Академия боли - Эдуард Сероусов

секцию, просматривая названия книг. Чем больше он читал, тем сильнее становилось его беспокойство. Методики, описанные в этих книгах, казались направленными не столько на образование, сколько на контроль и манипуляцию сознанием. Некоторые подходы граничили с промыванием мозгов, искусно замаскированным под "инновационные образовательные техники".

Его внимание привлекла металлическая дверь в дальнем конце секции. В отличие от других частей библиотеки, эта дверь была современной, с электронным замком и небольшой камерой над ней. На двери висела табличка: "Специальная коллекция. Только для авторизованного персонала".

Он подошел ближе, рассматривая систему безопасности. Для доступа, очевидно, требовалась карта-ключ с соответствующим уровнем доступа. Что могло находиться за этой дверью? Более подробная информация о таинственных методиках академии? О "Протоколе Лазаря"?

Звук шагов заставил его быстро отойти от двери и притвориться, что он изучает книги на ближайшей полке.

– Профессор Фрост? – голос был женским, но не принадлежал Маргарет.

Дэниел обернулся и увидел элегантную женщину лет сорока с коротко стрижеными каштановыми волосами и внимательными карими глазами. Она была одета в строгий костюм серого цвета, а на шее висел идентификационный бейдж академии.

– Да, это я, – ответил он, наблюдая, как она приближается с профессиональной улыбкой.

– Лиза Вейл, – представилась она, протягивая руку. – Школьный психолог. Я работала сегодня с вашим сыном.

– Конечно, доктор Вейл, – Дэниел пожал ее руку, отмечая сильное, уверенное рукопожатие. – Итан упоминал о вас.

– Надеюсь, в положительном ключе, – она улыбнулась шире, обнажая идеально ровные зубы. – Я искала вас, чтобы обсудить результаты оценки Итана. Может быть, мы могли бы поговорить в более комфортной обстановке? Мой офис находится в административном крыле.

Дэниел колебался. С одной стороны, он хотел узнать больше о том, что происходило с его сыном. С другой – что-то в докторе Вейл вызывало у него инстинктивное недоверие. Возможно, это была слишком совершенная улыбка или слишком внимательный взгляд, который, казалось, анализировал каждую его реакцию.

– Конечно, – согласился он наконец. – Я только верну эти книги на полку.

– О, не беспокойтесь, – Лиза сделала небрежный жест. – Просто оставьте их на столе. Персонал библиотеки позаботится о них.

Она повела его через библиотеку обратно к главному входу. Дэниел заметил, что Маргарет наблюдает за ними из-за своего стола, и ее взгляд следует за ними, пока они не скрылись из виду.

Офис Лизы Вейл находился в административном крыле главного здания – просторное помещение с панорамными окнами, выходящими на внутренний двор академии. В отличие от готического стиля, преобладавшего в большинстве помещений, ее офис был обставлен в современном минималистском стиле – белые стены, металлическая мебель, абстрактные картины в строгих рамах.

– Присаживайтесь, профессор, – она указала на кресло напротив своего стола. – Чай? Кофе?

– Нет, спасибо, – Дэниел сел, наблюдая, как она грациозно опускается в свое кресло.

– Итак, об Итане, – Лиза открыла папку на столе. – Я должна сказать, что его результаты… впечатляют.

– В каком смысле?

– Он проявляет исключительные способности к эмпатическому восприятию и когнитивному анализу, – она перевернула страницу в папке. – Его показатели по распознаванию эмоций и микровыражений находятся в верхних пяти процентах всех наших студентов. А его способность к когнитивному резонансу… ну, скажем так, она превосходит наши ожидания.

– И что именно означает "когнитивный резонанс"? – спросил Дэниел. – Я не встречал этот термин в стандартной психологической литературе.

Лиза слегка улыбнулась.

– Это специфический термин, используемый в методологии академии. В упрощенном виде, это способность человека воспринимать и адаптировать когнитивные паттерны других людей. Своего рода… психологическая мимикрия, если хотите.

– Звучит как описание высокофункционального социопата, – заметил Дэниел сухо.

Вместо того чтобы оскорбиться, Лиза рассмеялась – коротким, мелодичным смехом.

– Интересная интерпретация, профессор. Я бы сказала, что разница в намерении и осознанности. Социопаты имитируют эмоции и реакции инстинктивно, как защитный механизм. Когнитивный резонанс – это осознанный навык, который можно развивать и контролировать.

– И вы учите студентов развивать этот навык?

– Тех, кто обладает потенциалом, – кивнула Лиза. – И Итан, определенно, обладает им в высшей степени.

– Для чего? – Дэниел подался вперед. – Какова конечная цель этого… обучения?

Лиза на мгновение замолчала, изучая его лицо, затем закрыла папку.

– Профессор Фрост, я понимаю ваше беспокойство. Вы – новый сотрудник, еще не полностью ознакомившийся с нашей философией и методами. И вы – отец, естественно обеспокоенный благополучием своего сына, – она сделала паузу. – Позвольте заверить вас: все, что мы делаем в Академии Блэквуд, направлено на раскрытие полного потенциала наших студентов.

– Потенциала для чего? – настаивал Дэниел.

– Для лидерства, – ответила она просто. – Для влияния. Для формирования мира вокруг них, а не просто реагирования на него.

Она наклонилась ближе.

– Подумайте сами, профессор. Мир контролируется теми, кто умеет влиять на других. Политики, бизнесмены, медиа-магнаты – все они обладают способностью формировать мнение масс, направлять их действия. Разве не лучше, если эти навыки будут в руках тех, кто получил правильное образование? Кто был обучен использовать их ответственно?

– И вы считаете, что ваши методы учат этой ответственности? – Дэниел с трудом скрывал скептицизм.

– Мы стремимся к этому, – Лиза откинулась в кресле. – Но я понимаю ваши сомнения. Вам нужно время, чтобы увидеть результаты нашей работы. Чтобы понять преимущества нашего подхода.

Она снова открыла папку.

– Что касается Итана, я рекомендую включить его в программу расширенной когнитивной подготовки. Это специализированный курс для студентов с высоким потенциалом. Занятия будут проходить три раза в неделю во второй половине дня.

– И что будет включать эта "расширенная подготовка"?

– Углубленное изучение психологии восприятия, техники распознавания и интерпретации поведенческих паттернов, методы эмоционального резонанса, – перечислила Лиза. – Все под моим непосредственным руководством.

Дэниел почувствовал растущее беспокойство. То, что описывала доктор Вейл, звучало как тренировка для создания манипуляторов высокого уровня. Или, возможно, что-то еще более зловещее.

– Мне нужно подумать об этом, – сказал он наконец. – И обсудить с Итаном.

– Конечно, – Лиза кивнула с пониманием. – Но я должна предупредить, что места в программе ограничены. И учитывая показатели Итана, его уже заметили… определенные люди в администрации.

– Какие люди?

– Те, кто принимает решения о будущем наших самых перспективных студентов, – она улыбнулась загадочно. – Включая некоторых членов Попечительского совета. Они очень заинтересованы в развитии талантов, подобных Итану.

Упоминание о каких-то неизвестных людях, проявляющих интерес к его сыну, только усилило тревогу Дэниела.

– Я дам вам знать о нашем решении завтра, – сказал он, вставая. – Спасибо за информацию, доктор Вейл.

– Пожалуйста, зовите меня Лиза, – она тоже поднялась. – Мы все здесь одна семья, профессор Фрост.

– Семья, где все наблюдают друг за другом? – слова вырвались прежде, чем он успел их остановить.

Лиза замерла, ее улыбка стала более натянутой.

– Наблюдение – это форма заботы, профессор. Мы внимательны к нашим