пальцы и простое лицо, которое больше подошло бы крестьянину, чем королю. Его волосы были дикими и непослушными, и он ослеп на левый глаз, который блуждал без цели, не давая Джону понять, куда он смотрит. Это сбивало с толку.

— Я сказал, прекрати, — повторил король, — или я сниму с тебя голову.

Джон перестал мерить шагами землю. Он уже протоптал тропинку перед шатром Ричарда. Он повернулся в сторону Мессины. Город был скрыт за грядой холмов, но когда ветер дул с востока, он слышал далекие крики агонии и ярости, перекрываемые лязгом стали. Последний порыв ветра принес и запах дыма.

Джон прибыл на Сицилию два месяца назад после долгого путешествия из Англии. Все это время он был рядом с Ричардом. Весной они переправились во Францию, где Ричард собрал своих людей: сотню рыцарей, четыре тысячи опытных воинов, две тысячи валлийских лучников и еще две тысячи простых солдат, в основном воров и крестьян. «Подушечки для иголок», — называл их Ричард. Он считал их ни на что не годными, кроме как служить живым щитом. В июле они объединили силы с Филиппом в Везле, крепостном городе в трех днях пути к востоку от Орлеана. Филипп привел с собой более шестисот рыцарей — больше, чем Джон когда-либо видел собранными в одном месте. У каждого рыцаря было по две лошади и по крайней мере один оруженосец. Было также пятьсот французских воинов, хотя их задачей, казалось, было в основном следить за обозом.

Несмотря на их различия, а может, и благодаря им, Ричард и Филипп были близки как братья. Они вместе сражались против отца Ричарда, а в юности проводили время вместе в Аквитании. Джон подслушал, как старый сэр Ранульф де Гленвиль бормотал одному из своих людей, что Ричард с полдюжины раз мужеложествовал с французским королем. Но такие слухи всегда ходили в армии. Когда он спросил о Ранульфе Робера де Бомона, лорд-стюард нахмурился.

— Держись от него подальше, священник. Он сражался за отца Ричарда. Король его не жалует.

Две армии вместе прошли на юг до Лиона, где французы повернули на запад, к Генуе. Филипп заключил контракт с итальянским флотом на перевозку своих людей. Ричард повел свою армию в Марсель, где их встретил английский флот из тридцати кораблей. В море оба флота попали в сильные осенние штормы, которые заставили их укрыться в Мессине, на Сицилии. Вскоре Ричард поссорился с Танкредом, королем острова.

Младшая сестра Ричарда, Иоанна, была замужем за прежним королем, Вильгельмом. Когда тот умер, за трон разгорелась борьба. Иоанна поддержала проигравшую сторону, и когда Танкред завладел короной, он заточил ее в тюрьму. Когда Танкред отказался немедленно освободить Иоанну, Ричард в ярости покинул Мессину. Он двинулся на юг и захватил замок Ла-Баньяра, принадлежавший одному из вассалов Танкреда. Теперь он вернулся и жаждал крови.

План состоял в том, чтобы сотня французских и английских рыцарей под покровом темноты подобралась к северным воротам города. Дюжина воинов с абордажными крюками должна была перелезть через стену, убить стражу и открыть ворота. Оказавшись внутри, Ричард рассчитывал, что внезапность и суматоха принесут ему победу. «Если мы наделаем достаточно шума, — сказал он, — они подумают, что вся наша армия уже в стенах. Они побегут прежде, чем нас увидят».

Это был дерзкий план. «Безумная авантюра», — так назвал это Филипп. Французский король предпочел остаться в лагере. Солнце уже приближалось к полудню, а он и Джон все еще ждали вестей о битве.

— Да сиди ты смирно! — рявкнул король.

Джон не заметил, как снова начал мерить шагами землю.

— Прошу прощения, ваша милость. — Он сел на походный стул рядом с Филиппом.

Король читал второй том карманного издания «О военном деле». Военный трактат, написанный римлянином более восьмисот лет назад, все еще был популярен среди знати. Филипп на него молился. Наедине Ричард говорил Джону, что, по его опасениям, французский король больше заботится о книгах, чем о битвах. «Если бы войны выигрывались пером, а не мечом, — сказал он, — то этот король Чернильница и впрямь был бы могуч». Джон не разделял презрения Ричарда к учености, но и не мог понять, как Филипп может спокойно сидеть и читать, пока его рыцари рискуют жизнью.

Филипп заметил взгляд Джона и опустил книгу. Казалось, он угадал, о чем думал Джон.

— Ричард повсюду находит повод для кровопролития. Танкред не дурак. Буквально на прошлой неделе он пригласил Ричарда в Мессину, чтобы обсудить их разногласия. Он протянул ему руку в знак дружбы, а Ричард на нее наплевал. Из-за этого будут потеряны жизни, жизни моих людей и его. И что будет достигнуто? Несколько золотых, быть может? — Он покачал головой. — На самом деле Ричарду нужно не золото. Ему нужна битва.

— Почему вы не попытались его остановить?

Филипп улыбнулся, обнажив кривые зубы.

— С таким же успехом я мог бы остановить стрелу, встав у нее на пути. Мне никогда не остановить Ричарда.

Король отвернулся, его внимание привлек стук копыт. Джон проследил за его взглядом и увидел приближающегося рыцаря. Это был Пьер де Прео, один из любимцев Ричарда. Красивый молодой человек с вьющимися светлыми волосами