Академия боли - Эдуард Сероусов

Дэниел не мог заснуть. Он лежал в постели, глядя в потолок, слушая отдаленный шум волн и перебирая в уме события последних дней. Что-то не давало ему покоя – какая-то деталь, которую он упустил, фрагмент головоломки, который не удавалось поставить на место.

Он встал, накинул халат и вышел в гостиную, стараясь двигаться тихо, чтобы не разбудить Итана. Подойдя к окну, он отодвинул штору и посмотрел на ночной кампус.

Несмотря на поздний час, не все окна были темными. В главном здании свет горел в нескольких кабинетах, включая, как заметил Дэниел, окна административного крыла, где располагался офис Элеоноры Витт. Что она делала там так поздно?

Внезапно его внимание привлекло движение на дорожке, ведущей от главных ворот к административному крылу. Черный автомобиль – не тот, что привез их с Итаном, но похожий – медленно двигался по гравийной дорожке, фары выключены. Он остановился у бокового входа в главное здание.

Из машины вышел мужчина в темном костюме. Высокий, с военной выправкой, его лицо было плохо различимо в темноте. Он быстро огляделся, затем поднялся по ступеням и исчез внутри здания.

Дэниел нахмурился. Поздний посетитель в месте, столь изолированном от внешнего мира, казался подозрительным. Он решил, что это стоит проверить.

Одевшись, он тихо вышел из апартаментов и направился к главному зданию. Ночной воздух был холодным и влажным, туман начал подниматься от океана, окутывая кампус призрачной вуалью.

Дэниел выбрал путь через крытую галерею, соединяющую преподавательский корпус с главным зданием. Двигаясь осторожно, он старался держаться в тени, избегая мест, где могли быть установлены камеры наблюдения.

Внутри главного здания было тихо и темно, лишь тусклые аварийные огни освещали коридоры. Дэниел знал, где находится административное крыло – он был там днем, когда посещал офис доктора Вейл.

Двигаясь максимально бесшумно, он приблизился к ряду кабинетов, где располагался офис ректора. Из-под двери пробивалась полоска света, и доносились приглушенные голоса.

Дэниел замер, прислушиваясь. Он различал два голоса: один принадлежал Элеоноре, второй – мужчине, которого он не мог идентифицировать.

– …результаты превосходят ожидания, – говорила Элеонора. – Особенно у нового ученика, Итана Фроста. Его показатели когнитивного резонанса одни из самых высоких, что мы видели за последние годы.

– Это подтверждено? – спросил мужской голос, глубокий и властный.

– Доктор Вейл провела полное оценивание сегодня утром. Потенциал исключительный.

– И его отец? Он не создаст проблем?

Пауза.

– Профессор Фрост… любопытен. Задает вопросы. Уже интересовался "Протоколом Лазаря".

Дэниел напрягся. Они говорили о нем.

– Это может стать проблемой, – голос мужчины стал жестче. – Мы не можем допустить повторения ситуации с Миллером.

– Я контролирую ситуацию, – уверенно ответила Элеонора. – Фрост умен, но уязвим. Его травма делает его… управляемым.

– А мальчик? Он поддается влиянию?

– Более чем. Его потеря матери создала идеальную почву. Он ищет структуру, авторитет, направление. И, что самое важное, он жаждет признания. Я уже поручила Софи Чен начать первичную работу с ним.

– Чен? – в голосе мужчины звучало удивление. – Она не проявляла особого энтузиазма в роли наставника раньше.

– В этом случае она сама проявила инициативу, – Элеонора сделала паузу. – Что меня немного беспокоит. Но ее способности несомненны, и она добилась исключительных результатов в собственной подготовке.

– Держите ее под наблюдением, – приказал мужчина. – И активизируйте "Протокол Лазаря" для мальчика как можно скорее. Совет хочет увидеть результаты к концу семестра.

– Так быстро? – в голосе Элеоноры прозвучало сомнение. – Обычно мы даем более длительный период адаптации…

– Времени нет, – резко прервал ее мужчина. – События развиваются быстрее, чем мы предполагали. Нам нужны новые активы, готовые к полевой работе. Особенно с такими показателями, как у этого мальчика.

– Я понимаю, – голос Элеоноры стал более официальным. – Мы ускорим процесс. Но должна предупредить: это увеличивает риски. Психологическая стабильность…

– Стабильность – это роскошь, которую мы не можем себе позволить, – отрезал мужчина. – Действуйте согласно инструкциям, доктор Витт. И убедитесь, что отец не вмешивается.

– Как прикажете, мистер Монро.

Дэниел почувствовал, как кровь стынет в жилах. Монро – тот самый Монро, чей сын учился в академии и проявлял интерес к манипулятивным техникам. И теперь этот человек отдавал приказы о применении какого-то загадочного протокола к его сыну, говоря о нем как об "активе" для "полевой работы".

Он услышал шаги, приближающиеся к двери, и быстро отступил в ближайшую нишу, где стояла скульптура какого-то древнегреческого философа.

Дверь кабинета открылась, и вышли двое: Элеонора Витт и высокий мужчина в дорогом костюме. Его седые волосы были коротко подстрижены, а на лице выделялись те же острые черты, что и у его сына, которого Дэниел видел на лекции.

– Мартин проводит вас, – сказала Элеонора, и из тени вышел еще один человек – крупный мужчина с военной выправкой, которого Дэниел видел выходящим из автомобиля.

– Нет необходимости, – отмахнулся Монро. – Я знаю дорогу.

– Как пожелаете, – Элеонора слегка склонила голову. – До следующего отчета.

Монро кивнул и направился к выходу в сопровождении молчаливого Мартина. Элеонора осталась стоять в коридоре, глядя им вслед. Затем, к ужасу Дэниела, она повернулась в его сторону.

– Вы можете выйти, профессор Фрост, – сказала она спокойно. – Я знаю, что вы здесь.

Дэниел замер, не зная, что делать. Как она узнала о его присутствии? Была ли здесь еще одна камера, которую он не заметил?

– Не заставляйте меня повторять, – голос Элеоноры стал жестче. – Это только усложнит ситуацию. Для вас и для вашего сына.

Упоминание Итана заставило Дэниела выйти из своего укрытия. Он медленно шагнул в тусклый свет коридора, лихорадочно соображая, как объяснить свое присутствие здесь в столь поздний час.

– Доктор Витт, – начал он. – Я просто…

– Подслушивали частный разговор? – закончила она за него, ее голубые глаза холодно сверкнули. – Это не самое мудрое решение, профессор.

– Я не мог заснуть и решил прогуляться, – солгал Дэниел. – Увидел свет в ваших окнах и подумал, что могу задать вам несколько вопросов о курсе…

– В два часа ночи? – Элеонора приподняла бровь. – Я ценю ваш энтузиазм, но не думаю, что это правдоподобное объяснение.

Она сделала шаг к нему, и Дэниел почувствовал странный импульс отступить, хотя она была ниже его почти на голову.

– Сколько вы услышали? – спросила она прямо.

Дэниел решил, что отрицание будет бессмысленным.

– Достаточно, – ответил он. – Достаточно, чтобы понять, что вы планируете что-то для моего сына. Что-то, что вы называете "Протоколом Лазаря". Что-то, для чего вы используете его травму, потерю матери.

Элеонора долго смотрела на него, ее лицо было непроницаемым.

– Присядьте, профессор, – она указала на скамью у стены. – Нам нужно поговорить.

Дэниел медленно опустился на скамью, Элеонора села рядом, сохраняя дистанцию.

– Вы не понимаете,