Мой лес, или Верните кукушку! - Юлия Викторовна Захарова

В послании старого лешего об этом не говорилось, но Бор хотел, чтобы волки сидели по росту. Послушные и терпеливые на вид, они поругивали Бора, зная, что он всё равно ничего пока не поймёт. Базилик потому и шпионил – хорошие ругательства всегда в хозяйстве пригодятся.

Наконец рассадив волков в правильный круг, Бор восхищённо посмотрел на луну и встал в центр. Волки сидели важно, боясь шелохнуться.

– О великий Лес! – Голос Бора звучал громко и уверенно: – Впусти меня в свое сердце. Позволь мне оберегать тебя и твоих обитателей… Как там дальше? А, вспомнил… Научи понимать и принимать творения… – Последнее слово слилось с диким протяжным воем, донёсшимся откуда-то из темноты. Ещё секунда – и на краю лужайки появились худые взъерошенные волки. Злобно сверкнули жёлтые огоньки глаз.

– Засада! – выпалил волк с перепуганным ежом на спине.

Волки из круга поднялись на лапы и начали перешёптываться:

– Чужаки явились!

– Чего этот болван новый леший затеял?

– Откуда я знаю – он, похоже, глупее головастика.

– Командуй, Лют!

– Погоди, может, головастик что придумает…

Совершенно сбитый с толку, Бор глазел то в одну, то в другую сторону. Ему казалось, что внутри его головы заработало радио, – сотня звуков, и ничего не разобрать.

– Лют! Ой, Лют! – Один из волков толкнул другого в бок. – Кажись, это стая из кривого оврага, – он нервно сглотнул. – Отчаянные и вечно голодные. Что им от нас надо, Лют?

– Не от нас, – коротко ответил Лют и покосился на Бора: – От него.

Старику лешему Лют был предан от носа до кончика хвоста. Леший помог его отцу, когда тот был ранен, нянчил Люта волчонком и дважды спасал от охотников. А с тех пор, как его выбрали вожаком, они вместе решали судьбу леса. После отъезда лешего Лют весь год работал в одиночку и очень обрадовался, наконец увидев Бора, но теперь в его голове появилась предательская мысль – противная, как жаба. «Тот ли это парень, – думал Лют, – ради которого я должен рисковать своей шкурой и шкурой волков». Он тянул время, переминаясь с лапы на лапу, ждал, что противник сделает первый ход.

Ну а противники вообще ничего не понимали. Похоже, они и вправду оказали ежу услугу – подвезли до дома, да ещё и всей толпой. Воспользовавшись заминкой, Лаврик осторожно слез со спины Шипа и засеменил к своим.

От громкого рыка старого волка Лаврик замер на месте.

– Р-р-р-р-рукавица с колючками… – обратился он к ежу. – Быстро отвечай, где обещанная еда?

– Сейчас-сейчас, – пискнул ёжик. – Только подберусь поближе к лешему. Он глуховат, и отсюда кричать бесполезно.

– Учись доводить дела до конца, Шип, – приказал старый волк.

Неуверенной походкой Шип послушно побрёл за ежом. Он всегда считал себя трусом и неудачником, но надо же было так опозориться перед половиной стаи! Да что там стая – перед собственным отцом!

– Всё из-за тебя, – с обидой шепнул он Лаврику. – Проси своего лешего, не то мне придётся его съесть.

Ёжик понял, что они прервали обряд посвящения Бора, но, пока шёл, горячо надеялся, что тот хоть на чуточку стал настоящим лешим.

– Пожалуйста, пожалуйста…

А Бор как раз поймал нужную волну, но легче от этого не стало. Теперь в его голову разом влетали и вылетали десятки слов. Это звучало примерно так:

– Болван!

– Мясо!

– Никто не видел мою блоху?

– Еда, еда, еда…

– Ой, мамочки!

– Маленькая такая блошка, на трёх лапках.

– Валим, ребята!

– Чего они припёрлись?

– Еда, еда, еда…

Бор замер. Еда – вот что главное. Но кто из зверей так истошно кричит о еде? И тут у себя в ногах он заметил ёжика, а чуть дальше – худого взъерошенного волка.

– Ты! – крикнул он Лаврику. – Тебе говорю! Повадился на молоко, а теперь ещё и друзей притащил, да? И ведь какое время выбрал! Ночью, как воришка! Ну знаешь!

Бор почувствовал, что вот-вот разозлится по настоящему, и, круто повернувшись, направился к дому.

– Струсил! – загудели волки Люта.

– Еды не будет! – выли дикие. – У-у-у-у! Нас обманули!

– Вперёд, волки! – одновременно выкрикнули вожаки и первыми бросились друг на друга.

Остальные немного робели: ведь волчьи стаи, хоть и враждовали, бывало, но до драки дело доходило редко. Вялая получилась битва – волки хлопали друг друга по мордам, будто давали пощёчины.

Седая волчица, мать Люта, призывала сына остановить позорное сражение. Лют не слышал, не до того было – он загляделся на остальных и слишком близко подпустил к себе старого волка, а тот, набросившись сзади, вцепился острыми клыками в его загривок. Лют взвыл от боли.

– Сдавайся, – процедил старый волк.

Лют попытался скинуть волка, но, не справившись, только прохрипел:

– Я защищаю лес.

– Посмешище, а не лес! У вас даже леший не настоящий!

В ту же секунду громко хлопнула дверь. На пороге дома, с мешками в одной руке и шваброй в другой, стоял Бор.

– Не настоящий?! – прогремел он, грозно глядя на старого волка. – А вот сейчас и проверим, – и храбро взмахнул шваброй.

Волк и сам не заметил, как разжал челюсти. С раскрытой пастью он смотрел, как уши лешего раздуваются и становятся серо-зелёными от наростов лишайника. Лют легко мог бы надавать противнику тумаков, но тоже замер от удивления. Так и сидели они лапа к лапе. А Бор продолжал ругаться, пока случайно не коснулся ушей.

– А-а-а-а! – заорал он на всю лужайку. – Что со мной?! Что это?!

– Тихо, тихо, парень, – придя в себя, Лют попытался его успокоить. – Это значит, мы справились. Обряд состоялся, понимаешь?

– Понимаю! Только почему я тебя понимаю?! Из-за этих ушей?! Тогда оставьте их себе, спасибо, не нужно! Да почему они растут?! А-а-а-а-а!

– Прекрати злиться!

– А ты бы не злился, да?! – Бор прыгал на одной ноге и хлопал себя по ушам.

Не прыгай он, Лаврик давно бы вмешался, вот только колючки не рассчитаны на вес лешего, если тот всё же случайно на него наступит. Наконец, выбрав минутку, ёжик крикнул:

– Просто успокойся! И тогда они сами отвалятся!

– Уши?! – изумился Бор.

Лаврик улыбнулся. Какой он всё-таки глупый!

– Лишайники! Так было у твоего деда. Ну… я не видел, но мой дед рассказывал, а он уж точно видел.

– Я видел, – простонал Лют.

Только теперь Бор заметил, что из раны на загривке волка идёт кровь. Уши пришлось временно оставить в покое.

– Так, быстро в дом за аптечкой, – скомандовал он ёжику. – Потом