Если ты сможешь договориться с Богом. Итальянский бестселлер об искусстве убеждения и управления реальностью - Паоло Борзакьелло

Эта женщина меня обыграла, обошла все мои хитроумные сети и пришла к решению, которого я не хотел. Я проиграл и был теперь свободен. Мог уйти прямо сейчас. Но внутри меня разгорелась искра надежды. Может, я еще не все попробовал?

– С удовольствием, поболтаю с вами, Эльза. О чем вы хотели бы поговорить?

– О Боге, – заявила она, прикурив непременную ванильную сигарету. – Мне интересно, как вы до сих пор не даете себе до конца в меня поверить, но при этом все равно пытаетесь спасти мир.

«Абракадабра».

– Хорошо, Эльза. Поговорим.

21 января 2017 г., 11:23

Мы вошли в тихий пустынный офис, чтобы побеседовать в тепле.

Эльза дымила как паровоз, и я, наплевав на свои правила, тоже достал из портсигара кубинскую сигару высшей категории и зажег. Только насладившись первой затяжкой, понял, что не спросил разрешения. Но, видно, уже и не нужно.

– Вы старались держаться нейтрально, но я заметила ваши предпочтения, – сказала Эльза. – Вы явно не хотите, чтобы я уничтожала людей. Я права?

Хотелось отрицать, но я не стал.

– Признаю, что позволил себе увлечься. А когда вмешалась Эвелин, кем бы она ни была, я плохо это воспринял.

Эльза втянула в себя хорошую порцию смол и испытующе меня оглядела.

– Мне интересно, почему вы хотите сохранить людей, Леонард, при том, что сами не очень-то их любите.

Ответить означало дать ей вести в этой игре, так что я задал вопрос:

– Скажите, что именно вы хотите у меня узнать?

Она слегка подняла левую бровь: удивилась, что я сменил направление беседы?

– Я хочу узнать, каким образом вы в конечном итоге потеряли свою хваленую рациональность и поддались сердечным порывам.

«Если бы я сам это понимал, – подумал я. – Стоит поразмышлять об этом на досуге».

– По моему мнению, вы ошиблись, Эльза. Позволили своему мозгу выделить то, что соответствовало уже сформированной у вас идее, проигнорировав все остальное.

– И что это за ошибка?

– Вы правда хотите знать?

Всегда задавай вопрос, прежде чем ответить. И убедись, что эта информация будет интересна твоему собеседнику. Тогда ты найдешь лучший подход к человеку.

– Да, конечно.

– Не знаю, как у Бога, но у нас, людей, мозг точно не справляется с обработкой всей той информации, что нас окружает, – начал я. – Так что существуют определенные ограничения. Значит, ему приходится выбирать те немногие вещи, которые важны ему.

Для примера: если у меня в голове засела идея, что грянул кризис и людей без конца увольняют, то любой, кто заговорит со мной о потере работы, будет подтверждать мою убежденность. Оставив за пределами моего внимания миллионы людей, продолжающих получать зарплату.

Я считаю, что с вами произошло именно это. Вы настолько возжелали истребить человеческий род, что видели только гнойники, совершенно забыв об остальном. А ведь в мире гораздо больше благородства и поэзии, чем вы в состоянии вообразить. Есть отвратительные люди, это правда. Но еще столько прекрасных, что собьешься со счета. А еще есть закаты, дружеские рукопожатия, французские поцелуи, сердце, которое колотится от первой любви, романы, которые переносят тебя в другие миры, из которых не хочется возвращаться, прекрасные песни, кешью и запах ванили. Как вы и сказали, я не большой ценитель человеческого рода, но умею отличать тех, кто зря коптит небо и вредит другим, от тех, кто, наоборот, ценит мир, в котором живет, и старается сделать его лучше для следующих поколений.

Эльза сузила глаза, как будто хотела меня лучше рассмотреть. Пока я говорил, заметил, что она слегка качнулась вперед, когда я приводил аргументы за, – видно, сочла их убедительными.

– А еще есть войны, Леонард, дети, умирающие от голода, ужасные люди, неустанно разрушающие планету, самих себя и окружающих заодно. Мне кажется, что на фоне потенциала, которым я вас снабдила, вы определенно выглядите бледно.

– Сказанное вами тоже правда, – согласился я. – Но считаю, что наказывать всех за вину немногих – признак недостаточной гибкости ума и ограниченности мышления. При всем уважении, именно так я думаю.

Когда приходится выбирать между двумя опциями, ни одна из которых тебя не устраивает, стоит решить в пользу третьей. А если ее нет, то можно ее создать.

Эльза выглядела слегка заинтересованной.

– Значит, вы утверждаете, что возможен третий путь. Например?

Теперь нужно было сделать вид, что я отвечаю, а затем кинуть ей мяч.

– Я уверен, что есть много способов достичь разных результатов, задействуя соответствующие ресурсы. И уверен, что ваш божественный разум может выбрать из них какой-нибудь приемлемый. Что вы бы сделали, например?

Нашу беседу бесцеремонно прервали, и я понял, что это Эвелин, еще до того, как она вошла. Просто ощутил прошедший через меня поток искрящей энергии, как тогда, в зале для совещаний, и хлынувший в кабинет аромат жасмина, смешавшийся с ванилью.

Выглядела она почти так же, как в нашу первую встречу, только цвет помады выбрала более темный. И несмотря на все раздражение, которое я к ней испытывал, было в ней что-то непреодолимо меня влекущее.

– Эвелин, – сказал я, нарочито выпустив дым почти ей в лицо.

– Лео, – ответила она в своей манере, надменно глядя на меня и игнорируя сигарную вонь.

– Эвелин, ты пришла как раз вовремя. Садись рядом с Леонардом.

Мне пришлось применить технику дыхания, чтобы эмоции не подвели меня от ее близости. Она была слишком красива. И слишком злила меня.

– Леонард считает, – продолжила Эльза, – что я ошиблась, позвав тебя, потому что не все люди заслуживают истребления. Что думаешь?

– В мире полно гнилья, – небрежно отмахнулась Эвелин. – Проще вычистить это все разом. Наказать их всех и вернуть на место.

– А что вы имеете в виду под наказанием и что именно собираетесь вернуть на место? – вступил в разговор я.

Наступило напряженное молчание. Я ровно дышал. Сигара в пепельнице Эльзы лениво догорала до половины.

– Это не твоего ума дело, мальчик. Ты не заставишь меня сказать то, что я не хочу говорить. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

Мне захотелось на нее наорать, но в этот раз я дал себе слово: она не выбьет меня из колеи.

– Пожалуй, могу додуматься, девочка. Но все равно хочу услышать. Или мысли так перепутались, что ясно выразить не можешь?

Эвелин сверлила меня сверкающими глазами. Опасная, но сексуальная. Если бы она не собиралась напустить на человечество какую-нибудь чуму, я мог бы пригласить ее на ужин, без памяти влюбиться и жениться.

– Я отлично знаю, как выражаться, малыш