Песни служителей Адхартаха: призыв - Андрей Кот

встречи в лесу, невольной свидетельницей которой стала Агнесса де ла Рош, вельможа несколько растерял свой лоск из-за дорожной пыли и осунулся от долгого путешествия. Его собеседник напротив был бодр и пребывал в приподнятом настроении духа.

Немую сцену прервал хозяин, который спиной открыл дверь и лично внес поднос с зажаренным каплуном и двумя кувшинами с вином. За ним торопился заспанный слуга с чистой тканью и миской воды для ополаскивания рук.

– А вот и наш достойный Робьен. Сперва перекусим, а разговоры отложим на потом.

Хотя монах и призывал к обоюдной трапезе, но сам лишь угостился куском хлеба, смоченным в вине, в то время как его гость за считанные мгновения оставил только кости от жирного каплуна и расправился с первым кувшином. Шевалье всегда ценил хорошую еду и вино, а сейчас он был так голоден, что все казалось ему в разы соблазнительнее.

“Поистине, чтобы ощутить настоящий вкус, надо почувствовать голод”, – размышлял наш дворянин-философ, наливая в кубок еще вина.

– Итак… – протянул святой отец.

– Итак, папа Александр IV шлет привет и благословение своему брату во Христе, магистру Бернарду де Ко – самому ревностному борцу за веру во Франции, – бодро, как тост во славу короля, проревел гонец.

Монах скромно потупил взор. Потом сделал вид, что прошептал небу короткую благодарственную молитву и тихим голосом потребовал деталей.

– После расставания с вами в лесу я помчался в Шартр по вашему совету. Добрый мэтр Робьен после секретного пароля стал крайне услужлив и сопроводил меня в путь не только с обещанными вами звонкими монетами, но и адресом своих двоюродных братьев в Шатодене и Орлеане.

– Вы знаете, святой отец, – вельможа вальяжно откинулся на стуле, закинув нога за ногу, – оказалось у Робьена очень много родственников, и все они владеют постоялыми дворами на пути в Рим. И на них всех чудесным образом влияют слова “пес и факел”. Без лишних разговоров мне предлагали лучшего жеребца из конюшни и теплую кровать, если дело шло к ночи.

Магистр ордена снисходительно улыбнулся и взглядом дал понять, что пора переходить к сути. От теплого, ласкового взгляда инквизитора гонцу стало не по себе, он выпрямился на стуле и значительно сократил свою предысторию.

– К счастью, в дороге других приключений, кроме как знакомств с многочисленными родичами нашего гостеприимного хозяина, со мной не произошло, и ранним утром тридцать третьего дня, его высокопреосвященство кардинал Пьетро Капоччи, давний друг моей семьи, без лишних расспросов проводил меня на аудиенцию к его святейшеству папе Александру IV.

– Что же сказал его святейшество, когда заслушал ваше сообщение?

– Что борьба с еретиками должна стать основной задачей церкви на ближайшие несколько лет и только искоренив ее пагубные ростки мы сможем вновь соединиться с восточной церковью.

– Каково ваше личное впечатление от встречи, шевалье?

Бермонд посерьезнел.

– Позволите мне говорить прямо?

Святой отец кивнул.

– Я всегда просил вас говорить только правду, как учит нас апостол Павел.

– Как успел мне рассказать кардинал, положение святого престола в Риме не безоблачно. Партия сторонников папы теряет свою поддержку, а их противники – гибеллины, наоборот, усиливаются и пока успешнее на полях сражений. Несмотря на гибель Фридриха II и междоусобную битву за корону Священной Римской империи между несколькими претендентами, папа Александр IV шлет анафемы и не хочет признавать право на наследство внебрачного сына Фридриха Манфреда Сицилийского, который в ответ отвоевывает земли курии и все больше похож на сильного лидера гибеллинов. Боюсь, не ровен час волнения в Риме вынудят папу бежать в Витербро, оплот гвельфов.

Он залпом осушил кубок с вином и закончил свою мысль.

– Папе нужны события, подтверждающие его могущество, потому он нацелен на беспощадную борьбу с отступниками церкви.

– Передали ли Вам письмо для меня?

– Да, святой отец.

Шевалье потянулся к своей дорожной сумке, лежавшей у его ног, и передал послание от папы.

Бернард де Ко схватил его, придвинул огонь ближе к себе, распечатал и погрузился в чтение. Глаза его забегали по строкам письма, и его первоначально равнодушный вид постепенно сменился на сосредоточенный и даже угрюмый. В игре света тусклых свечей черты его лица исказились, брови поднялись вверх, тонкие губы искривились, крючковатый нос заострился и стал похож на хищный клюв, а широкая туника с откинутым за спину капюшоном довершили сходство этого человека с хищной птицей.

Гонец от подобной перемены боялся шевельнуться и замер, согнувшись, с протянутой к кувшину рукой.

Наконец, инквизитор дочитал и откинулся назад глубже в кресло. Задумчиво осмотрел комнату, снова вернулся к письму и перечитал несколько строк. Немало озадачив своего собеседника, он наклонился к столу, налил себе полный кубок вина и одним махом опустошил его. Шевалье округлил глаза.

Магистр глубоко вдохнул и посмотрел на своего посланника.

– Вы правы, Бермонд, в послании папа благословил наш крест борьбы со врагами. Хотя я думаю, что многое вы поняли еще из моего сообщения к папе.

– Признаюсь честно, первое время я не очень понимал связь, но затем меня словно озарило: под лангедокскими лозами вы имели в виду разрастание еретических идей альбигойцев в остальной Франции.

– Верно, в прошлом году последняя крепость катаров Керибюс сдалась на милость нашим крестоносцам, но мы все еще далеки от полной победы. Сочувствующие затаились, но не исчезли и ждут момента отомстить. Наша цель раскрыть этот заговор среди дворянства и духовенства и окончательно очистить Францию от скверны. В Германии катар означает колдун, поклоняющийся коту. Достаточно прочитать Хильдегарду Бингенскую, которая однажды изгнала демона из тела священника катар, чтобы узнать, что они поклоняются дьяволу в образе белого кота с перепончатыми крыльями и проводят жуткие обряды во славу его. Прежде чем исчезнуть, исчадие ада призналось досточтимой аббатессе, что входило в тело бедняги во время еретических церемоний, которые как раз и открывают путь к душам заблудших.

Д’Юзес перекрестился, а его собеседник тем временем продолжил.

– И вот представьте во время вашего отсутствия в Нормандии происходят несколько детских смертей, обстоятельства которых недвусмысленно указывают на катарские еретические ритуалы. После непродолжительного расследования выяснилось, что вина лежит на некоей знатной даме Мелани д’Эвилль. Более того, эта подозрительная колдунья укрывалась в замке графства де ла Рош с позволения дочери графа.

– Позвольте, де ла Рош… Это сестра командора тамплиеров Франции?

– Именно! Это и спасло ее от моего гнева. Пока спасло. И я чувствую, там кроется целое осиное гнездо, но нам стоит быть осторожными, ведь тамплиеры – сила с которой стоит считаться. Пока считаться, – поправил себя священник с хищной улыбкой.

– Какие будут ваши